Раскаявшийся муж

Брайс кивнул своим размышлениям, надеясь, что его замешательство не отразилось ни в лице, ни во взгляде.

Бронвин

— Справедливо, — ответил Брайс и выразительно посмотрел на безымянный палец ее левой руки. — Открытый у нас брак или нет, то тебе нужно снова начать носить свое обручальное кольцо.

Бронвин смущенно потупилась и убрала руку. Она давно заметила, что Брайс все еще носит обручальное кольцо: широкое из матового золота и платины с замысловатым кельтским узором. Ее было таким же, но меньшего размера.

— Я… у меня его нет, — пробормотала она.

Брайс нетерпеливо рыкнул.

— Я глухой, помнишь? — с сарказмом произнес он. — Смотри на меня, когда говоришь.

Бронвин вскинула голову и решительно сказала:

— У меня нет кольца.

— Как это нет? — недоверчиво спросил он. — Куда ты его дела?

— Продала! — ответила Бронвин и выбежала из оранжереи, чтобы не видеть реакцию Брайса.

Она многое бы отдала, чтобы сохранить обручальное кольцо и кольцо, подаренное Брайсом на помолвку, даже если они стали символами лжи, в которую превратился их брак.

Глава четвертая

Бронвин

Новость о том, что она продала свое обручальное кольцо, похоже, не пришлась Брайсу по вкусу. За ужином он был в странном настроении, и Бронвин с опаской смотрела на него через обеденный стол. Она подумывала пропустить ужин, но решила, что отказываться от еды, когда и так сильно похудела — глупо, а есть в своей спальне — трусливо. Брайс с самого их возвращения настаивал, чтобы они обедали и ужинали вместе: казалось, он хотел показать, что они помирились. Бронвин недоумевала, зачем ему это, если видела их только прислуга? Рик с женой и сыном продолжили отпуск, и вернуться только через несколько дней, а Пьера — делового партнера и хорошего друга Брайса, который в прошлом был частым гостем в их доме, она вообще не видела. Ей нравился Пьер, хотя он, скорее всего, удивлялся, почему Брайс связался с такой серой мышкой, как Бронвин.

— Как Пьер? — спросила она, прерывая тягостное молчание за столом.

Не получив ответа, она посмотрела на Брайса и сразу поняла свою ошибку — он задумчиво разглядывал бокал, и ей пришлось махнуть рукой, чтобы привлечь внимание.

— Как Пьер? — повторила она, когда муж рассеяно поднял на нее взгляд.

— Как пиво? — удивился Брайс.

— Пьер де Курси. — Она произнесла полное имя, надеясь, что это поможет.

Брайс удивил ее широкой улыбкой и самоуничижительным юмором во взгляде.

— Извини, некоторые сочетания букв сложно различать, особенно не в контексте разговора, поэтому иногда я путаюсь.

Бронвин кивнула и слегка улыбнулась.

— Так что насчет Пьера? Я вообще его не видела. Это странно, учитывая, что он приходил почти каждый вечер… до того, как…

Она запнулась и Брайс вздернул бровь.

— До того, как ты сбежала, — подсказал он.

— До того, как меня выгнали, — поправила Бронвин, которой до смерти надоело быть злодеем в этой истории.

Брайс еще сильнее вздернул брови, но в этот раз не стал возражать.

— Теперь Пьер все свое время проводит дома с семьей.

— С семьей? — опешила Бронвин.

— Да, у него жена и сын.

— Пьер де Курси женился? — шокировано переспросила она.

— Я был так же удивлен. — Брайс усмехнулся и в этот момент стал так похож на прежнего себя, что сердце Бронвин зашлось от тоски. — Чуть менее чем через год после того, как ты уехала, он неожиданно объявил, что жениться. Признаюсь, в то время я был в плохой форме и мало интересовался тем, что происходит вокруг, но Пьер, который все эти месяцы был рядом, ни разу даже не упомянул, что встретил женщину, на которой всерьез хочет жениться.

Бронвин больше заинтересовало то, как он описал свою жизнь после аварии, чем информация о Пьере. Похоже, Брайс замкнулся в себе и так и не вернулся к привычной жизни. Он напоминал затворника, почти никогда не покидал дом, и даже в офис не ездил после ее возвращения, а ведь им с Пьером принадлежала крупная компания по производству эксклюзивных ювелирных украшений, филиалы которой были в крупнейших городах Европы, Америки и Азии.

— Алиса замечательная, — тем временем продолжал Брайс, — она очень подходит Пьеру.

— Алиса? — переспросила Бронвин, отвлекаясь от размышлений. Ей всегда казалось, что если утонченный француз Пьер и женится когда-нибудь, то это будет красотка с экзотической внешностью и таким же именем, а тут просто Алиса.

— Да. Она милая и спокойная, но у нее есть внутренний стержень, — произнес Брайс и Бронвин постаралась не завидовать, что он с такой теплотой отзывается о другой женщине.

— Как они с Пьером познакомились? — полюбопытствовала она.

— В больнице. Пьер навещал меня и случайно забрел не в ту палату. Алиса была в коме. У ее кровати не было цветов и открыток. Пьер поинтересовался у медсестры и узнал, что Алиса только переехала в город и у нее не было ни семьи, ни друзей. Похоже, он пожалел ее и стал регулярно заглядывать, когда приходил ко мне. Он навещал ее и после того, как я выписался. Приносил цветы, разговаривал, а потом она вдруг открыла глаза и сказала: «Это ты». Я не знаю, какого черта это значило, но Пьер влюбился и спустя пару месяцев, когда Алиса достаточно поправилась, чтобы самостоятельно пройти по проходу церкви, они поженились.

— Какая романтичная история, — улыбнулась Бронвин.

Брайс закатил глаза.

— Для женщин, — усмехнулся он.

— А для тебя нет?

— Я думаю, что сначала Пьеру понравилось чувствовать себя нужным. Ему нравилось, что кто-то просто не мог обходится без него, а любовь, скорее всего, пришла позже. Мужчинам нравится девицы в беде. Это пробуждает в нас защитные инстинкты, и мы чувствуем себя героями.

— Похоже, тебе это знакомо, — указала Бронвин. Она понимала, что подталкивает их к опасным водам, но не могла удержаться.

Брайс хмыкнул.

— А почему еще ты думаешь я постоянно приходил к тебе в тот ресторан? Ты глядела на меня так, что я чувствовал, что горы могу свернуть. В твоих глазах я был чуть ли не богом, и это так опьяняло. Я не должен был заходить настолько далеко с тобой. Ты была такой наивной, и я взял все, что ты мне предлагала. А потом, когда мы впервые переспали и я понял, что ты девственница, а мы не предохранялись, у меня просто не осталось иного выбора. Пусть я и не хотел становится отцом, но мне претила мысль, что мой ребенок будет расти под чужой фамилией.

— Что ты хочешь сказать? — тихо спросила Бронвин, радуясь, что Брайс не слышит эмоций в ее голосе и расстраиваясь, что не может так же скрыть от него свои блестящие от слез глаза. — Что наш брак основан на лжи?

Он пожал плечами.

— Не на лжи. На недомолвках. Я просто умолчал, почему сделал тебе предложение.

— Я думал, что ты… — Голос сорвался и она не смогла произнести: «любил меня».

— Я знаю, что ты думала, и решил, что лучше тебе и дальше верить в это романтическую сказку.

Бронвин молча смотрела на Брайса затуманенными от слез глазами. Он первым отвел взгляд, поднял бокал и жадно отпил из него. Бронвин показалось, что его рука дрожит, но он быстро поставил бокал и снова посмотрел на нее. В его взгляде было только презрение, и она поняла, что лишь вообразила себе его минутную слабость.

— Хочешь познакомится с Алисой? Думаю, вы поладите.

Удивленная сменой темы и неожиданной нежностью в его голосе, Бронвин кивнула. У нее здесь не осталось друзей. Те, что были в институте или уехали, или пошли в аспирантуру. Она позвонила парочке старых подруг, но они, казалось, не горели желанием возобновить дружбу. Если она поладит с Алисой, то, возможно, не будет чувствовать себя такой одинокой в этом доме.

Бронвин уставилась в свою тарелку и попыталась притвориться, что все нормально, но ее руки так дрожали, что пришлось опустить нож и вилку. По правде говоря, она не должна была так сильно реагировать. Она давно подозревала, что Брайс не любил ее, но, тем не менее, его слова причинили боль, которая никак не хотела униматься.