Крыло Книга 2

— Мы придержим для тебя место, — кивнул мне оборотень.

Подвал встретил меня стойким запахом металла. По моему заданию Харт доводил до ума стволы. Те пять пистолетов, что у нас уже были, годились для скрытого ношения и стабильно стреляли, да. Но мелкий калибр и малая навеска пороха делали их слишком слабенькими. Если человека такой пулей уложить ещё можно было, то одарённого — гарантировано нет. Ну и дистанция стрельбы в пять, максимум — десять шагов, не отвечала нашим требованиям.

В моей голове крутились схемы револьверов, и уже имеющиеся технологии в теории позволяли нечто такое воплотить. Но была ключевая проблема — унитарный патрон я создавать не хотел. А кремнёвый револьвер — штука сложная и дорогая. Схема же обычного пистолета имела одну важную проблему — очень короткий ствол. Ударно-спусковой механизм, как бы я его ни уменьшал, он занимал место между рукоятью и стволом. И для того, чтобы пистолет оставался компактным, длина ствола была ограничена семью сантиметрами. Для пистолета на дымном порохе с круглой пулей — смех. Такая же пуля, выпущенная из рогатки, полетела бы дальше и с большей кинетической энергией.

Харт сейчас работал над стволом, совмещённым с ударно-спусковым механизмом, где последний располагался сверху. Даже если получится, полностью это проблему не решит. Да, длина ствола увеличится на несколько сантиметров, но механизм будет выступать и сильно мешать скрытному ношению. Надо опробовать на практике. Получится — остановимся на этом варианте. Не получится — придётся полностью менять конструкцию, изменяя положение рукоятки и размещая ударно-спусковой механизм над ней. По моим прикидкам выйдет монстр, что будет чуть поменьше «Пустынного Орла». И это будет приемлемо просто потому, что местные пистолеты и того больше по габаритам.

— Привет, парни. Ну как?

Вечно мрачный Харт, сидевший в кресле и потягивающий что-то явно алкогольное, кивнул на стол, где лежало готовое изделие.

— У меня есть название, — криво улыбнулся Брюс. — Ублюдок.

И он был прав. Пистолет вышел уродливый и неудобный. Механизм торчал сверху, убивая балансировку, да и без того скверное прицеливание умножалось на ноль.

— Согласен, — подтвердил я вердикт парня. — А стреляет как?

Форма не та, но меня всё ещё интересовало отношение калибра к длине ствола.

— Хорошо, — кивнул Харт. — Единственное, что в этом уродце хорошо.

Значит, второй вариант.

— Тогда у меня для вас новое задание. Где чертёжная доска?

Глава 12

Я протянул лежавшему на песке Сержу руку.

— Ещё раунд? — спросил спокойным и сдержанным голосом.

Вот только лицо моё в этот момент точно просило кирпича. Всё, после открытия дара и освоения мной «доспехов духа» для Сержа всё кончилось. Я вытащил его самолюбие, разложил под ногами, а затем станцевал чечётку, с особым извращением втоптав в этот самый песок.

Парень тренировался несколько лет? Ну и что? В прошлой жизни я тренировался несколько десятков лет, с разными противниками, практически всегда превосходящими меня в технике и физических данных. Здоровье и развитие организма? Местная целебная магия уравняла нас, а преимущество родовитости и долгого развития не давало такой форы, чтобы это стало преимуществом. Дар? Его дар был мощнее, да, за счёт большей длительности развития, но заклинание мы использовали одно и то же. Самые обычные «доспехи духа». То сложное чувство предвидения? Он не мог использовать его осознанно. Да и мало что оно могло ему дать, я был опытнее, а предвидение не предсказывает будущее. Оно позволяет прислушиваться к подсознанию. Если бы наш опыт в рукопашных схватках был примерно равен, дар мог помочь ему находить бреши в моей защите, или защищаться от моих ударов. Но опыта у него было меньше, и слабых мест он не видел, неважно, сознательно или бессознательно.

Протягивая руку, я ожидал, что буду послан, или в лучшем случае он откажется принимать мою помощь. Особенно учитывая выражение превосходства, которое я и не пытался скрывать. Но он взял меня за руку и принял помощь.

— Хороший бой, — признал он. — Похоже, мне пора серьёзно подтягивать навыки.

Я помог ему подняться, потому что уважал, как противника. Как соперника. Именно спарринги с ним и его друзьями позволили мне научиться противостоять одарённым.

— Или искать другие способы получить преимущество, — пожал плечами. — Надеюсь, мы дерёмся не в последний раз.

— Не в последний, не беспокойся. Я ещё изваляю тебя в песке, — пообещал мне Серж.

Боевой настрой — это хорошо.

— Ловлю на слове, Серж.

В душевую я шёл с мыслью о том, что мне нужны новые противники. Ставить себе ограничения не имело смысла, мне не технику боя нужно развивать, а применение магии. Снова идти дразнить Боярских?

Вся система обучения, что применяли Минакуро, она была... кривой. Я понимаю, с сильной натяжкой, что после Тёмных веков прошло не так чтобы много времени. Что вся современная цивилизация построена чуть ли не с ноля за каких-то сотню лет с небольшим, пусть даже на обломках и руинах прошлого. И одарённые даже сумели начать промышленную революцию. Я признаю все эти достижения, но составить централизованную программу обучения они по-прежнему не сподобились. Я ни разу не специалист по обучению детей, даже близко, но и мне понятно, что сейчас с этим есть некоторые проблемы.

Первое — каждый род учил своих детей сам. То есть никакого взаимного обмена опытом, никакой общей программы, вообще ничего. Каждый род делает так, как считает нужным.

Второе — отсутствие единой общей программы. Что-то подобное есть, похоже, только для рыцарей. Остальных детей обучали по какому-то странному принципу. Ребёнок приходил на занятие к наставнику и тот сам решал, нужно приходить в следующий раз или нет. То есть наставник сам решал, закончил конкретный ребёнок у него учиться, или надо походить на занятия ещё. Для меня это смотрелось бредово, мягко говоря. Единственный плюс — наставник работал с каждым индивидуально, потому что в классе редко набиралось хотя бы десять человек. Но подобная система в моём мире существовала, наверное, ещё в античном мире.

В итоге получалась каша. Нет расписания, нет чёткой программы обучения, разброд и шатание. Спасала систему только не совсем понятная мне мотивированность детишек. Возможно, в семьях им вдалбливают мысль о жёсткой необходимости совершенствовать свои навыки и расширять познания, но среди аристократов лентяев и отстающих я не видел. Может быть, это осознание факта: если они не будут учиться, то система просто выплюнет их на обочину.

Вернулся в комнату, обдумывая дальнейшие планы. Теоретическое обучение пока буксовало, мне нужно подтянуть практические навыки использования дара. Общие предметы я прошёл. Видел карту открытого мира, но отложил подробное изучение обозначенных на ней стран. Очень хочется, но там такой пласт информации, что потребуется просто прорва времени, поэтому позже. Что ещё оставалось...

— Като, тебе принесли записку, — протянул мне сосед листок.

Я вынырнул из своих мыслей, глянув на бумажку, протянутую Момо.

— Кто?

— Не знаю, — он пожал плечами. — В дверь постучали. Когда я открыл, никого уже не было.

Я взял записку. Аккуратно сложенный листок дорогой бумаги. Хорошей, качественной бумаги. Разложил записку. Всего четыре слова, написанные очень аккуратным почерком: «Като. Приходи в парк». Что-то новенькое. Не специалист по почеркам, но готов поспорить, что это написала девичья рука. У меня появилась тайная воздыхательница? Как-то слабо верится, здесь что-то другое. Это не любовная записка, это просьба встретиться. Но парк? Людное место? Для тайной встречи не очень подходит. Тогда зачем вообще записка?

— Ничего не понимаю, — честно признался я толстячку.

— Аналогично, — подтвердил тот.

Ну что же. Я как минимум заинтригован.

— Если не вернусь, считай, что меня похитили коварные враги.