Ходок - 12

Нет, конечно были и другие, не менее реальные пути интеграции, да вот, хотя бы, навскидку: наткнуться на хибару с умирающим старым магом, который последним, титаническим усилием, завещает тебе КНИГУ, в которой будет не только КОЛДОВСЕАЯ СИЛА, переходящая к тебе по наследству, но и ответы на все вопросы, которые только придут к тебе в голову.

А еще можно остаться израненным и без сознания после схватки с разбойниками/демонами/злыми колдунами/дикими зверями/магически измененными зверями/упырями (нужное подчеркнуть) и тебя подберет старая ведьма/молоденькая целительница/знахарка средних лет/колдунья неопределенного возраста (нужное подчеркнуть), которая пожалеет тебя и возьмет к себе жить… тьфу ты — вылечит, научит уму-разуму и отпустит в большой мир.

К сожалению, встретить в реальном, пусть и магическом, мире эльфийскую принцессу, или же бесхозного юного аристократа, неозаботившихся о надлежащей охране, или умирающего мага, или добрую знахарку, живущую в дремучем лесу, так же проблематично, как у нас юную девственницу, предпочитающую передвигаться на дальние расстояния с помощью автостопа и использующую для этого, преимущественно, дальнобойщиков.

Короче говоря, «реалистичных» вариантов интегрироваться в местную инфраструктуру была масса, но старший помощник по причине природной недоверчивости, осложненной логическим складом ума и цинизмом, благоприобретенным за время тесного общения с мудрым руководителем, решил действовать по-своему, не надеясь на принцесс, магов и аристократов, норовящих поделиться с ним знанием и деньгами.

Ну, что тут поделаешь… — не верил он, как в свою баснословную удачу в поиске эльфийских принцесс, юных аристократов, умирающих магов и прочих травниц, так и в бескорыстную помощь и альтруизм этого контингента, даже в случае его обнаружения. Шэф и жизнь, как выше упоминалось, привили ему трезвый взгляд на мир и поэтому решил Денис разобраться с проблемой получения информации по-простому — взять «языка», ну, а поправить финансы — банальным грабежом. Простенько и со вкусом — в стиле чемпиона!

«Язык» и грабеж были стратегией — скелетом, так сказать, плана, который старший помощник придумал во время скитаний по лесам (особой мудрости для этого, честно скажем, не требовалось), но каждый нормальный план нуждается кроме скелета еще и в «мясе» — конкретике, а вот ее-то умозрительно никак не добудешь — нужна разведка, ну, или шпионаж — смотря кто этим занимается. И чтобы раздобыть «мясо» фактов, старший помощник решил не торопиться и понаблюдать за переправой и ведущей к ней дорогой некоторое время, причем столько — сколько понадобится, без малейшего намека на спешку, ибо ошибка на этом этапе внедрения будет стоит очень дорого. Это, как вступительные экзамены и сессионные — последние можно пересдавать, пока не посинеешь (ты, или преподаватель), а вот вступительные — фиг! Провалил и в армию. Правда, сейчас все по-другому — и зачисляют по результатам ЕГЭ, и на менеджеров учат, и платно можно учиться, если вообще ни хрена не соображаешь — бардак, одним словом.

Не откладывая реализацию своего, не побоимся этого слова — конгениального плана в долгий ящик, Денис немедленно приступил к его реализации. Первым делом, старший помощник припрятал рюкзак в густом кустарнике, метрах в ста от начала вырубки. Почему так далеко? — а мало ли кому-то из караванщиков, или пассажиров, действительно приспичит до ветру и искатель ветра сунется в кустики и наткнется на рюкзак… — нехорошо может получиться — наказывать невиновных и награждать непричастных Денису очень не хотелось. И так уже много простых зольдатиков покрошил. Правда, назвать невиновными и непричастными участников уничтожения арендованного коттеджа в новогоднюю ночь язык не поворачивался — сами шли его убивать, но вот рядовой состав, полегший (старший помощник очень надеялся, что не окончательно) возле дома генерала Мерицкого — в рот ему пометом, действительно был непричастен ни сном, ни духом. И количество таких эпизодов старший помощник стремился минимизировать.

Наказав шкире, на всякий случай, запомнить место, где спрятан рюкзак — так-то Денис и сам помнил, слабоумием, чай, не страдал, но береженого Бог бережет, он врубил режим невидимости и приблизился к толчее, образованной двумя караванами. Постоял рядом с отдельными личностями и группами, поглазел на наряды и манеры поведения, послушал разговоры и пришел к выводу, что был полностью прав в своих опасениях — соваться в воду не зная броду, было бы верхом безответственности. Нет, отдельные слова и большая часть разговоров были понятны, но были и нюансы, на которых и можно было проколоться.

Ну вот, например, что надо ответить на вопрос, заданный одним мужичком — по виду явным крестьянином из загружающегося на паром каравана, другому крестьянину из прибывшего: «Гильдейские овес по честной цене берут, или лучше подождать Жатымскую ярмарку?». Что это за ярмарка такая, мать ее ити — то ли в городе Жатым, то ли название у нее такое, но это — хрен-то с ними, с названием, или местом, а по конкретике что отвечать — что с ценой-то, честная она у гильдейских, или надо на ярмарку переть, а может не переть, а ждать ее открытия? Вот то-то и оно… Или купцы, степенно выспрашивающие у коллег, поднял Лорд-маг пошлины на гнутые игрушки, или нет, и не лучше ли брать целые. Вот что ответить? Что за игрушки такие странные — кукла, что ли гнутая, или дятел на палочке? И что перекручено — дятел, или палочка?..

Однако, становиться крестьянином, или купцом, старший помощник не собирался, но так и с аристократией было не меньше проблем. Конкретный пример: беседуют два хорошо одетых джентльмена с длинными шпагами, нагрудными цепями с висящими на них бляхами, по размерам, как у вокзальных носильщиков и вычурными перстнями, надетыми прямо на перчатки. Вопрос: «А не собирается ли уважаемый четвертый наследник посетить турнир выбора Лорда-мага Орисена?» Ответ: «Нет, уважаемый потерявший, заранее ехать не могу — дела не позволяют, а ближе к турниру цены будут неподъемные. Никаких солнц не хватит!». Первый понимающе кивает и не без желчи произносит: «Естественно, жирные коты со всех Протекторатов явятся, а для приличного человека там места нет…». Теперь кивает первый.

Вот и пойми о чем речь. Какой, нахрен, турнир? Какого, к черту, Лорда-мага Орисена!? Орисен — имя человека, или название места? Какие, к дьяволу, Протектораты!?! — ежу понятно, что речь о каких-то административных, или государственных образованиях. Но, о каких!? — Фиг знает. И наконец — кто такие, к чертовой матери, жирные коты!? — Олигархи, чиновники, бандиты, уважаемые бизнесмены, или вся эта кодла в целом!? — Хрен знает. А почему потерявший уважаемый? Ну ладно — наследник… Хоть и четвертый! Но, потерявший-то с какого перепугу уважаемый!?! Единственное, о чем можно было догадаться с большой степенью вероятности, что «солнце» — это золотая монета — и по цвету и сверкает и греет, но, и то — неточно. Короче говоря — надо брать «языка» и учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин.

Прежде чем приступить непосредственно к «взятию языка», Денис тщательно продумал детали предстоящего мероприятия. Итак, первое — «язык» должен быть аристократом, ибо изображать из себя работающего старший помощник не собирался ни под каким видом — только присматривающего. Как его определить по внешнему виду? — очень просто — у аристократов имеется оружие. Нет, так-то оно, наверняка, есть у всех, но выставленное напоказ было только у немногих хорошо одетых людей с властным и брезгливым выражением лица — примерно, как у нашего начальства, когда оно не находится под прицелом видеокамер. Остальной народ тоже не выглядел забитым, а купцы так вообще держались степенно и с чувством собственного достоинства, но вот было что-то такое в их лицах, что говорило о том, что это не аристократы. Ну, «не царская у тебя рожа», как говорил Жорж Милославский. Не говоря уже об отсутствии шпаг на поясе.

Второе — «язык» предпочтительно должен быть богатым, чтобы получить «два в одном» — и информацию и деньги. Неохота два раза за водкой бегать. Так что основные требования к будущему «языку» были просты: богато одетый мужчина с мечом и властным выражением лица. Дополнительные требования укладывались в наличие нагрудной бляхи на цепочке и замысловатого перстня на пальце. В свете этих простых граничных условий, можно было считать, что по персоналиям, вроде как, определились.