Страница 25 из 56
— Не бойся, там нет ни алкоголя, ни возбуждающих веществ. Только ваши соки и кое-какие морунские травы. Этот коктейль поможет тебе контролировать свои эмоции.
Моих опасений это не развеяло, но напиток я все же рискнула попробовать. Он оказался кисло-сладким, с ярко выраженным персиково-клубничным вкусом и нотками мяты, чабреца и еще чего-то пряного, но очень приятного. Я сама не заметила, как стакан показал дно. Миарон мягко улыбнулся:
— Ешь, пока теплое. А потом поговорим.
Выпитый напиток прохладной волной прокатился по моему организму, распутывая такие узлы эмоций, о которых я даже не подозревала. Умиротворенная, я подтянула к себе контейнер с мясным салатом и отправила несколько кусочков в рот.
Странное дело, я вроде бы не чувствовала голода, но контейнер с салатом опустел быстро. Миарон за это время почти прикончил свою гигантскую отбивную. Заметив мой взгляд, он молча подтолкнул ко мне блюдо с мясной нарезкой. Я испуганно затрясла головой. И так умудрилась столько проглотить! Миарон со вздохом отправил в рот последний кусок отбивной. И только прожевав, и проглотив его, начал разговор:
— Таша, скажи, пожалуйста, что ты знаешь о моей расе? О нашей физиологии?
— Честно? Совсем ничего, кроме того, что ты мне уже рассказал.
Миарон задумчиво посмотрел в окно:
— Жаль.
— О вас в галасети нет вообще никакой информации. Кое-какую информацию раздобыла Нола через свои связи. В том числе и о том, что за браслет я ношу на своей руке. И узнала я об этом, как ты помнишь вчера.
— Я помню. Хорошо, начнем с самого начала. Наша раса очень древняя. Такая древняя, что наши Боги уже много тысячелетий называются Забытими. О их существовании еще помнят. Но сколько их, какие у них имена и за что они отвечают уже не помнит никто. Утрачена всякая информация. — мужчина поднялся и заказал нам кофе — Лишь в некоторых древних свитках есть упоминание об истинных парах. Если честно, то истинные пары — энии, встречаются в наше время безумно редко. До недавнего времени на Моруне не было ни одной энии. Последней были мой брат и его ния. Их убили во время попытки государственного переворота восемнадцать лет назад.
Морунец умолк, забыв про свой кофе и отстраненно глядя в окно. Видимо, боль утраты так и не прошла. А учитывая упоминание Миарона о том, что его родители тоже ушли к предкам, логично сделать вывод, что он потерял всю свою семью в один день. Мне было его жаль, но нетерпение перекрывало все. Мне хотелось узнать больше.
Миарон быстро справился с собою и грустно улыбнулся:
— Ты знаешь, — в его голосе сквозило и удивление, и восторг — я уже довольно хорошо ощущаю твои эмоции. Ты так нетерпелива, так жадно хочешь продолжения рассказа.
Я буквально оторопела. Как? А Миарон продолжил:
— У нашей расы есть особенность — практически полное отсутствие того, что у других рас называется эмоциями. Мы очень ровно и одинаково относимся ко всему: рождение и смерть, преступление и наказание, сытость и голод. Возможно, именно в этом спокойствии и кроется причина нашего долголетия. Ведь наш организм не испытывает никаких стрессов. Это, конечно, не доказано. Но тому есть множество подтверждений. Вот взять, к примеру расу скархов.
Мне сразу вспомнились высокие, физически развитые, высокоинтеллектуальные серокожие скархи. Эта раса обладала глазами удивительной красоты. И словно в отместку природа напрочь лишила их волосяного покрова. У скархов не было не только волос на голове и теле, отсутствовали также брови и ресницы.
— Ты знаешь, что примерно семьдесят процентов населения планеты — это сильные менталы и сенситивы?
Я кивнула.
— Некоторые из них убивают мысленно так же легко, как ты расправилась с соком. Так вот, скархи могут впасть в состояние, которое вы называете аффектом даже из-за такой мелочи, как пролитый кофе. Наверное, это их дань вселенной за их безграничную силу мысли.
— Наверное?
— Я не видел и не слышал, чтобы кто-нибудь исследовал природу связи силы скархов с их эмоциональностью.
Я хихикнула:
— Да уж. Если и были такие смельчаки, то их уже давно похоронили.
Миарон улыбнулся:
— Я думаю, что если такие исследования и проводились, то их результаты засекречены. Не в интересах скархов выдавать свои слабости. Но вернемся к моим соотечественникам. Итак, ты уже знаешь, что мы лишены привычных тебе эмоций. Из-за этого, да еще из-за внешности, нас иногда называют ледяной расой.
— Это не так?
— Уверяю тебя, нет. Никакого отношения ко льду мы не имеем.
— Но, когда мы с тобою столкнулись впервые, мне даже в какой-то момент показалось, что ты можешь меня заморозить.
Миарон заулыбался. Широко, открыто и, как-то очень радостно. Я такой улыбки у него еще не видела.
— И как, заморозил? Или, хотя бы, охладил?
Поняв на что он намекает, я густо покраснела несмотря на то, что эта сторона жизни уже давно не являлась для меня тайной. В попытке отвлечься самой и переключить на что-то другое Миарона, я пробормотала:
— Вот сейчас я бы не сказала про тебя, что ты из ледяной расы.
— А это, моя дорогая, твое влияние.
Переключила, называется. Я ошарашенно захлопала ресницами, не зная, как реагировать на столь провокационное заявление. А Миарон просто смотрел в ответ, лишь слегка улыбаясь уголками губ. Но смотрел так, что взгляд его светло-голубых глаз ощущался кожей как теплые лучики первого весеннего солнышка.
Насладившись произведенным эффектом, мужчина продолжил повествование:
— Иногда, при определенных условиях, у морунцев могут проснуться эмоции. Это происходит в тот момент, когда морунец встречает свою нию — истинную пару. А когда заключается брак, запускается механизм формирования связи.
— Формирования связи? Это как? Что это вообще такое — эта ваша связь?
— Не торопись. Сейчас попробую объяснить. — Миарон задумчиво потер лоб — Если верить древним трактатам, то связь может быть простой, на энергетическом уровне. Это когда супруги могут найти друг друга, не зная, где находится его половинка. Интуитивно. В таких семьях родители заранее знают кто у них родится. Чувствуют, когда супруг голоден, болен, устал, ему требуется помощь или делят с супругом его радость на энергетическом уровне. Есть еще и ментальная связь. Это когда супруги могут не только мысленно общаться, но и, объединившись, могут воздействовать на любое существо не хуже скарха.
Я слушала все это, как волшебную сказку. Широко распахнув глаза и затаив дыхание.
— У моего брата с его нией была энергетическая связь. Но даже такая связь гарантировала им гораздо большую, чем у обычных морунцев жизнь и количество детей такое, сколько они захотят.
От последней фразы у меня глаза в буквальном смысле полезли на лоб:
— В смысле, детей столько, сколько захотят?
Миарон горько усмехнулся.
— У моей расы большая проблема с рождаемостью. Гарантировано потомство появляется только у истинных пар. Если заключить так называемый договорной брак, то вероятность рождения ребенка примерно один на тысячу пар. Чаще всего такие пары остаются бездетными.
У меня даже дыхание перехватило от таких известий, но морунец не заметил и продолжал говорить:
— Есть способ получения потомства. Но к нему прибегают не часто. Без поддержки кровных родственников, слишком дорого приходится платить за рожденного ребенка. Прости, мне не хочется сейчас это обсуждать. Тем более, это не наш с тобою случай.
— А какой наш случай? И объясни, наконец, что творится с моими эмоциями. Ты обещал!
Миарон, избавившись от тягостной темы, опять заулыбался. Вообще, сегодня вечером он улыбался куда чаще, чем за все наши предыдущие встречи, включая ту, что произошла восемнадцать лет назад.
— А вот тут мы подошли к самому интересному. То, что ты моя ния, не вызывает никаких сомнений. Какая у нас связь еще не известно. И я не удивлюсь, если она будет энергетической. Предположительно, с существом иной расы связь не должна формироваться вообще. Но у нас формируется. Именно поэтому тебе трудно справиться со своими эмоциями. Именно поэтому нам с тобою сейчас нужно больше белковой пищи. Наши организмы сейчас меняются, перестраиваются. Отсутствие достаточного количества белка приведет к усилению эмоциональности. И вряд ли это будут положительные эмоции.