Страница 108 из 205
Имя Джермен состояло из начальных букв фамилий основоположников советских органов госбезопасности — Дзержинского и Менжинского. Назвал так своего сына Михаил Максимович Гвишиани, имевший всего лишь два класса образования, но дослужившийся в органах ОГПУ–НКВД–МГБ до звания генерал-лейтенанта. Удачной карьере Гвишиани способствовала его близость к Берии, личной охраной которого он руководил в период его нахождения на должности первого секретаря ЦК КП(б) Грузии. После ареста Берии в 1953 году Гвишиани уволили из органов госбезопасности и лишили генеральского звания. От дальнейших репрессий его спас Алексей Косыгин: в 1948 году Джермен Гвишиани женился на дочери Косыгина Людмиле. А Косыгин с декабря 1953 года занимал должность заместителя председателя Совета министров СССР. Трогать родственника Косыгина устранившие Сталина и Берию заговорщики не стали.
ВНИИСИ появился на свет как советский филиал Международного института прикладного системного анализа (МИПСА). МИПСА, в свою очередь, был основан и того раньше — в октябре 1972 года. Его учредителями были США, СССР, Канада, Япония, ФРГ, ГДР и некоторые другие страны. Разместился этот институт в нейтральной Австрии, под Веной, в Лаксенбургском замке. Это престижное венское учреждение неоднократно посещал Питовранов для установления контактов с представителями деловой элиты мира. Главным научным сотрудником МИПСА и ВНИИСИ был молодой человек 1946 года рождения, закончивший Московский физико-технический институт, кандидат физико-математических наук — Сергей Питовранов, сын Евгения Питовранова.
Новым человеком в группе Питовранова в тот период стал Олег Шенин, с которым генерал-майор КГБ Б. С. Иванов познакомился в Афганистане. Для СССР это знакомство имело самые трагические последствия.
Шенин родился в 1937 году. По завершении образования в строительном техникуме он работал в качестве техника-десятника, прораба и начальника производственного отдела на строительстве Красноярска-26. Небольшой город с таким названием (ныне Железногорск) был расположен в 64 километрах севернее Красноярска на правом берегу реки Енисей. Во времена Советского Союза вся информация о городе имела гриф «совершенно секретно». В нем был построен горно-химический комбинат, основным видом деятельности которого являлось производство оружейного плутония — компонента, необходимого для создания ядерного оружия. В строительные работы были вовлечены десятки тысяч заключенных советского ГУЛАГа, построившие практически подземный город, длина туннелей которого превышала размеры московского метро.
В возрасте 27 лет Шенин был назначен на должность начальника строительного управления, осуществлявшего строительство Красноярского алюминиевого завода. В 1967–1974 годах он работал на руководящих должностях в тресте «Ачинскалюминстрой». Кстати, в руководимом им тресте начинал свою трудовую деятельность нынешний министр обороны России Сергей Шойгу, карьере которого способствовал Шенин, друживший с его отцом.
В 1974 году Шенина избрали первым секретарем Ачинского горкома партии, и вся последующая его жизнь была связана с работой в органах КПСС. В 1980 году его направили в Афганистан в качестве зонального советника в провинциях Нангархар, Лагман и Кунар. Там и произошло сближение на идейной основе двух убежденных сталинистов — генерала КГБ Иванова и партийного функционера Шенина. Позже их и объединил под свом началом Питовранов.
Таким образом, к глубоко законспирированной группе чекистов присоединился еще достаточно молодой партаппаратчик Шенин. По прошествии многих лет, в 2001 году, он скажет:
Мы уже тогда [в 1979 году] чувствовали опасность распространения исламского фундаментализма и ввели войска по просьбе законного руководства Афганистана. Скажу сразу, что я никогда не считал этот шаг ошибочным. Наоборот, ошибкой был непродуманный вывод их оттуда325.
В 1990 году на ХХVIII съезде КПСС Шенин, к тому времени первый секретарь Красноярского крайкома партии, был избран секретарем ЦК КПСС и членом Политбюро. В своем первом выступлении в новом качестве перед аппаратом ЦК 29 августа 1990 года он сказал: «Обстановка будет усложняться. Нам надо ориентировать себя и партийные комитеты на чрезвычайную ситуацию»326.
Практически сразу же после своего избрания в Политбюро ЦК КПСС 23 августа 1990 года Шенин подготовил к рассмотрению Политбюро «памятную записку» «О неотложных мерах по организации коммерческой и внешнеэкономической деятельности партии». В ней, в частности, говорилось:
Особое место в новых для КПСС условиях занимает вопрос о подключении принадлежащих партии предприятий и хозяйственных организаций, а также ее денежных средств к внешнеэкономической деятельности. Это важно как для создания автономного канала получения валюты в партийную кассу, так и для финансирования межпартийных связей [...]
При этом потребуются соблюдение разумной конфиденциальности и использование в ряде случаев анонимных форм, маскирующих прямые выходы на КПСС. Конечная цель, по-видимому, будет состоять в том, чтобы наряду с «коммерциализацией» имеющейся в наличии партийной собственности планомерно создавать структуры «невидимой» партийной экономики, к работе с которой будет допущен очень узкий круг людей, определяемый Генеральным секретарем ЦК КПСС или его заместителем. Все это подсказывается опытом многих партий, десятилетиями работающих в условиях многопартийности и рыночной экономики.
Представляется, что следовало бы принять в неотложном порядке перечисленные ниже меры, чтобы обеспечить условия для развертывания коммерческой и внешнеэкономической деятельности партии на уровне ее центральных органов:
[...] обстоятельно проанализировать существующую правовую базу — законы Союза СССР и республик с целью определить оптимальные легальные возможности для перехода к коммерческой и внешнеэкономической деятельности партии. Кроме того, активно подключиться (через депутатов-коммунистов) к подготовке новых законодательных актов в Верховных Советах Союза СССР и некоторых республик, чтобы обеспечить защиту экономических интересов партии;
[...] подготовить предложения о создании каких-то новых «промежуточных» хозяйственных структур (фонды, ассоциации и т.п.), которые при минимальных «видимых» связях с ЦК КПСС могли бы стать центрами формирования «невидимой» партийной экономики;
безотлагательно приступить к подготовке предложений об использовании анонимных форм, маскирующих прямые выходы на КПСС, в развертывании коммерческой и внешнеэкономической деятельности партии. Рассмотреть, в частности, вопрос о возможностях присоединения через участие в капитале к уже функционирующим совместным предприятиям, международным консорциумам и т.п.;
рассмотреть вопросы о создании контролируемого ЦК КПСС банка с правом ведения валютных операций, об участии партии своими валютными ресурсами в капитале оперирующих в международном масштабе фирм, контролируемых хозяйственными организациями друзей. Для обеспечения внешнеэкономической деятельности следовало бы также безотлагательно начать аккумуляцию на отдельном счете КПСС партийных взносов загранучреждений;
провести консультации с Госснабом СССР по вопросу об использовании для внешнеэкономического сотрудничества партии советского имущества, остающегося после вывода советских войск из Чехословакии, Венгрии и ГДР.
Трудно поверить, что новичок в высшем партийном органе Шенин мог подготовить документ, который требовал глубоких специфических знаний о тайной деятельности партии, скрытой от глаз не только ее рядовых членов, но и большинства руководителей высшего ее звена. Проводником скрытых операций КПСС по финансированию зарубежных компартий и созданию за рубежом предприятий и различных финансовых институтов, связь с которыми была глубоко законспирирована, традиционно являлась внешняя разведка СССР. Рукой Шенина водили мастера, знавшие толк в тайных зарубежных операциях: Питовранов и Иванов (теперь уже генерал-лейтенант, первый заместитель начальника ПГУ — внешней разведки КГБ). Именно Питовранов и Иванов были идейными наставниками Шенина и его негласными кураторами. Для осуществления их далеко идущих планов им нужен был свой человек в высшем партийном органе, и в лице Шенина они его получили.