Н - 7

— Подводная лодка, тип «Борей», — браво отчитался я.

— Отлично! Вооружение?

— Шесть тракторов «Беларус» в разобранном виде. Прикажете собрать? — Преданно поедал я бывшее начальство взглядом.

— Зачем?..

— Так это… Медленно сносить Анды. Для устрашения.

— Просто молчи. — Прикрыв глаза и тяжко вздохнув, Шуйский отвернулся от меня и юркнул под низкий переход. — Артем, поднимайся, мы уходим, — сказал он в темноту.

Я шагнул следом и быстро заморгал, стараясь быстрее привыкнуть к темноте.

Свет в закутке шел из крохотной щелочки в отдушине — ровно такой, что остается, когда крупный парень типа Артема Шуйского присядет возле мелкого окошка и будет тоскливо смотреть на растущую пирамиду.

— Артем.

— Я никуда не пойду, — буркнул он.

— Барьер почти исчерпан. Он не выдержит атаки, — спокойно излагал очевидное его отец.

— Атаки не будет, — упрямился княжич. — Просто недопонимание.

— Недопонимание! — Не удержался и зашагал по закутку князь. — Ромео и Джульетта, два трупа! Вот где недопонимание! А она тебя просто убьет, поставит твой череп у камина и будет вешать ключи на клыки!

— У них там нет замков…

— Вот поэтому ты и смог сбежать! Ты смотри, какая собственница! — Возмущался старший Шуйский. — Сын, тебя держат за ручного зверя! Где твоя честь?! Где желание жить, в конце-то концов!

— Там. — Замерев на секунду, выдохнул Артем.

А потом чуть отступил от окошка, дав и нам разглядеть силуэт девушки, вышедшей на самый край верхнего, пока еще невысокого уровня пирамиды. Если бы не разрушенные строения вокруг, из подвала бы и не увидать — ни Аймара Инку. Ни позолоченный котелок в ее руках, что она открыла, поставила на грань ступеней и ушла вновь…

Внутри меня кольнуло ощущением отключенного барьера — это мог сделать я, мог сделать и Артем. И сильный ветер, неожиданно получивший свободу, донес до нас вкуснейший аромат жаркого…

Прищурившись, Артем со счастливой улыбкой смотрел на так и недостроенную пирамиду, в которую больше не летели новые обломки, стремясь нарастить силу, высоту и мощь ритуального сооружения.

— Артем, не ходи! Она приманивает на еду! — Заволновался князь. — Максим, что ты стоишь! Давай веревку, его надо связать!

Артем замерцал и исчез, появившись вновь на вершине пирамиды — что характерно, в одежде…

— Кажется, — откашлялся я, — время знакомиться с родителями невесты.

— Да нельзя! Нельзя! — Взорвался эмоциями Александр Евгеньевич. — Не отдадут Аймара свою принцессу нам! А лесу нужен хозяин, как ты не понимаешь! Как этого не понимает Артем!

— Так заведите второго сына, — пожал я плечами.

— Чтобы они поубивали друг друга? Оно так не работает. — Подумав, князь добавил. — Тебе ли не знать.

— Это потому что территория была одна. А сейчас — один будет в Империи, второй за океаном… Вашим детям нечего будет делить.

Шуйский промолчал, разглядывая шагнувшего вперед Артема. Потом без мерцания, в один удар сердца оказался рядом с сыном. Двое Шуйских деловито зашагали вперед — словно так и было задумано. А веревку в руках князя пусть как хотят, так и объясняют. Должны же быть на этот счет красивые традиции… В общем, не зря пыль на брюки собирал.

А ночью на улице впервые за месяц зажглись ночные фонари. Вроде, и не великое событие — но многие молча смотрели из окон на часть нормальной жизни. Словно предвестники того, что завтра все закончится.

Под одним из фонарей у барьера со стороны соседей медленно прогуливался княжич Засекин. Иногда он бросал задумчивые взгляды на наши окна, и если бы я к нему не вышел, то наверняка дошло бы до камешков, брошенных в окно… И сгоревших в барьере.

— Вряд ли кто-то посчитает эту встречу случайной, — запахнул я пальто, спасаясь от колючего холода. — Можно было просто позвонить.

— Пусть смотрят, — оглянулся княжич на здание страховой компании, которое занимал он и разжалованные. — У нас и без того сложные отношения. Портить там нечего, а поговорить я все равно хотел бы лично.

— Чем могу быть полезен?

— Скорее, это я — вам, — отрицательно покачал Засекин головой. — Завтра домен вашего отца падет. Все контракты подписаны, наемники получили авансы, штурмовые артефакты переправлены на позиции. Моя семья тоже участвует в атаке. Этот бурный поток, увы, увлекает за собой всех. Но от лица семьи я обещаю вам, что во время атаки мы постараемся спасти ваших родственников, утаить их от толпы и сохранить у себя. Мы сосредоточимся только на этой цели. Мы это умеем.

— Ваши намерения делают вам честь, — коротко поклонился я.

— Мы не Шереметьевы и Гагарины, чтобы противопоставить себя обществу. А шанс отгородиться одним с вами полком у нас забрал господин полковник. — Поклонился Засекин, намекая на завершение разговора.

— Господин полковник терпеть не может казнить однополчан. Его можно понять. — Вступился я за Давыдова.

— Что, простите? — Задержался княжич. — Причем здесь это?

— Когда его призовут вершить суд, князь не сможет отказаться.

— Какой суд, ваша светлость? — Не понимал Засекин, но не давал этому непониманию сорваться в раздражение. — Идет карательный поход! Убит посредник! На малом совете Их высочества были лично!

— Кто вам сказал, что убит посредник? — Покачал я головой. — Князь Трубецкой действовал от себя лично и посредником в тот момент не был. Князь Трубецкой вошел в союз с одним из проклятых и пытался обманом получить жизнь дочери главы клана, за что был убит.

— Вы говорите невероятные вещи. — Настороженно смотрел он. — Так отчего Юсуповы заперлись в крепостях и молчат?

— А кто вы такие, чтобы перед вами оправдывались Юсуповы? Не берите на свой счет, ваша светлость. Но весь тот сброд, что решил взять земли Юсуповых на меч, не более чем толпа разбойников. Разве князья Юсуповы должны оправдываться перед лиходеями, замыслившими разбой? Юсуповы — верные друзья трона. Они попросили помощи у своих союзников и государя, и будьте уверены, они ее получат.

— Постойте… — Будто закружилась голова у Засекина.

— К сожалению, завтра вас всех будут убивать. Тех, кто засядет по родовым крепостям, убьет князь Давыдов.

— Никогда… Быть такого не может…

— У нас пару месяцев назад гражданская война была. — Напомнил я. — Вы же не думали, что Император всех простил? — Смотрел я на него сочувственно. — Но вы не переживайте, в соседнем с вами здании проживает Ее высочество принцесса Елизавета. А у вас есть верительные грамоты, чтобы действовать от лица коалиции бандитов.

— Священного союза справедливости!

— Да как хотите, — хмыкнул я. — Документов достаточно, чтобы подписать личную вассальную присягу Его величеству, пока резня не пришла на ваши родовые земли. Император вас защитит от верной смерти, за вечную службу, а вы ему за это еще и руки расцелуете… Видите, как все здорово придумано?

— Именно что — придумано! — Жестко высказался Засекин. — Признаю, я и вправду поверил вашей злой шутке. Не ожидал от вас такой грубости. Но от идеи своей наша семья не отступится! А вам я желаю спокойной ночи!

— Один вопрос, если позволите.

— Только один, — хорохорился парень.

— Дата поединка ДеЛара. Ее предложила ваша коалиция?

— И что с того? — Зло смотрел Засекин.

— Попробуйте вспомнить, кто именно это сказал. — Терпеливо просил я его. — Кто настаивал. Якобы прикрыть одно событие другим. Это предатель, он работает на Юсуповых.

— Вам не получится нас рассорить…

— Я же не стараюсь. Тем более, вы и сами сказали, что не в лучших отношениях… Я бы и вовсе ничего не сказал бы, если кто-нибудь не вышел ночью к этому столбу. Кто-нибудь из верных, расстроенных изгнанием, прилетевших сюда во имя долга, а не ему вопреки. Рад, что нашелся хотя бы один.

— Если вы говорите правду… Вы действуете против своей семьи.

— Юсуповы мне не семья, — медленно покачал я головой. — Я выбросил перстень.

— Вы действуете против интересов своей супруги, Ее высочества!