Страница 67 из 205
После смерти Сталина Питовранов получил новое назначение. Он стал уполномоченным МВД СССР в Германской Демократической Республике, где увеличил штат Штази с примерно четырех до примерно девяти тысяч человек.
В отсутствие Питовранова, 13 марта 1954 года, Указом президиума Верховного Совета СССР был образован Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР, во главе которого встал первый заместитель министра внутренних дел СССР Иван Александрович Серов. Этому указу предшествовало решение президиума ЦК КПСС от 8 февраля 1954 года о выделении органов госбезопасности из структуры МВД СССР. В решении высшей партийной инстанции сформулировали одну из главных задач нового ведомства:
В кратчайший срок ликвидировать последствия вражеской деятельности Берии в органах государственной безопасности и добиться превращения органов государственной безопасности в острое оружие нашей партии, направленное против действительных врагов нашего социалистического государства, а не против честных людей.
«Честных людей» госбезопасность перебила действительно много. Готовясь к разоблачению режима, которому сам Хрущев преданно служил, в феврале 1954 года он запросил у правоохранительных органов СССР данные по числу репрессированных в стране лиц. Эту информацию представили за подписями генерального прокурора, министра внутренних дел и министра юстиции СССР. Согласно данным, с 1921 по 1953 год за контрреволюционные преступления осудили 3 777 380 человек, из них 642 980 человек — к высшей мере наказания; 2 369 220 человек — к содержанию в лагерях и тюрьмах; 765 180 человек приговорили к ссылке и высылке. В советские времена эти данные не обнародовали.
На январском пленуме ЦК КПСС 1955 года был снят со своего поста еще один член заговора по устранению Сталина и Берии — глава правительства Маленков. Он был обвинен в «бюрократическом стиле» руководства. Несколько позже Хрущев расправился с остальными своими коллегами по сталинскому периоду правления партией и государством. На июньском пленуме ЦК КПСС 1957 года в антипартийной деятельности были обвинены Молотов, Маленков, Каганович, Ворошилов, Николай Булганин, Михаил Первухин, Максим Сабуров «и примкнувший к ним» (как было указано в постановлении) Дмитрий Шепилов. Открывал работу пленума сосланный Сталиным в Одессу опальный маршал Жуков, участвовавший в свое время в операции по убийству Берии. Члены «антипартийной» группы первоначально были выведены из состава ЦК КПСС, а затем исключены из партии. В октябре 1957 года маршал Жуков, так помогший Хрущеву, был выведен из состава президиума ЦК и ЦК КПСС и уволен с поста министра обороны. Однако репрессирован никто из них не был.
Тем не менее отравление Сталина, убийство Берии и последовавший затем расстрел ближайшего окружения Берии, прежде всего по линии МВД и МГБ, открыли новую страницу в советской истории. Эра убийств и расстрелов отошла в прошлое: партия перестала расстреливать офицеров госбезопасности; госбезопасность прекратила чистки, аресты и казни партийной и советской номенклатуры. С приходом Хрущева в стране установился мир и покой, невиданный с 1917 года. За пределами внешних конфликтов (например, подавления антисоветского восстания в Венгрии в 1956 году) красный террор перестал быть массовым. Партия и госбезопасность прекратили взаимное истребление друг друга.
В июне 1957 года состоялся очередной пленум ЦК КПСС. Серов доложил пленуму об увольнении из органов госбезопасности 18 тысяч человек. 40 ответственных сотрудников ведомства лишили генеральских званий. Были сняты и заменены новыми практически все руководящие сотрудники центрального аппарата КГБ. На ряд вакантных должностей назначили 60 человек, направленных на работу в КГБ по решению ЦК КПСС с руководящих партийных и советских должностей.
Это была очередная грандиозная чистка госбезопасности, но уже без расстрелов, посадок и пыток. Опасаясь повторения репрессий, прежде всего против партийной номенклатуры, партия поставила госбезопасность под строжайший партийный контроль и заслала в КГБ на руководящие посты своих чиновников, не подвергнув при этом репрессиям увольняемых офицеров госбезопасности, а оставив их, десятки тысяч, разочарованных и озлобленных, на свободе.
Находившийся в ГДР Питовранов благополучно избежал этой чистки. 15 марта 1957 года его назначили начальником 4-го Управления КГБ, занимавшегося борьбой с антисоветским подпольем, националистическими формированиями и враждебными элементами. Вскоре Питовранов стал еще и членом Коллегии КГБ. А уже в следующем году Серов потерял свою должность: решением президиума ЦК КПСС от 10 декабря 1958 года его назначили начальником Главного разведывательного управления в связи с необходимостью «укрепления руководства ГРУ». Это было очевидное понижение в должности, внешне оформленное как повышение: «с сохранением за ним материального содержания, получаемого по прежней работе», как было указано в приказе.
Новым председателем КГБ 25 декабря 1958 года стал Александр Шелепин, занимавший до этого должность главы отдела партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам. Иными словами, Шелепин был партийным работником, внедренным в госбезопасность на должность руководителя этого ведомства — партия все еще не доверяла КГБ и опасалась репрессий со стороны этого кровавого учреждения.
Как бы успокаивая партийных руководителей, Шелепин при вступлении в должность сказал, что хочет «коренным образом переориентировать КГБ на международные дела, а внутренние должны уйти на десятый план». Но уверенности в своих силах у новоназначенного партийного работника не было. Держать при себе «бериевцев» типа Питовранова он опасался, и при первой возможности поспешил от того избавиться, отправив его представителем КГБ в Китай, где тот послушно прослужил с 1960 по 1962 годы, пересидев, впрочем, очередную большую чистку, проводимую Хрущевым– Шелепиным. «Вы, Никита Сергеевич, совершенно правильно говорили в своем выступлении [...] о необходимости дальнейшего сокращения органов госбезопасности», — писал в ЦК КПСС Шелепин 7 апреля 1959 года.
Выступая на ХХII съезде КПСС в октябре 1961 года, Шелепин готов был уже подвести некоторые итоги бескровной чистки КГБ:
Органы государственной безопасности реорганизованы, значительно сокращены, освобождены от несвойственных им функций, очищены от карьеристских элементов. Вся деятельность органов КГБ проходит теперь под неослабным контролем партии и правительства... Органы государственной безопасности — это уже не пугало, каким их пытались сделать в недалеком прошлом враги — Берия и его подручные, а подлинно народные политические органы нашей партии в прямом смысле этого слова.
Хрущев по достоинству оценил старания Шелепина. 31 октября 1961 года на первом после съезда пленуме ЦК КПСС Шелепин был избран секретарем ЦК КПСС, а в КГБ на его место 13 ноября был назначен Владимир Семичастный, освобожденный в связи с новым назначением от должности 2-го секретаря ЦК КП Азербайджана. Как и Шелепина, его перевели в КГБ из партийной номенклатуры. Как и Шелепин, Семичастный больше всего опасался возвращения в Москву в центральный аппарат КГБ Питовранова, и когда тот все-таки вернулся из Китая, ему предложили чисто бюрократическую должность: начальника Высшей школы КГБ. Не имевший выбора Питовранов согласился. А в 1965 году его уволили из органов.
Вдруг звонок из управления кадров, — вспоминал Питовранов в одном из интервью, — необходимо пройти полную медицинскую проверку [...] Я прошел всех врачей в Варсоновьевском переулке, где располагалась центральная поликлиника КГБ. Мне говорят: «К сожалению, полностью здоров». После этого меня пригласил к себе Семичастный: «Евгений Петрович, — говорит, — поздравляю вас с пятидесятилетием. Спасибо вам, хорошо поработали, но дайте и другим поработать. Пора отдыхать».
Сам Семичастный вспоминал потом, как принимал дела у Шелепина: «Нравоучений он мне не читал. Охарактеризовал немножечко людей — кого поближе держать, кого подальше, кого поскорее убрать, на кого опираться».