Страница 1 из 2
Александр Лекомцев
Центральный район. Фантастические стихи
* * *
Не разбитая ваза,
Сообщу тет-а-тет,
А кусок унитаза
Под ногами, эстет.
Мы идём по обломкам
Заблуждений во мгле,
Но я выражусь ёмко,
По убитой земле.
Долго быть нам в разведке,
Среди яростных гроз,
Где мечты да конфетки
Превратили в навоз.
Души гнусные, сучьи,
Те, что нынче с врагом,
Как и раньше, живучи
Под чужим сапогом.
Есть и те, что унылы,
Молчаливы во тьме,
Но ни шило, ни мыло
И себе на уме.
Бесконечная свалка,
Смрад и холод кругом.
Пусть ни шатко, ни валко,
Но мы, всё же, идём.
Беспощадная доля,
Бесконечна тропа…
Стонет мёртвое поле.
Кости и черепа.
Похоже на сказку
Из экскрементов статую слепили
И оживили, дело было встарь.
Разбойники без шороха и пыли
Народу сообщили: «Вот ваш царь!».
Народ, понятно, пороптал немного,
Порою тихий шелест нам под стать.
Потом смирился. Ведь цари – от бога.
Какого бога, люд не стал вникать.
Кроме всего, с улыбкою слащавой
С телеэкранов трезво, не спьяна
Всем куча смрада счастье обещала,
Поскольку богатейшая страна.
От радости доверчиво вспотели
Все те, что дружно крикнули «ура».
Поверили, что царь при смрадном теле,
Творец любви к народу и добра.
Гримасу посчитали за улыбку,
За проявленья долга и забот.
Людишек ободрал он, будто липку
И опустил в пучину нечистот.
Творенье из фекалий оборзело,
Оно разбойной своре – друг и брат.
С телеэкранов на людей глазело,
Распространяя тупо телесмрад.
Подобного ни в притче, ни в былине
И даже в басне не найти простой.
…Там правит куча мерзости поныне
И бронзовеет подлость и отстой.
Современная история
На землю в день весенний
Плевали облака.
Косил батрак не сено,
Косил под дурака.
Косил он под шпиона
Британского ворья,
Чтобы низвергнуть с трона
Продажного царя.
В ромашках, под ракитой,
Валялся не помёт,
А малогабаритный,
Надёжный пулёмёт
Примчался царь в карете
На ранний сенокос.
С охраной на рассвете.
Решил задать вопрос.
Ведь травку косят летом,
Здесь всё, как дважды два.
А в мае, по приметам,
Не косится трава.
Царь был, конечно, местный,
Но лондонский агент,
По жизни вор известный,
Продажный с малых лет.
Но звание майора
Не зря батрак имел.
Царя без разговора
Он отстранил от дел.
Он расстрелял в овражке
Монарха не спеша.
Вина хлебнул из фляжки,
Воспрянула душа.
Охрану, между прочим,
Он тут же положил.
С такими днём и ночью
Ни разу не дружил.
Косарь он непутёвый,
Тут никаких чудес.
Но гадов бил толково
Он имени небес.
Можно сказать, апостол
И диверсант на «ять».
Он к нам Всевышним послан,
Чтоб малость пострелять.
Сказал культурно, вроде,
В небесную он синь:
«Патроны на исходе.
Посылку жду. Аминь!».
Взгляд в будущее
Я наблюдаю…
Дали форс-мажора.
Вокруг всё ново,
Но свершится скоро.
Сдружился тесно
С дыркою в заборе.
Быть интересно
Мне при форс-мажоре.
Смотрю я зорко
В то, что невозможно,
Что мышь из норки
На кошачьи рожи.
Я вижу тени
В призрачном грядущем.
Хитросплетеньям
Малый срок отпущен.
Давно их вижу,
Проплывают мимо…
Здесь так престижно
Быть почти незримым.
В смешном режиме,
Новой перестройки
Проходит лживый
Курс шитья и кройки.
Стай голубиных
В будущем с лихвою.
Тишь, что лавина,
Но подобна вою.
Подобна слишком
Воплям, стонам, лаю.
Её, услышав,
В мыслях проклинаю.
В грядущем голом
Тень страшится шока.
Над ними птицы -
Пошлость и дешёвка.
Пусты котомки
Дали бесполезной.
Спешат потомки
В темноту и бездну.
Летний парк
Быстро из-под клёна
В парке городском
Выбралась гулёна
Резво, но ползком.
Поднялась с коленок,
Встала в полный рост.
Встречи за бесценок,
Радостей – до звёзд.
Пьяная частично,
В целом, налегке,
Вертит носом птичьим,
С плавками в руке.
Машет ими лихо
И зовёт под клён.
В общем, не бичиха
И не страшный сон.
Щуплая, что вилы,
Но стройна, что тень.
Как она любила
Тех, кому не лень…
Голова, что веник,
Или же копна.
Просто хочет денег
На стакан вина.
Задницы и спины
Видно за версту.
…Клёны да рябины,
Яблони в цвету.
Дикое видение
Играют бесы по ночам в хоккей
На главном стадионе тёмной ночи,
И ни один холоп, да и лакей,
Явлением таким не озабочен.
Погиб свободомыслия протест,
А если ещё жив, то неказистый.
Они в наш мир пришли из страшных мест,
Из чёрных ям, ночные хоккеисты.
Законом стали жуткие дела…
Стучат по льду и клюшки, и копыта.
Очнитесь, не сгоревшие дотла,
Пока на жизнь надежда не убита!
Порою на ночной хоккейный корт,
Наполненный смешной, дешёвой блажью,
Является и самый главный чёрт,
Возможно, клон нечистого. Неважно.
Что тут гадать? В наш край пришли враги.
Какие же здесь могут быть вопросы?
В ночном унынье не видать не зги,
Но радостно хвостатым кровососам.
Мы гибнем на разграбленной Земле…
Но есть ли для волнения причина?
Быть может, мне мерещится во мгле
В кольце охраны мощной бесовщина.