Страница 114 из 118
Я же мысленно усмехнулся. Каким бы не было высоким собрание, если оно состоит больше чем из трех участников с диаметрально противоположными мнениями, всегда наступает момент, когда собрание и совет превращается в базар. Посетил одно, значит посетил все — и совет старших сестер леса, при всей нечеловеческой сущности дриад, ничем от человеческих собраний похоже не отличается.
— Ни один человек, ступивший под своды леса, не уйдет отсюда живым, если на то не будет нашей воли, — вновь проговорила зеленоглазая дриада-септиколийка, первая среди старших. — Нас поддерживает богиня, Империя бессильна и беззуба против отца-леса.
Ох ты, а если бы эта первая среди старших совета и дальше продолжила многозначительно молчать, я, наверное, и дальше бы думал, что самая старшая она здесь потому, что самая мудрая. Вот из-за таких почтенных мнений «старых генералов» Врангард и стал имперским, пусть и автономным (в мое время), округом Рима. Стал имперским из-за того, что после двух победоносных войн, когда Рим терял свои легионы, старые хрычи во власти почему-то решили, что варгрийские всадники непобедимы.
Даже в чистом поле, и даже против пулеметов. И в результате такой неподкрепленной знаниями уверенности у села Ратков-Дол на Бруснице закончилась независимость Врангарда и разрушился казавшийся вечным союз варгрийцев и разумных лютых волков.
Тех людей, которые ценой своего самолюбия и самолюбования загубили независимость Врангарда, разрушив союз людей и варгов, я ненавижу даже больше, чем имперских драконов. Летающие ящерицы Имперского флота — оружие врага, пусть и бывшего; свои же самовлюбленные в собственной уверенности дураки — это много, много хуже.
— Белый волк, — между тем совсем невежливо прервала на полуслове старшую совета Вера, обращаясь ко мне. — Ты мог бы показать нам жесткость людей, когда они не отягощены правилами войны? Алоя, — обернулась к оппонентке Вера. — Призови пожалуйста троих своих лучших воительниц, и пусть они, находясь лицом к лицу, попробуют хотя бы причинить неудобство юному воину людей, который даже еще не принял посвящение в Сиянии.
Так. Меня в этой истории, похоже, даже не спрашивали.
— Белый волк Кайден де Рейнар, — снова повернулась ко мне Вера. — Прошу, только не убивай неразумных дев.
Хм, мне бы ее уверенность.
Через некоторое время с другой стороны поляны власти показались три девушки. Без одежды и лиственных доспехов, но зато полностью упакованные артефакторно — у каждой на пальце виднеются перстни силового лука и копья, на запястьях браслеты щита-эгиды.
Все трое со светло-зеленой кожей, но черты лица человеческие. И все трое — «приемные» дочери леса, что подтверждают их подсвеченные Сиянием татуировки на бедрах и плечах. Чистые дриады септиколийки и терранки, рожденные под сводами Фегервара, обращаются к силе Сияния напрямую. «Приемные» дочери леса, привезенные сюда работорговцами или даже проданные родителями маленькие девочки, могут обладать силой лишь с помощью усиления в виде фокусирующей Сияние магической вязи татуировок. Но не обладая силой по праву рождения, именно такие «приемные» лесные нимфы путем тренировок и усиления Сиянием становятся лучшими воительницами — именно такие в большинстве противостоят демонам на границе Фегервара и Разлома.
И ни одной «приемной» дочери леса, кстати, в совете старших сестер не было.
— Девы, — обратилась к воительницам Вера. — Вы видите перед собой белого волка. Постарайтесь его победить.
Я даже поздороваться с противницами не успел — атаковали они одновременно. Зазвенел воздух от активированного артефакторного оружия, метнулись в мою сторону длинные древки копий с широкими наконечниками.
Не знаю, каким образом учились рукопашному бою воительницы, но их инструктору удовлетворительно я бы не поставил. Спокойно отразив только на неопытный взгляд слаженный тройной выпад, я прошел в пируэте мимо всей троицы, выбивая у первых двоих оружие. И завершил короткий проход звучным, смачным шлепком повернутого плашмя клинка по ягодицам последней, третьей воительницы. Которая не от боли, но от возмущения даже сбилась с шага и едва не упала, неуклюже пробежав вперед в попытке поймать утерянное равновесие.
Полагаю, Вера хотела именно этого — увидеть подавляющее превосходство воина перед дриадой лицом к лицу. И, судя по взглядам многих старших совета, случившееся для них случилось откровением.
Да, узкий взгляд на мир часто формирует весьма причудливую, альтернативную картину мира, которая при столкновении с реальностью болезненно рушится.
— Прошу меня простить, милые леди, ввиду обстоятельств вынужден был быть с вами неучтивым и невежливым, — между тем поклонился я обескураженным воительницам.
— Это ни о чем не говорит, — проскрипел голос зеленоглазой старшей. — Мы сильней людей не на арене, и в случае войны мы будем на своей земле, где нам благоволит богиня. Нога имперских солдат никогда не ступит на нашу землю. Я сказала свое слово.
Еще пока старшая дриада говорила, неподалеку раздался шелестящий многогранный звук. Обернувшись, я увидел, как часть березовой рощи за холмом обвивает молодыми побегами.
— Девы, — проговорила Вера. — Ступайте в границу отмеренной мной площадки поединка в роще. Как только белый волк углубится под своды листвы, уходя с опушки, можете его убить.
Вот такой подставы от Веры я не ожидал. И пока провожал взглядом уходящих под своды берез дев, я думал, что именно мне делать. Совет старших дриад при этом внимательно на меня смотрел. Большинство — с предвкушением. Некоторые — с интересом. И только истинные септиколийки, обе, смотрели на меня холодно и без эмоций, своими нечеловеческими зелеными глазами.
И из всего совета одна лишь только Вера ободряюще мне улыбнулась.