Палые листья лета

— Ну а ты? Чем занималась ты? — уже к концу обеда решила проявить интерес подруга.

Санайя подозрительно огляделась по сторонам и, наклонившись к уху Дениз, тихо шепнула:

— Читала брошюру о правилах поведения и соблюдении секретности!

— А, — отмахнулась магичка, — мы по секретности зачет на втором курсе сдавали, сегодня мне поставили галочку, что ознакомлена, и сразу приставили к делу.

— Денни, я рада за тебя, правда. И так хочу, чтобы у тебя все получилось, — Санайя накрыла пальцами ладонь подруги, лежащую на столе. На миг увидела ее на заросшем буйной чужеродной растительностью берегу в компании неизвестного мужчины. Тряхнула головой. Морок? Видение? Или просто показалось? — У тебя все получится, это я тебе как ведунья говорю!

***

На свои рабочие места они вернулись даже раньше обозначенного времени, так кое-кому не терпелось поработать в ознаменование будущих подвигов.

К счастью, комендант уже находился на рабочем месте. Пусть Санайя получила право находиться здесь, но не хотелось бы ожидать его под дверью кабинета, ведь ключа у нее не было. Попросить? А зачем? Все равно, надолго она здесь не задержится.

— Вернулась? — озвучил иер Трунич очевидное. — Сейчас перепиши вот сюда все, что запомнила из прочитанного, — он протянул новой сотруднице стопку чистых листов. Похоже, гном совсем не знает, чем занять помощницу.

Кто бы возражал. Санайя взяла листы и принялась записывать в нее положения из брошюры. На память она никогда не жаловалась, а потому, к обоюдному удовлетворению обоих, занятия ей хватило надолго.

Тишину, установившуюся в кабинете, нарушал лишь шорох бумаг. Потому с треском открывшаяся дверь заставила дружно вздрогнуть.

— Иер Трунич! — начал возмущаться с порога вошедший. — Да когда же это скопидомство закончится?! В заказ-наряде, кстати, подписанным самим эд'Бюроном, четко написано: выдать нашему подразделению десять артефактов рассеивания внимания! Так почему же выдали только семь?

— Фиер эд'Пинкрон, ну что вы так вскипятились? — комендант внимательно изучил бумаги, которые швырнули ему на стол. — Выдали семь, так и отметили, что семь. Никакого нарушения отчетности.

— А запрошено десять! — фиер гневно нависал над столом невозмутимого гнома. — Десять!

— Ну нам ли с вами не знать: запросили, как всегда больше, а начальник и подписал. А сколько нужно-то было? Пять, ведь так? — вкрадчиво поинтересовался скряга. Да, похоже, гномы, они везде гномы, даже в таком серьезном учреждении. — Но, если вы так настаиваете, кто я такой, чтобы спорить. И не надо мне тут подпаливать документы, как в прошлый раз! — иер Трунич взял самописку и, что-то чиркнув в бумагах, вернул их разгневанному посетителю. — Вон и помощницу мою напугал, — он кивнул на замершую в своем уголке девушку.

Напугал? Не то слово. Санайя была в шоке. Даже если бы, «как в прошлый раз», загорелись документы, она поразилась бы меньше. Вошедший мужчина, названный фиером эд'Пинкроном, был тем самым негодяем, что обесчестил ее в Священном Лесу и, необоснованно заклеймив падшей женщиной, преспокойно скрылся.

Кордес эд'Пинкрон удовлетворенно забрал бумаги и развернулся. Их глаза встретились. Мужчина судорожно сглотнул. Дернулся свободной рукой к самому дорогому, как будто желал что-то там защитить или поправить. Удержался в последний момент. Подошел к ее столу.

— Что ты здесь делаешь, ведьма? Преследуешь меня? У тебя ничего не выйдет! Н-ненавижу ведьм! — он схватил исписанные Санайей бумаги, измял и, бросив на пол, выскочил из кабинета.

— И чего наши документы портить, мог бы свои измять и бросить, — проворчал практичный гном. — Что ты, девонька, так замерла? Испугалась? Не бойся, ничего бы он тебе не сделал. Фиер Кордес лишь на вид буйный. На самом деле он хороший специалист. На вот, попей водички, — комендант выбрался из-за своего массивного стола, налил в стакан воды из графина и протянул девушке. — Эк ты сомлела. У нас с такой тонкой душевной организацией нельзя никак. Сама видишь, всякое бывает. Хоть и определили тебя к бумагам. Работа в управлении, она, знаешь ли, обязывает, — он важно поднял к потолку указательный палец.

Санайя осушила протянутый ей стакан. Слова иера Трунича воспринимались посторонним ничего не значащим шумом. Как могло такое случиться, что единственный человек, которого она не желала видеть и не хотела ничего о нем больше знать, встреченный почти на другом конце страны, вновь оказался на ее пути? И это в многомилионном городе. Совпадение? Судьба, как говорила метресса Ликинна? Но этого не может быть, потому что не может быть никогда. И тем не менее, они вновь столкнулись, и этот хам опять нагрубил. Ведьм он ненавидит. Так зачем его носило в Священном Лесу? Да еще в самую короткую ночь? Вот была бы она настоящей ведьмой, такого бы ему наколдовала! Ничего, он еще пожалеет! Санайя пока не знает, что ему сделает, но то, что негодяй Кордес эд'Пинкрон — вот она и узнала его имя — пожалеет о своих словах, уверена.

— Извините, — обратилась она к хлопотавшему гному. — Не ожидала встретить в столь серьезном заведении такого грубияна.

— Маги, что с них взять, — иер Трунич извиняюще пожал могучими плечами и поинтересовался: — Все в порядке?

— Да-да. Даже отъявленные хамы не смогут вывести меня из себя надолго.

Лукавила? А что делать. На самом деле сердечко отчаянно билось в груди, как пойманная дикая птичка, и все не желало успокоиться. Но кому какое дело до ее переживаний. Нужно продержаться всего несколько дней, до приезда Риченда. Вряд ли фиер эд'Пинкрон наведывается в кабинет коменданта часто. Похоже, это разовая акция.

На этом Санайя успокоилась. Тем более, ей дали для переписывания уже не просто брошюру, а важную инвентарную опись, здесь нужно быть особо внимательной, ошибок быть не должно.

К счастью, до конца рабочего дня было все тихо и спокойно. Она даже по нужде не отлучалась, а то мало ли кто ходит в тех коридорах. Похвала за проделанную работу была заслуженной и приятной.

— На сегодня все, иди домой, — отпустил ее начальник. — Завтра без опозданий, пойдем на инвентаризацию!

***

Наконец-то. Она уже думала, что этот день никогда не закончится. Все же, та неожиданная встреча расстроила сильнее, чем того хотелось бы. Затекла спина, устали пальцы рук, а еще разболелась голова, и ломило все тело. Или это с непривычки? Но работают же люди. По многу часов в день. Каждый день. Ничего, и она справится. Есть вечер и ночь для отдыха.

Встретившаяся на выходе Дениз очень напоминала восторженного щенка. Как не улыбнуться при виде ее. Подруга взахлеб рассказывала, какие классные у нее сослуживцы, какие перспективы перед ней открываются, и вообще, как же хорошо устроен весь мир. Ее счастье оказалось заразительным. Санайе даже удалось изобразить почти искреннюю улыбку.

— А как дела у тебя? Санни, как прошел твой рабочий день? Что-то ты выглядишь уставшей. Пойдем в кондитерскую и хорошо отметим такое важное событие?

— Пойдем, — от пары хороших пирожных Санайя никогда не отказывалась. — Только давай немного пройдемся в том парке, хорошо?

— Конечно, хорошо! — и Дениз, ухватив подругу за руку, потащила ее в парк.

Стоило ступить под сень деревьев, как дышать стало легче. Раздражало одно: по вечерней поре не только они решили здесь прогуляться. И теперь уже Санайя тащила магичку вглубь скопления деревьев. Легко ли найти безлюдное местечко летним вечером в столичном парке? Практически невозможно. Но покинуть вымощенные аллеи и пройтись по траве никто же не запрещает. И дотронуться до дерева тоже. И прижаться к нему.

— Санни, Санни, хватит. Листья. Они опять желтеют. Если уж тебе так нужно, переходи к другому, — отвлек встревоженный голос.

— Что? — Санайя открыла глаза и огляделась. И правда, листья дерева, к которому она непроизвольно прижалась, слегка пожелтели. Зато прекратился шум в голове, и ушла ломота из тела. — Это я. Это опять сделала я. Прости, — это уже было сказано пострадавшему дереву. — Я не хотела.