Бунтарь (ЛП)

В фойе темно, но я вижу их очертания — одна фигура явно больше другой. Я не предполагала, что Зейн будет таким большим, но, опять же, тому есть объяснение. Профессиональные спортсмены много тренируются, и обычно они не маленькие.

В руках Зейна сумка с подарками, и он осторожно ставит ее на пол.

Сзади меня подходит мама, включает верхний свет и бросается к ним обоим. Она обнимает их одновременно — ее стандартное приветствие независимо от того, хорошо вы ее знаете или нет.

— Ничего себе! — Мама смотрит на Зейна, и он улыбается. Он красивый. Даже лучше, чем по телевизору. У него гладкая кожа, а глаза золотисто-карие. Когда он улыбается, у него на щеках появляются ямочки, как у Ройала.

Далила и я встречаемся взглядами, обмениваемся улыбками и наблюдаем, как мама вертится вокруг этого бедного парня.

— Вы хорошо долетели? — Мама берет Зейна за руку и ведет его на кухню. Она всегда была своего рода «комитетом радушия», который с распростертыми объятиями в своем доме принимал всех наших друзей и посетителей. — Ты любишь готовить? Далила говорила мне, что ты готовишь отличную испанскую еду. Я нашла рецепт торрихас. Я правильно произношу? Во всяком случае, думаю, мы могли бы сделать что-нибудь вместе... (Примеч.: torrijas — сладкие гренки, испанский десерт).

Голос мамы стихает, когда они идут на кухню, а мы с сестрой смеемся.

— Как твои дела? — спрашиваю я.

— Хорошо. — Далила срывает с шеи кремовый шарф, расстегивает пальто, а затем снимает заснеженные ботинки. — Загружена. Но хорошо. Еще один семестр аспирантуры, слава Богу, и футбольный сезон должен закончиться, кажется, в следующем месяце. Я уже готова к лету. А как твои дела?

Сестра берет меня под руку и мы, не спеша, идем по коридору, отключаясь от шума и суеты, царящих на кухне.

— Все отлично, — говорю я. — Ройал заканчивает предварительную программу и пытается решить, в какую Школу права поступить. Может, мы уедем, а может нет, — я пожимаю плечами, — посмотрим, в каком направлении подует ветер, в общем, я не знаю, что будет дальше. (Примеч.: Школа права является в США частью государственных и коммерческих университетов).

Далила закатывает глаза и забирает свою руку.

— Ой, да ладно! Я могу точно сказать, что будет дальше. Вы двое останетесь в Рикстон Фоллс, поженитесь, родите пару детей и будете жить долго и счастливо. Не нужно быть гением, чтобы понять это.

Я толкаю ее плечом, а мое сердце наполняется радостной мыслью о том, чтобы провести всю жизнь с мужчиной, которого я никогда не переставала любить.

— Тетя Далила! — Хейвен бежит в объятия моей сестры, и та подхватывает ее. — Я так по тебе скучала. А ты скучала по мне?

— Конечно, скучала. — Далила целует ее в щеку. — Ты моя самая любимая племянница во всем мире.

— Кто тот мужчина на кухне с Мими?

— Это мой парень, — гордо заявляет Далила. — Его зовут Зейн.

— У тебя есть парень? — Хейвен кажется шокированной этим известием, хотя я даже не уверена, что она понимает, что такое «парень». — Мне не нравятся мальчики.

— Это хорошо, — говорит Дерек через всю комнату.

Хейвен крепко обнимает Далилу за шею и сползает вниз.

— Угадай, что?

— Что? — спрашивает Далила.

— Прошлой ночью, когда мы все спали, пришел Санта. — Хейвен ритмично двигает бедрами. — И он принес подарки!

— Это потрясающе, Хейвен. — Далила смотрит в сторону гостиной. — Покажешь их мне?

Они вместе уходят, а я смотрю в сторону кухонного острова, где мама уже заставила Зейна работать. Рукава его свитера закатаны до локтей, и на нем один из ее домашних фартуков с изображением, слава Богу, лобстера, а не цветочков.

Я смеюсь про себя, надеясь, что Далила вернется вовремя, чтобы увидеть, что мама сделала с ее парнем.

— Как дела? — Я кладу руку на спину Дафны, занимая место рядом с ней за дальним концом стола. Сегодня она кажется немного подавленной.

Справа от меня сидят папа, Дерек и Ройал. Они горячо спорят о судебных делах, которые недавно были приняты ими в практику и совершенно не обращают на нас никакого внимания.

Дафна, положив локти на стол и расположив подбородок на переплетенных пальцах, смотрит в окно на наш задний двор. Она сосредоточенно смотрит на старый домик на дереве, и я все еще не могу поверить, что мои родители не убрали его. Мама говорит, что с ним связано слишком много хороших воспоминаний, но думаю, что папа слишком прижимист, чтобы нанять рабочих и избавиться от него.

— Я не знаю. — Дафна вздыхает, ее плечи опускаются. — Приятно видеть всех такими… счастливыми, но...

— Но что?

На ее губах появляется болезненная улыбка, и она медленно моргает.

— Праздники немного одиноки, когда у тебя никого нет, понимаешь?

— О чем ты говоришь? У тебя есть мы. У тебя есть целый дом, полный народа, чтобы праздновать.

— Нет, это не то, — говорит она.

Я наклоняю голову набок, изучая ее профиль. Уголки ее губ кажутся немного опущенными. Она всегда была такой счастливой, такой полной света и жизни. Вернувшись из Парижа в мае прошлого года, она стала другим человеком.

— Я просто хочу то, что есть у вас, ребята. — Дафна поворачивается ко мне. — Ты и Ройал, Далила и Зейн, Дерек и Серена.

— Ох. — Я обнимаю ее за плечи, наклоняясь ближе. — Сладкая, это случится с тобой. Ты встретишь кого-то удивительного, когда меньше всего этого будешь ожидать.

— Так я думала, когда встретила Уэстона. — На ее губах возникает горько-сладкая улыбка. — Я была уверена, что у нас с ним что-то было.

— Но ты с ним рассталась, — мягко напоминаю я ей.

— У меня не было выбора, — говорит она. — Он все еще был влюблен в свою бывшую. И я не злюсь на него за это. Он не мог ничего с этим поделать. Он не хотел больше любить ее, но она была его первой любовью, и они были вместе долгое время, и двигаться дальше было не так легко, как он думал. Я не могла конкурировать с ней. Не хочу убеждать, чтобы он разлюбил кого-то, чтобы влюбиться в меня.

— Ты совершенно права. — Мягко потираю ее спину круговыми движениями.

— Если бы я позвала его, он, вероятно, оказался бы здесь в тот же момент, — со вздохом говорит она. — И я гарантирую тебе, что он бы думал о ней все время.

Я прижимаюсь лбом к ее плечу.

— Ты сильнее, чем думаешь, Даф. Существует не так много людей, у которых есть мужество прекратить отношения. Большинство людей застряли бы в ожидании улучшения ситуации и были бы уверены, что требуется всего лишь немного времени.

Дафна отстраняется и садится ровно.

— Да, ну, имеется ограниченное количество раз, когда девушка может поймать парня, с которым она встречается, проверяющим страницу его бывшей в Facebook. Это было грустно в первый раз. В третий раз я была немного обескуражена. Но в двадцатый раз? Тогда я поняла, что со временем не станет лучше.

— Я вернулась! — Серена с пакетами в руках заходит в дом через гараж. — Этот магазин абсолютный зоопарк. Им стоит задуматься об организации парковки машин, особенно в праздничные дни.

Она кладет сумки на небольшой очищенный участок столешницы. Мама выгружает продукты, крепко обнимает Серену и благодарит ее, а потом представляет Зейну. Серена ведет беседу с мощным футболистом, полностью превосходящим ее в размерах, а Дерек внимательно наблюдает. Он не ревнует, просто, когда Серена рядом, независимо от того, что делает, брат не переставая на нее пялится.

— Хорошо, рулеты и запеканка на завтрак в духовке, — объявляет мама через несколько минут. Зейн ополаскивает руки в раковине и развязывает фартук. — Пойдемте пока в гостиную для обмена подарками.

Один за другим мы перемещаемся в гостиную. Места на полу и стулья быстро становятся занятыми. Я сажусь на колени Ройала, и он обнимает меня за талию, пока мы наблюдаем, как Хейвен хватает подарки и встряхивает их.

— Ты хочешь быть официальным распаковщиком подарков? — спрашивает мама у Хейвен.

— Да, да, да! — Моя племянница радостно подпрыгивает, маленькие кулачки сжимаются от волнения, русые волосы падают ей на глаза, а кружевной подол ночной рубашки колышется вокруг ее колен.