Страница 1 из 4
Глава 1
Неправда это всё, в общем.
1
ИГРАЮ ФУКСИКА
— Зачем это нужно американской стороне?
В первую очередь, Фишер рассматривается в качестве большой дубинки. Большая дубинка должна работать. Бить по головам. Показывать превосходство американских шахмат в частности и Америки в целом. Но Фишер за два года не сыграл ни одной партии, и потому в шахматном мире растёт подозрение: а не случилось ли с Фишером нечто, разрушившее его талант? Не сгубил ли его американский образ жизни? Чтобы пресечь подобные мысли, доказать, что Фишер — шахматный царь и бог, и организован этот вызов. Пусть прибьёт, да не кого-нибудь, а советского чемпиона.
Второе вытекает из первого. На будущий год Фишеру предстоит защищать свой титул, и потому необходимо проверить, насколько успешно проходит его подготовка к матчу. Выбор советского чемпиона спарринг-партнёром выглядит естественным: советская шахматная школа по-прежнему доминирует, защищать титул Фишер будет в борьбе с советским шахматистом. Ну, и победа над чемпионом Советского Союза прольет воду на мельницу американской пропаганды.
И третье — Фишеру банально нужны деньги. По сообщениям западной прессы, он сейчас находится в стесненных обстоятельствах, и большой призовой фонд — весомая причина согласия Фишера на матч.
Так что Фишеру матч нужен, и Соединенным Штатам матч нужен, это можно считать установленным фактом. Вопрос в том, нужен ли этот матч нам? — Миколчук оглядел присутствующих, призывая их ответить на поставленный вопрос.
Миколчук — один из чиновников Спорткомитета, о котором я почти ничего не знаю. Только подозреваю.
— Что вы на это скажете, товарищ Чижик? — спросил меня Павлов. Да-да, сам Сергей Павлович. Председатель комитета по физической культуре и спорту при Совете министров СССР — так официально называется его должность. Неофициальный министр спорта. Кроме него, в комнате были Батуринский, его помощник Миколчук, и Карпов с Корчным.
— Товарищ Миколчук обрисовал положение, как оно выглядит со стороны Фишера, а более общо — со стороны Соединенных Штатов Америки. Всё правильно, всё верно, я не сомневаюсь в компетентности товарища Миколчука. Я просто смотрю на дело с другой стороны. Со стороны гроссмейстера, чемпиона Советского Союза Михаила Чижика. А более общо — со стороны советских шахмат. Я сделаю это так же, как и товарищ Миколчук, по пунктам.
Итак, Фишер, с точки зрения американской пропаганды, большая дубинка, которая должна бить по головам всех шахматистов, и, в первую очередь советских. Позвольте возразить. С чего бы это вдруг нам, советским гроссмейстерам, бояться большой дубинки? Если он — дубинка, то мы, советские гроссмейстеры — это сабли. Ну вот с чего вы заранее решили, что он меня, как вы выразились, прибьёт? Сразу оговорюсь, что с шахматной точки зрения Фишер никакая не дубинка, а тоже сабля, и преострая сабля. Но одна сабля стоит другой, и мы ещё посмотрим, кто кого. Когда два года назад наши хоккеисты отправились в Канаду, некоторые сомневались, как бы чего не вышло, как бы не опозорились. Ну, и где эти сомнения теперь? Лопнули эти сомнения, лопнули и забрызгали маловеров. Выступления наших хоккеистов ещё выше подняли престиж советского хоккея, престиж советского спорта, и, некоторым образом, престиж нашей страны. Сегодня пришел черед шахмат.
Второе. Совершенно верно, что этот матч для Фишера будет тренировкой перед главным матчем, матчем за шахматную корону. И он, я думаю, принесет ему пользу. Не отрицаю. Но ещё полезнее он будет для нашей стороны. Нам станет известно, каков он сейчас, Фишер — семьдесят четыре. Его сильные и слабые стороны. И это поможет нашим шахматистам целенаправленно готовиться к битве за шахматную корону. И — я сыграю с Фишером, да. И потом смогу передать свой опыт игры с ним, свои анализы партий, свои выводы тому, кто выйдет на матч с Фишером — Виктору Львовичу или Анатолию Евгеньевичу.
Карпов кивнул, соглашаясь. Корчной только насупился.
— И, в случае победы, моей победы, американская пропаганда окажется в луже. Конечно, это не матч за шахматную корону, но общественный резонанс будет немалый. А на обратном пути неплохо бы на Кубе остановиться, сыграть в каком-нибудь коротеньком турнире, или матч из четырех партий с чемпионом Кубы — мне думается, это было бы уместно. Фишер Фишером, но можно показать, что Куба нам ближе. Впрочем, это за скобками, получится — хорошо, не получится — в другой раз, может быть.
Наконец, третий пункт. Деньги. Если американские толстосумы решили, что шахматисты достойны крупных гонораров, не вижу причины этим не воспользоваться.
— И что вы собираетесь делать с этими деньгами? — с ехидной интонацией спросил Миколчук.
— Книг накуплю сначала…
— Каких книг? — моментально среагировал помощник в штатском.
— Учебники по медицине, биологии, физиологии, гигиене. В нашем институте, знаете, новейших книг не очень, чтобы много.
— На все сто тысяч накупите?
— Почему на сто, я рассчитываю на большее. Но, знаете, я пока не только не убил медведя, я даже на охоту ещё не вышел, а вы к шкуре примериваетесь. Найду, куда потратить. В рамках закона.
— Вы, Михаил, уверены, что победите? — спросил Павлов.
— Шапкозакидательских настроений у меня нет. Но нет и настроений пораженческих. Я специального счёта не веду, но, начиная с зонального отбора на первенство России и до последнего турнира в Дортмунде я сыграл вничью пять партий. В остальных победил. У меня второй рейтинг в мире. Потому мой ответ — да. При правильной организации процесса я рассчитываю на победу.
— Что вы подразумеваете под правильной организацией?