Страница 9 из 74
Теперь, когда дедушки больше не было на радаре, Племя распалось на независимые организации. ВИН Атланты был более независимым, чем большинство. Во время финальной схватки между Кейт и Роландом, Племя Атланты сделало ставку на Кейт, вверив свою судьбу. Многие другие навигаторы рассматривали это как предательство.
Ник указал на серый район с башней в центре.
— Территория Ордена. Здесь вы в относительной безопасности.
Он переместил палец в область, простирающуюся к северу и югу от I-20, окрашенную таким количеством цветов, что это выглядело так, будто чрезмерно увлеченный малыш с пальчиковыми красками сошел с ума после серьезной сахарной лихорадки.
— Язычники. Ковены здесь, Нео-викинги там, затем у нас есть друиды, греки, волхвы, египтяне, приверженцы традиционных африканских религий…
Его рука скользнула по карте на юго-восток.
— Здесь собрались представители племен чероки, апалачи, мускоги-крик и других. Кроме того, каждая из основных религий имеет свою собственную сферу влияния и центр власти, разбросанные по всему городу, причем христиане являются самыми многочисленными. Апокалипсис или нет, мы все еще в библейском поясе.
Ник отступил назад и махнул рукой, обводя карту.
— Это примерно так же весело, как выглядит. Иногда что-то объединяет их всех, но большую часть времени они не могут договориться о том, где завтра взойдет солнце. Они похожи на камни в мешке, скрежещущие друг о друга. Все они хотят расшириться, но вокруг так много городов, что они наблюдают друг за другом, ожидая возможности.
— А как насчет той небольшой сине-зеленой зоны на юго-востоке?
Ник поморщился.
— Это закрытое сообщество Леннарт-Дэниелс.
Да, ладно?
— Закрытое сообщество?
— Да. Очень привилегированное.
Держу пари, что так оно и есть.
— В смысле?
— Не лезьте туда. Леннарт когда-то возглавлял Стаю, и Дэниелс в прошлом претендовала… ее слово, не мое — на весь город. Теперь они проводят большую часть своего времени в Уилмингтоне, потому что их сын посещает там частную школу, но летом они возвращаются, чтобы навестить семью и друзей. Эта семья очень сложная.
Ты этого не говорил.
— У них проблемы со Стаей и ВИН, и они не восприимчивы к посторонним. Весь район состоит из семей оборотней, которые покинули Стаю вместе с ними. Представьте себе три улицы, заполненные оборотнями и бывшими тяжеловесными, нападающими Стаи, фанатично преданными Леннарту и Дэниелс. Если вы те границу, я, возможно, не смогу вас вытащить.
Это была ложь. Ник регулярно навещал мою семью. Кейт считала его своим сводным братом. Конлан называл его «дядя». Иногда, когда Ник делал что-то особенно глупое, Кейт называла его «тупоголовым дядей», и не всегда вне пределов его слышимости.
Если бы один из рыцарей Ника случайно забрел в их район и устроил беспорядок, Кейт и Кэрран обязательно вернули бы бедного потерянного ягненка Нику. Кроме того, как рыцарь-защитник, Ник мог и хотел отправиться куда угодно в городе, и всем шишкам, на территорию которых он вторгался, пришлось бы следить за своими манерами, когда они вежливо просили его уйти.
— Пока вы этим занимаетесь, держитесь подальше от Гильдии наемников. Леннарт и Дэниелс больше не управляют ей, но они все еще владеют ее частью, так что не ходите туда в поисках своих людей.
Что ж, моя уловка выдать себя за одного из рядовых Ханны Салазар сработала. Он думал, что я наемница, и это была та профессия, которую он не любил. Это, а также мое вторжение и взятие одного из его дел, вероятно, означало, что, если я действительно попаду в беду, рыцарь-защитник не будет спешить спасать меня. Хорошо, что мне не часто требовалось спасение.
— Здесь произошло убийство пастора Натана Хейвуда. — Ник коснулся области на юго-востоке, недалеко от Персиковой петли. — На ничейной земле. У вас есть Уоррен на востоке. Это бедный район, полный бездомных и уличных банд. Полицая не часто наведывается в Уоррен. Пастор Хейвуд сознательно выбрал этот район. Он был истинным христианином. Он жил просто, был скромным и творил чудеса. Это был человек, который помогал всем нуждающимся, особенно бедным. Он кормил их, он исцелял их, и он распространял слово своего бога.
— Вы знали его?
— Я видел, как он лечил людей. Он не был мошенником.
После Сдвига вера обрела силу. Если достаточное количество людей верило в бога, божество росло в силе, и иногда его жрецы приобретали магические способности. Никто толком не знал, были ли эти силы результатом того, что божество наполняло своих избранников магией, или вера конгрегации напрямую наделяла духовенство полномочиями, но их новые способности были фактом.
— Пастор Хейвуд никогда ничего не брал за то, что делал. Его магия была основана на вере, поэтому она действовала только на тех, кто разделял его убеждения, но когда она работала, это было необычно. Он был хорошим человеком, который думал, что у него нет собственной магии, и видел себя инструментом высшей силы. Знаете ли вы, как умер этот добрый чудотворец?
— Нет.
— Посмотрите в досье.
Я открыла досье. На меня смотрела цветная фотография. На полу в луже крови лежал обрубок тела. Голова отсутствовала и была оторвана, судя по рваным клочьям кожи на шее. Его грудь превратилась в кровавое месиво. Что-то с ужасными когтями разорвало его, сломав ребра, и их осколки торчали из измазанной красным плоти. Густая темная кровь собралась в грудной полости, где раньше были жизненно важные органы.
— Оно забрало его сердце, — сказала я.
— Да. — Ник откинулся на спинку стула. — Еще слишком рано говорить, является ли преступник «оно». Сила и когти, необходимые, чтобы вскрыть человека, могли указывать на оборотня, вампира или полдюжины магических зверей, недавно замеченных в пределах города. Ваша догадка так же хороша, как и моя.
В его голосе звучала скука. Ник не знал, как относиться безразлично к своей работе. Он никогда ничего не выдавал, но здесь был святой человек, пастор, которого он лично знал и которым явно восхищался, убитый ужасающим образом, и Ник притворялся, что ему все равно. Он так же не сообщил мне никаких подробностей.
Почему ты так равнодушен, дядя? Что ты скрываешь?
— У него были враги? У вас есть какие-нибудь зацепки или подозреваемые?
— Нет и нет. Пастор Хейвуд был любим своей паствой и уважаем своими сверстниками. Об убийстве было объявлено в газете два дня назад, и до сих пор сотни скорбящих стоят на страже в церкви, где он был дьяконом.
Я внимательно изучила фотографию и аккуратно положила ее обратно в папку. Я видела много мертвых тел. Я создала много мертвых тел, и иногда моя работа выглядела хуже, чем это. Но в убийстве пастора Хейвуда было что-то глубоко печальное. Жестокость, абсолютная дикость этого заставляли вас хотеть ударить что-нибудь. Он был человеком с добрым сердцем, и кто-то буквально вырвал его. Он был светом в этом мире. У нас было так мало света.
Я провела по телу кончиками пальцев. Тебя не забудут. Я обещаю тебе, что найду тех, кто несет за это ответственность, и не позволю им причинить вред кому-либо еще.
Я поняла, что Ник наблюдает за мной, и закрыла папку.
— Методист-епископ Северной Джорджии попросил Орден вмешаться, потому что способ убийства делает это дело политической бомбой замедленного действия. Полиция была вне себя от радости, когда получила его. Сегодня утром дело упало на мой стол. Все, что мы знаем, есть в этом досье, и теперь оно ваше.
Ник выдвинул ящик стола, достал бланк, написал на нем неразборчивым почерком и протянул мне.
— Для целей этого расследования мы собираемся сделать вас рыцарем-защитником.
Рядовым членом Ордена. Идеально.
— Идите по коридору, поверните налево, вторая дверь справа, дайте эту бумагу, и вам сделают собственный значок младшего детектива. Обладая указанным значком, вы представляете Орден милосердной помощи. Если вы облажаетесь, то найдете меня менее чем милосердным, и независимо от того, какую услугу, по мнению вашего начальника, они должны, я вышвырну вашу задницу из Атланты. Понятно?