Пешка

– Большая шишка?! – фыркнул Теннин, мотая головой. – Он всего лишь наследный принц Благого двора, из-за его дебюта весь мир сходит с ума. Ну, кроме тебя, по всей видимости.

– Понимаю, для тебя это шок, но у некоторых из нас жизнь не вертится вокруг вашей королевской семьи, – я показала на монитор. – Если принца никто не видел, как ты раздобыл его фотографии?

Фейри сверкнул лукавой улыбкой.

– У меня свои методы. Я узнал, что вчера он должен был приехать в «Ральстон» для тайного эксклюзивного интервью, которое покажут, когда он официально выйдет в свет. Люди заплатят семизначную сумму за его фотографии.

– С ума сойти!

Семизначная сумма за фотографии какого-то принца фейри, чье лицо и так будет повсюду через пару недель?

– Знаю, – Теннин потер ладони. – Все дело в спросе и предложении. У меня есть продукт, который все хотят заполучить, и они с радостью заплатят за него большую сумму.

Я прищурилась.

– Погоди, разве вы, придворные фейри, и без того недостаточно богаты? Зачем тебе этим заниматься?

– Потому что я невероятно хорош в своем деле и получаю удовольствие от игры.

Я покачала головой – никакой совести у этих фейри! – и перевела взгляд на лицо принца.

– Почему ты показываешь мне эти фотографии? Не боишься, что я расскажу кому-нибудь о принце?

Теннин рассмеялся, будто я сказала что-то уморительное.

– Моя дорогая, к тому времени, как ты выйдешь отсюда, эти фотографии уже будут проданы и загружены на сайты моих клиентов. Когда ты окажешься на улице, миллионы ненасытных фанатов уже будут восхищаться неземным обликом нового принца.

– А-а… – протянула я, чувствуя себя немного глупо.

– Даже если бы ты выбежала отсюда до того, как я загрузил фотографии, и начала кричать о нем на каждом углу, у тебя почти ничего на него нет. Что бы ты сказала: что он красивый блондин, как и половина существующих фейри? Никто не смог заснять его на камеру, потому что он впервые покинул мир фейри, так что вряд ли кто-то воспринял бы тебя всерьез, – он снова повернулся к мониторам и загрузил последнюю партию снимков. – А теперь подождем.

Внезапно меня охватило чувство вины. Я должна продолжать поиски мамы с папой, а вместо этого болтаю тут с фотографом, словно мы на каком-то светском рауте.

– Ладно, теперь мы можем вернуться к моим родителям? Я знаю, что они хотели поговорить с тобой о своем текущем задании. Можешь сказать, какой информацией ты с ними поделился и куда они потом могли направиться?

Теннин замешкался, явно решая, насколько мне можно открыться.

– Я сказал им, что, как мне сообщили, торговец гореном является эльфом и больше узнать о нем можно в «Тэге».

– Это что?

Он нахмурился.

– Не место для тебя, раз ты спрашиваешь.

За сегодня я уже начала уставать от мужчин, которые пытались указать, где мое место.

– Я все равно узнаю, так что можешь сохранить мне время и просто сказать.

Теннин фыркнул.

– Это место, куда люди и фейри приходят, чтобы пообщаться и найти себе пару на вечер.

– Я слышала о таких. Моя подруга Вайолет посещала несколько фейских клубов.

Вайолет, как и половина нашего населения, была немного помешана на фейри. Она начала ходить по клубам, как только ей исполнилось восемнадцать, потому что это законный возраст для входа в фейские заведения.

– «Тэг» не элитный ночной клуб. Это бар, и порой атмосфера там сильно накаляется, – выглядел он так, словно уже пожалел, что упомянул о нем. – Тебя сожрут там живьем.

– Это еще что значит?

Он насупился.

– Взгляни на себя! С тем же успехом ты можешь войти туда и позвонить в колокольчик, приглашая всех на десерт.

Я посмотрела на свой наряд: джинсы, красную кофту и короткий пуховик.

– А что не так с моей одеждой?

– Дело не в одежде, глупая. А в тебе! – Теннин показал на меня рукой, словно это все объясняло. – Ты даже не разбираешься в фейри из королевских семей. Стоит тебе открыть рот, как они сразу поймут, что тебе там не место.

Я скрестила руки.

– Я могу быть жесткой, когда захочу.

Он вскинул бровь, намекая, что ни на секунду в это не поверил.

Компьютер Теннина издал какой-то звук, и на экране появилось уведомление о новом сообщении. Он потер ладони.

– Итак, началось. Если не возражаешь, мне нужно вернуться к делам.

– Разумеется, – я обошла стол, чтобы дать ему немного личного пространства.

Теннин время зря не терял. Нажав пару клавиш, он с широкой улыбкой откинулся на спинку кресла.

– Два с половиной! Отличная работа, как по мне. Согласна?

– Два с половиной миллиона?! – я чуть не подавилась на последнем слове. Мне даже трудно было представить, каково обладать такими деньгами. Десятая часть этой суммы могла бы оплатить мне обучение в любом колледже.

– Как я и сказал, все дело в спросе и предложении. – Теннин встал и начал складывать аппаратуру в сумку. – Мне жаль прерывать нашу встречу, но через два часа я должен быть в Лос-Анджелесе на дне рождения принцессы Титании. – Он вдруг замер и с подозрением покосился на меня. – Ты ведь знаешь, кто она?

Я тихо фыркнула.

– Само собой.

То, что я не следила за новостями о нынешних знаменитостях, не значило, что я не знала историю фейри. Принцесса Титания первой пошла на контакт с людьми после Великого раскола и стала всеобщей любимицей среди королевских фейри.

Теннин продолжил собираться. Интересно, каково путешествовать по всей стране или даже миру за считаные минуты? Фейри умели создавать порталы. Сперва они выходили в собственном мире, а затем создавали второй портал, чтобы попасть в нужное место в нашем.

Мы годами спорили и строили предположения о том, будут ли доступны порталы человечеству. Но люди не могли попасть в мир фейри, так что я в этом сомневалась.

Теннин застегнул сумку.

– Что-то мне подсказывает, что просить тебя не ходить в «Тэг» бесполезно. Но, раз ты настаиваешь, не суйся туда в одиночку. Возьми с собой кого-то, кому ты доверяешь, желательно того, кто знает о нас побольше тебя.

– Хорошо.

У меня уже была на уме идеальная кандидатура.

– Вот и славно. Пойдем, я тоже ухожу.

– Ты не можешь пойти в этом.

– Почему? – я взглянула исподлобья на миниатюрную китаянку, стоявшую в дверном проеме моей квартиры.

Вайолет Ли помотала головой, взмахнув длинными иссиня-черными волосами, и прошла мимо меня.

На ней были рваные джинсы, белый топ с треугольным вырезом и серая замшевая куртка, которая, вероятно, стоила больше, чем я зарабатывала в месяц на старой работе. В дополнение к наряду шли сапоги до колен, благодаря которым мы стали почти одного роста.

– Джинсы и армейские ботинки отлично подходят, но этот свитер и пальто… – она сморщила нос. – Ты идешь туда как дочь самых крутых охотников, которых когда-либо знал этот город. Возьми пример с матери и оденься так, чтобы все сразу поняли, что с тобой шутки плохи.

– Ты права.

Я развернулась и направилась в комнату, чтобы переодеться в простую черную футболку. Затем прошла по коридору в спальню родителей и позаимствовала одну из маминых кожаных курток. Встав перед зеркалом, с тяжестью на душе надела куртку, которая пахла ее любимым мылом. С хвостиком я могла сойти за маму издалека.

Только я собралась отойти от зеркала, как мой взгляд наткнулся на фотографию в рамке, стоявшую на комоде. На ней улыбались мои молодые родители и пухлый рыжеволосый младенец. Мой брат Калеб.

Мы не успели познакомиться. Ему было всего два месяца, когда он умер от невыявленного порока сердца за два года до моего рождения. Из-за этого первый год своей жизни я провела под наблюдением детского кардиолога. К счастью, судьба одарила меня сильным, здоровым сердцем.

Мы редко говорили о Калебе, так как не хотели расстраивать маму. Отец всегда лучше скрывал эмоции, но я видела боль в его глазах всякий раз, как кто-то упоминал имя его сына.