Бунтарь (ЛП)

— Расслабься. — Я подхожу сзади и кладу руку ей на спину. — Уэстон — джентльмен. Он не сделает ничего дурного.

Далила смотрит в сторону.

— Я беспокоюсь не об этом. Дафна сможет постоять за себя. Я просто злюсь, что она оставила меня здесь одну.

— Со мной.

— Точно. — Далила поворачивается ко мне лицом, в глазах неуверенность, а одна рука ложится на бедро.

— Расслабься, красотка, — говорю я, захватывая прядь ее волос. Провожу пальцами по всей длине пряди и опускаю на ее обнаженное плечо. — Волосы выглядят просто чудесно.

Она выдыхает, опустив плечи. Ее решимость ослабла. Я не знаю, почему она так сильно сопротивляется мне. В конце концов, меньше недели назад она лежала в моей постели, своей киской сжимая мой член, а наши ноги сплетались в простынях.

— Тебе нужен еще один бокальчик? — Я указываю на кнопку вызова на стене, когда Далила смотрит в свой пустой бокал мартини. Она не отвечает. — Я приму это как «да».

— Нет, все нормально. Я, наверное, вернусь в отель.

— Серьезно? — Проверяю свои часы. — Сейчас около десяти часов.

— Что мне еще делать? Меня бросили.

— Ты можешь потусоваться со мной. — Я пожимаю плечами. — Если только снова не будешь ненавидеть все во мне. Я вроде думал, что мы добились определенного прогресса, но опять же, ты женщина. Твое мнение может поменяться без всякой причины.

— Опять все сначала, — стонет Далила, поднимая почти пустой бокал, и делает последний глоток.

— Я не собираюсь больше позволять себя критиковать, Далила. Я буду говорить свою правду и, блядь, то, что я думаю. Если тебе что-то не нравится во мне, скажи это. Хватит закатывать глаза. Хватит обижаться, топать ногами и дуться, как маленькая. Все это только вызывает желание перегнуть тебя через колено и отшлепать. И я имею в виду самый сексуальный, взрослый и чертовски приятный способ.

Далила смеется, прикрывая рот рукой и глядя в сторону. Когда она поворачивается ко мне, в ее глазах тот блеск, который я видел лишь несколько раз.

— Хорошо. Ты меня раздражаешь, Зейн. Ты преследуешь меня.

— Неправда.

— Ты задет тем, что я не бросаюсь на тебя, как какой-то влюбленный щенок.

— Тоже неправда.

— Ты говоришь очень оскорбительные вещи, а затем удивляешься, что я на них обижаюсь.

— Ты слишком чувствительна.

— Ты не обращаешь внимания на какие-либо правила.

— Хорошо, теперь ты говоришь, как Рут.

— И каждый раз, когда я рядом с тобой, ты заставляешь меня терять контроль.

— Ах, вот как. — Приобнимаю Далилу за бедро и притягиваю к себе. — Так вот в чем дело, Далила. Ты не можешь себя контролировать. Это не я или то, что я говорю или делаю. Дело не во мне. Дело в тебе.

Далила хмурит брови, а затем расслабляется и опускает плечи. Она знает, что я прав. Я вижу это в выражении на ее милом личике. Она просто не признает этого.

— Я ухожу. Я пришла сюда не для того, чтобы сражаться с тобой.

— Ты называешь это сражением? — Наблюдаю, как она движется к бархатным нитям, отодвигая их и вглядываясь в толпу. — Ты действительно собираешься уйти прямо сейчас? Не могу поверить в это.

— Я выхожу из этой ситуации, — говорит она. — Прежде чем мы оба скажем то, о чем будем сожалеть.

Я встаю за Далилой, наблюдая, как она возится с занавесом — пытается распутать нити и убежать от меня так быстро, как только может. За все мои годы взрослым мужчиной я ни разу не сталкивался с женщиной, которая так отчаянно пыталась избавиться от меня после того, как подцепила.

Практически всегда все было наоборот.

Я подхожу к занавесу, распутываю его и выпускаю Далилу.

И, возможно, это к лучшему, что я позволяю ей уйти.

Очевидно, она не хочет иметь со мной ничего общего.

Конечно, я не собирался залезать в ее трусики, но, черт, я хотел ее сильнее, чем кого-либо.

Все еще хочу.

И она того стоит.

Черт возьми, она того стоит.

Жаль, что, когда трахал ее, я не знал, что это будет мой первый и последний раз.

Глава 11

Далила

В очередной раз проверяю свой телефон, и мое сердце начинает биться быстрее, когда вижу, что сестра, наконец, ответила на мои полторы тысячи сообщений.

Хочу накричать на нее за то, что она бросила меня, но я так рада, что с ней все в порядке, что отпускаю это.

Дафна: С Уэстоном. Он крутой. Веселись. Не волнуйся. Встретимся в отеле позже.

Отвечая, я пишу, чтобы она держала меня в курсе и сообщила, когда собирается вернуться. Чтобы оставалась в безопасности и держала свой телефон все время при себе. Уверена, что выгляжу совершенно нелепо, но сестра всегда была авантюристкой.

Я всегда держалась ближе к дому и старалась не рисковать. Даже не решилась ездить через всю страну на учебу, поэтому пришлось найти колледж поблизости.

Дафна же летала через океан все девять месяцев, завела себе парижского любовника и проводила дни, попивая вино и восстанавливая старинные написанные маслом картины в задней комнате какого-то навороченного музея.

Мне нужно ей доверять, и я достаточно общалась с Уэстоном, чтобы узнать, что он не слизняк.

Но я все равно волнуюсь.

Перед тем как переодеться в пижаму, я чищу зубы, глядя на свое отражение в зеркале. Обычно на мне много косметики, и редко бывает, когда мои волосы хорошо выглядят, потому что флоридская влажность, как правило, делает их слишком пушистыми.

Я ополаскиваю рот, провожу пальцами через пряди и разделяю их, вспоминая слова Зейна о том, что ему нравятся мои волосы.

Пока переодеваюсь в свою пижаму, я замираю и думаю о том, что он сказал ранее о контроле.

Зейн прав. И я это знаю. Но признание этого похоже на поражение. Он не понимает, что значит быть мной. Когда я взрослела, в семье всегда дразнили меня по поводу моих склонностей к контролю, но я не могу изменить эту часть себя, так же, как не могу изменить цвет своих карих глаз на синий.

Я только слышу в своей голове анализ моего профессора по межличностной психологии...

Контроль — это безопасность.

И Зейн заставляет меня терять его.

Поэтому Зейн — это опасность.

Это простое сравнение. И, Иисус, Зейн понял это без ученой степени, поэтому аплодисменты ему. Я просто не могу… Не могу поступить так с ним. Здесь нет правил, четкости, границ или прогнозов.

Он заставляет меня чувствовать себя так, будто я падаю без страховки.

Надев пижамный топ, я тяну его вниз и беру ведерко для льда и ключ от номера.

На полпути по коридору я замечаю указатель к торговым автоматам и тащусь туда. Завернув за угол, я останавливаюсь, когда вижу коридор…

…и Зейна де ла Круза, сидящего на полу возле одной из дверей.

Я прочищаю горло, и он поднимает взгляд.

— Вот черт.

Он сидит, положив локти на согнутые колени, и смотрит на меня.

Я убираю ведерко для льда подмышку.

— Прежде чем обвинить меня в том, что я преследовал тебя до твоей гостиницы… — Он поднимает руку в знак протеста.

— Все в порядке, — говорю я.

Я слишком устала, чтобы спорить с ним, и в том, что он здесь находится, есть смысл. Отель Azul связан с одноименным клубом, который расположен ниже, а ближайший отель находится почти в тринадцати километрах к северу отсюда.

Я ставлю ведерко к дозатору и слушаю шум машины.

— Зачем тебе лед в… — Зейн смотрит на свои часы, — …одиннадцать тридцать ночи?

Пожав плечами, я прижимаю ведро к себе.

— Мне не нравится гостиничный лед.

Он хмурит брови.

— Ко всему прочему у тебя пунктик насчет льда?

— У него другая текстура, — говорю я. — Этот немного светлей, воздушней и свежее. И он прикольно хрустит. Не суди меня.

— Это трудно, когда ты говоришь такие странные вещи, как сейчас. Но, думаю, я не должен удивляться — ты чертовски разборчива во всем.