Страница 5 из 12
Историк мрачно выругался. Ситуация складывалась хуже некуда. Кажется, кто-то прознал о «несуществующей операции» и решил во что бы то ни стало остановить иоаннитов. Быть может, это и есть то самое неведомое сообщество? Несмотря на опасность, Дариором овладел интерес.
По вагону снова ударил залп. Всадники пошли на сближение с поездом. «Это просто Дикий Запад какой-то! – присвистнул Дариор. – Будни техасских грабителей!» А «грабители» тем временем приблизились вплотную и теперь скакали в нескольких саженях от поезда. Большинство из них были облачены в солдатскую форму. Дезертиры? Дариор пополз по снегу и, стараясь не обращать внимания на свист пуль, подобрался к лестнице, ведущей на площадку перед следующим вагоном.
Здесь его ждал приятный сюрприз. Впереди замаячил мост, который принялся, вагон за вагоном, поглощать несущийся поезд. Всадникам ничего не оставалось, как сбавить ход и отстать. Но самый первый из них – Стережецкий – наоборот, пришпорил лошадь. Когда морда скакуна поровнялась с поручнями, бандит отбросил винтовку, встал в седле и прыгнул. Его прыжок больше напоминал полёт падающей птицы. Он оказался настолько мощным и точным, что Стережецкий приземлился прямо на лестницу и повис, ухватившись за поручни.
В один миг он, словно цирковой акробат, взобрался на крышу вагона и замер перед Дариором. В руке лже-адъютанта блеснул знакомый историку нож, а по лицу пробежала победная ухмылка. Дариор выстрелил. Стережецкий вильнул в сторону и ушёл от пули, а затем стремглав бросился в атаку. Дариор стрелял ещё и ещё, но враг двигался так ловко, что лишь последняя пуля достигла цели. Стережецкий резко остановился, словно налетел на незримый барьер, и обхватил простреленное колено. У Дариора кончились патроны, и он понял, что дальше придётся полагаться лишь на собственные силы. Но беспокоиться не стоило – Стережецкий неуверенно покачнулся, оступился на льду и полетел с вагона вниз головой. Спустя миг его поглотила метель. Погоня закончилась.
Историк не очень хотел быть впечатанным в какую-нибудь балку моста, поэтому торопливо спустился и, наконец, вошёл во второй вагон. Здесь вокруг его плеч вновь обернулась шаль полумрака.
– Где вы бродили, Дариор? – гневно заорал Мортен, когда историк шагнул в купе.
– Гулял.
Иоаннит изнеможденно опустился в кресло рядом с окном. По его щекам и лбу стекал пот, смешанный с кровью.
– Боже, что с вами такое? – изумился Банвиль. – Вы весь в снегу и…
– В крови! – подхватил Мортен.
Историк торопливо скинул заметно подпорченную мокрую шубу и завернулся в плед. Так стало намного теплее.
– Нас преследуют, – коротко бросил он. – Кто-то узнал про нашу поездку.
Банвиль с Мортеном удивлённо переглянулись. Было видно, что они не убеждены, но из деликатности не проявляют сомнений. Поезд тем временем начал плавно сбавлять ход.
– Нельзя медлить, – невозмутимо сказал Дариор.
Парижане нахмурились.
– Вы о чём? – спросил Мортен.
Дариор встал и молча собрал вещи. Когда всё было готово, он, наконец, ответил ошарашенному комиссару:
– Если кто-то подготовил нам засаду по пути, то он непременно сделает это и в Москве. На вокзале нас ждёт слежка, и мы, господа, рискуем выдать местонахождение штаб-квартиры ордена… Я хотел сказать «контрреволюционной группы».
Французы вновь переглянулись, но на этот раз более осмысленно. Потом Банвиль задумчиво протянул:
– Знаете, а ведь мы уже заметили слежку. В вагоне-ресторане.
Дариор обернулся.
– Но когда я ходил туда, вас там не было, – вспомнил он.
– Нет-нет, я был там, – лейтенант принялся азартно жестикулировать, – просто расположился в дальнем конце вагона, и вы меня не заметили. Так вот, какой-то господин в замшевом пиджаке неотрывно наблюдал за мной, а когда я направился обратно в купе, он двинулся следом. Очень подозрительный тип.
– Тем более, – согласился Дариор, – сходить на вокзале нам никак нельзя. Придётся сделать это до остановки поезда.
– Прыгать из вагона?
– Да.
– Здорово! – по-детски воскликнул Банвиль и возбуждённо кинулся укладывать вещи. Мортен не выглядел таким довольным, но тоже взялся за свой кожаный саквояж. Уже через минуту приготовления были закончены и путники вышли в коридор. У правой стены во тьме зыбко тлел кончик папиросы. Её владелец, поняв свою оплошность, быстро вынул окурок изо рта и стремительно зашагал прочь. Слежка у господина в замшевом пиджаке сегодня явно не задалась.
Путники выбрались на площадку между своим вагоном и вагоном-рестораном. Резкий морозный ветер мигом обдал их с головы до ног. Ночь, смешанная с метелью, не давала разглядеть пространство хотя бы в какие-нибудь сто саженей. Вокруг клубилась тьма.
– И что делать теперь? – воскликнул Банвиль, перекрикивая порывы ветра.
– Будем прыгать, – ответил Дариор.
Стоявший рядом Мортен возмущённо поперхнулся. Его немолодым костям явно не улыбалась эта затея.
– Вы, верно, с ума сошли? – заорал он. – На такой скорости мы разобьёмся!
– Поезд подходит к городу, – невозмутимо пояснил Дариор. – Вблизи окраин он ещё сильнее сбавит ход – тогда и сойдём.
Комиссар недоверчиво прищурился, но благоразумно промолчал. Он явно не желал надрывать горло в такой мороз.
Из вагона-ресторана прокатились аплодисменты. Вдали над Москвой одиноко взвилась яркая вспышка. Она поднялась высоко вверх и распалась на тысячи горящих частичек.
– Полночь, – спокойно молвил Дариор.
– С праздником, – пробормотал Мортен.
– И вас, – кивнул Дариор, – а теперь прыгаем.
Поезд сбавил ход в преддверии слияния со столицей. Однако земля, мелькавшая под колёсами, все еще казалась путникам недосягаемой. Дариор шагнул к поручням. Мортен, скрежеща зубами, двинулся следом. Было видно, что комиссар взбешён, но из чувства собственного достоинства не высказывает своих страхов. Банвиль же, напротив, выглядел до удивления невозмутимым.
Видимо, рядом с железнодорожным полотном проходила грунтовая дорога, и снег с обеих её сторон сгребали в продолговатые кучи наподобие вала. Отлично! Лучше уж неплотный снег, чем твёрдая земля!
– Вперёд! – скомандовал Дариор.
Среди хаоса метели трое путников один за другим кинулись навстречу снежному валу. И ночь молча поглотила их.
Глава 3, в которой французы знакомятся с русским гостеприимством
– Не знал, ч-что, путешествуя через Россию, нам придётся б-брести по пояс в снегу, – говорил продрогший Мортен, стуча зубами. – Я, к-конечно, слышал о великой русской зиме, но, п-простите, мы плывём, а не идём. Где мощёные дороги? Где улицы? Вы, что же, живёте п-прямо так, п-посреди леса?
Комиссар ворчал на протяжении всего пути от железной дороги до самой рощи. Честно говоря, всё это время путникам пришлось тонуть по пояс в сугробах, однако от нытья Мортена ситуация в лучшую сторону не менялась.
– Бросьте нести чушь, комиссар! – раздражённо крикнул Дариор. Он шёл впереди отряда и разгребал попутчикам дорогу. Так что его положение было ещё более обременительным. Стоял страшный мороз, а Дариор вспотел, как в бане. Тут и до простуды недалеко – иммунитет-то не привыкший.
Сзади послышался ровный голос Банвиля:
– Не волнуйтесь, комиссар: рано или поздно это снежное море закончится, и мы выберемся на берег. Подтвердите, Дариор!
Лейтенант (надо отдать ему должное), в отличие от Мортена, держался с полным спокойствием. Если он и волновался относительно трудностей пути, то никак не высказывал своих сомнений.
– Безусловно, – кивнул Дариор, обернувшись через плечо. – Рано или поздно мы выйдем на одну из дорог, ведущих в город. Здесь их должно быть множество. Да, нам пришлось сделать крюк. Мы могли бы пойти по той тропе вдоль железнодорожного полотна, но на ней, уж наверняка, установлена засада.
Рядом снова раздалось дребезжащее ворчание Мортена:
– Вам всюду м-мерещится с-слежка! Ради излишней б-безопасности вы подвергаете нас зимнему к-купанию! Нужно было не артачиться и идти по той дороге, благо хоть т-такая имелась. А т-теперь и её нет! Оглянитесь – к-кругом лишь белые поля, словно молоко разлили. Г-где уже эта ваша чёртова Москва?