Страница 20 из 102
М-да… Хорошо, что у нас с Валардом есть время в запасе. Он, как младший ребёнок в семье, до поры до времени мало интересовал охотниц за женихами. По сути мой дракон только вошёл в пору взросления. Ему всего-то двести семьдесят лет. Совершеннолетним мужчина-дракон считается со ста восьмидесяти. А для брака рассматривается с пятиста лет. Так что пока Валард войдёт в брачный возраст, меня уже рядом с ним не будет.
Мысли цеплялись одна за другую. В памяти всплывали образы тех драконов, которых уже не было в живых. Отец Валарда — правитель Ледяного предела — могучий и отважный дракон Кайрард был неимоверно вспыльчивым и нетерпимым к чужому мнению. Мог по-родственному прислушаться только к Лаарду Номерею, хоть тот по возрасту был младше правителя. Но Лаарда многие уважали и чтили за его мудрость. Не зря драконы доверяли ему самое дорогое — своих чад. При Кайрарде Совет глав ковенов был распущен — за ненадобностью. Правитель принимал решения единолично. Правил он около шестиста лет. Был убит в сражении с Огненными.
Старший брат Валарда Драгард правил всего-то четыре года — мгновение в жизни дракона. Что хорошего сказать о покойном? Был красив, как сошедший с фрески античный герой. Но вот характер подкачал. «Есть только одно мнение — моё, все остальные ошибаются» — это про него. Пренебрегал даже мнением дяди. За время правления Драгард восстановил институт Совета глав ковенов, но только потому, что на него насели старейшины, а молодому правителю, никак себя не проявившему до момента восхождения на трон, требовалась поддержка старых родов. Восстановить-то восстановил, но слышал только себя. В отличие от Кайрарда его решения не всегда были адекватны.
Интересно, не помогли ли случайно Драгарду оставить этот мир? С чего вдруг он полез в драку с Аранаем Огненным? Ведь сейчас относительное затишье в междоусобной войне Ледяных и Огненных. Слышала, что Аранай Огненный хоть и жесток, но рассудителен. Правит он уже лет двести. Говорят, что по ту сторону гор народ своего правителя боится и уважает.
Я почти задремала, когда Наргард запел. Чистый мужской баритон тихо пел старинную балладу о далёком мире, которого уже нет, — исконной родине драконов. Песня затрагивала глубокие струны в моей душе. Тихой грустью окутывала сердце, напоминая о прошлом. Я ведь тоже никогда не вернусь к прежней жизни. Красивыми переливами мой друг прославлял отважных драконов — давно ушедших в Безмолвный край героев своего племени. Описывал битвы между Ледяными и Огненными, вызывая яркие образы грозных воинов в людском обличье и летящих в ночном небе драконов, схлестнувшихся между собой в противостоянии льда и огня. И пел он о будущем — в котором два правителя станут одним.
— Наргард, — прервал певца Валард, — что за ересь ты поешь? Кто надоумил тебя?
Наргард сверкнул золотом глаз и отклонился, уходя в тень и пряча своё недовольство перед одним из Ашхов.
— Почему ересь? — помедлив, ответил он. — Я верю, что придёт время, и правитель Ледяных примет мудрое решение. И будет оно идти от сердца. И возвысит он свой род. Даст ему шанс на будущее.
Валард кивнул.
— Ты прав. Бранард умный. Он найдёт возможность победить Огненных.
Я привстала с бедра мужчины и посмотрела на задумавшегося лаэрда Номерея. Тот не спешил вступать в разговор.
— Почему сразу победить? — спросила своего дракона. — Может, стоит наконец-то заключить перемирие?
Валард снисходительно улыбнулся.
— Риана, ты мыслишь, как мара. Этому противостоянию много веков. Ты хочешь, чтобы мы вот так просто всё забыли? Сколько Ледяных драконов погибло из-за Огненных!
— Вот именно, Валард. А сколько ещё погибнет, если вы ничего не измените! — я, прищурившись, смотрела на своего мужчину. Он — сын своего отца и брат своего твердолобого брата. Что такого должно случиться, чтобы произошли изменения в сознании драконов? — И ты прав — я всего лишь мара.
— Риана в чём-то права, — подал голос Лаард, помешав Валарду что-либо мне ответить. — Нас всё меньше. Уже сейчас численность людей превосходит нас в десять раз. И магов становится всё меньше. Если ничего не изменится, то наступит эра людей, а драконы уйдут в закат.
— Это будет только наш выбор, — подвёл черту Наргард.
***
В шумный Ригул мы въехали после обеда. Стражники из числа людей пропустили наш маленький отряд без какого-либо досмотра. Лаэрд Номерей исправно внёс плату за проезд согласно принятому в городе налогу.
Город занимал широкую долину и часть предгорья. А над ним на скале возвышался замок правителя Ледяного предела. Нам предстояло пересечь весь город и попасть в сложный лабиринт внутри скалы, чтобы подняться наверх в замок.
Городом руководил Малый совет, состоящий из представителей трёх рас: драконов, магов и людей. Заседала эта тройка в магистрате. Если дракона назначал правитель, то представителей магов и людей выбирала община на общем сходе раз в пять лет. Дракон тоже менялся, но с периодичностью раз в шесть лет. Так делали, чтобы помочь вновь избранным членам быстрее войти в курс дела и не начинать всё с нуля.
Столица отличалась чистотой, несмотря на большое количество коренных жителей и приезжих. Город был прогрессивным в сравнении с прочими городами Истреи. Здесь был свой акведук с разводкой воды во все кварталы, канализация. В холодное время вода не замерзала благодаря магам. В общественные бани вода поступала из одного из термальных источников. Имелось два рынка с множеством лавок, изобилующих товарами, шумных кузен, оружейных с арсеналом для любого, даже самого привередливого покупателя. Купить-продать здесь можно было всё, что угодно. Были и развлечения — театры, арена для боёв, сезонные ярмарки. Много гостиных дворов для приезжих и рестораций для отдыха. Город был центром торговли Ледяного предела.
Дома были сплошь двухэтажными, сложенными из сланца, с крышей, укрытой пластами изумрудного мха, вне зависимости от того, кто был владельцем — зажиточный горожанин или нет. В большинстве домов первые этажи использовались как лавки или мастерские. Традиционно дома внутри украшались деревянными панелями, тонкой цветастой тканью, которую контрабандой привозили из земель Огненных драконов. Весь шёлк, тончайшая органза, муслин для женских нарядов тоже везли оттуда. В холодных землях Ледяного предела искусно пряли тёплые ткани, мастерски выделывали кожу для одежды и обуви, и эти изделия в свою очередь переправляли Огненным. Товарооборот тканей и кожи был единственным видом торговли, на который закрывали глаза всеведущие стражи порядка и драконы Ледяного предела. А все из-за дракониц. Женщина всегда остаётся женщиной, даже если в одной из своих ипостасей она имеет тело синего цвета с огромной пастью, полной острых зубов, и весит тонну.
Впрочем, город процветал, и в нём действительно не было нищих. Стража, охранявшая городские ворота, строго за этим следила. Попрошаек, зарабатывающих выклянчиванием денег на хлеб, и воришек не было. Если вдруг появлялся нищий, то для него находили работу и кров за сносную плату. Но если тот отказывался работать, всё решалось кардинально — смерть. Воров и убийц, как правило, казнили на площади. Степень вины подсудимого доказывали маги, состоящие на службе в магистрате. Не было в Ригуле и детей без опеки, родители которых по какой-то причине умерли. Такие воспитывались при храме Инанны-матери, единственном действующим с размахом храме, посвященном этой богине.
Наши дракары спокойно шли широкими улицами Ригула. Я сидела впереди Валарда, закутавшись в плащ и откинув голову на плечо мужчины, и внимательно следила взглядом за происходящим вокруг. Подмечала изменения, произошедшие с момента нашего последнего визита в этот город с лаэрдом Номереем, — не слишком что-либо здесь изменилось. Мне было тепло и уютно в объятиях Валарда, таких крепких и нежных одновременно. Мужчина за моей спиной излучал уверенность и спокойствие. Его эмоции передавались мне, укрепляя мой дух.