Голос моего сердца

Анастасия Малышева

Голос моего сердца

Пролог

Что может быть более прекрасным, чем исполнение мечты? Наверное, ничего. Я много читала о том, что когда это происходит – когда то, о чём ты так долго грезил, сбывается – ты чувствуешь опустошение. Потому что – а что дальше? Рубеж преодолён, цель достигнута. Кто ты без неё? Просто один из многих, такой же, как все. Просто человек.

И всё же, я чувствовала – со мной такого не случится. Несмотря на то, что меня от исполнения моей мечты отделяли всего лишь несколько ступенек. Поднимусь по ним – и всё навсегда изменится.

Глубокий вдох, расправить плечи – и вперёд. Одна, вторая, третья – и вот я там. На сцене. Самой большой, что я когда-либо видела. Потому что это он. Стадион «Уэмбли» – самый большой в Англии и один из самых крупных в мире. Девяносто тысяч человек! И все они там – ради меня. Ради моей музыки.

Софиты слепили меня, мешая разглядеть беснующуюся толпу. Но я их слышала. Как они кричали, скандируя моё имя:

– Кайл! Кайл!

Могла ли я представить хотя бы три года назад, что достигну таких высот? Конечно, нет! И всё же – вот она я. Стояла перед микрофоном, готовая подарить этим людям то, ради чего они и собрались – свою музыку.

Приветливо махнув рукой тем, кто стоял внизу, вызвав тем самым очередной взрыв криков, я дала знак одному из музыкантов. Он начал наигрывать мелодию и, когда проигрыш закончился, я открыла рот – и замерла. Из моего горла не вырвалось ни звука. Я стояла, разевая рот, как рыба, но не могла выдавить из себя даже букву, не говоря уже и полноценном слове. Хотя бы одном!

Стадион смолк, и, хоть софиты продолжали слепить меня, я отчетливо чувствовала, что все взгляды были направлены на меня. Они прожигали меня насквозь, под ними я чувствовала себя не только немой, но и голой. Хотелось убежать, но ноги словно вросли в пол. И всё, что я могла – это просто стоять на месте, сжимая одной рукой стойку с микрофоном. Чувствуя, как меня затапливает вязкий и густой, как смола, стыд.

Неожиданно меня схватили за руку. Повернувшись, я увидела Айзека – он смотрел на меня своими почти чёрными глазами и что-то говорил. Но я не понимала, что именно. Я что, ещё и оглохла?! Не дождавшись от меня какой-либо реакции, он встряхнул меня – и тут я резко села в кровати, открывая глаза.

Глава первая

Кайл

Судорожно вздохнув, я огляделась. Я совершенно точно была не на стадионе, а в своей кровати. Проведя рукой по одеялу, убедилась, что зрение меня не подводило – прохладная ткань точно была настоящей. Атласная ночнушка неприятно липла к взмокшей спине. Я поёжилась от этого не самого приятного ощущения и тут же выбралась из кровати, чтобы переодеться.

Приснится же такое! Голос был для меня всем. Потеряй я его – и всё, о Кайл Янг можно было забыть. Потому что кому нужна немая певица? Правильно – никому.

Дойдя до ванной, я скинула с себя одежду и встала под прохладный душ. Странно. Поездки домой должны успокаивать, а не посылать кошмары. Я так редко бывала в своей квартире из-за постоянных гастролей и ночёвок в студии, что такие дни должны были меня радовать. А выходило почему-то наоборот.

Может, я просто устала? И мне нужен был не день-другой отдыха, а полноценные каникулы? Может, мой мозг так снисходительно напоминал, что нельзя было превращать себя в ломовую лошадь?

Вся беда была в том, что я не умела по-другому. Я жила музыкой. С самого детства. Что неудивительно, с такой-то семьёй. Моя мама была оперной певицей – не самой знаменитой, но всё же, довольно успешной. Когда я родилась, она бросила сцену и посвятила себя моему воспитанию. Устроилась работать в музыкальный колледж, открыла свою небольшую студию. Отец был гитаристом, преподавал там же, где и мама.

Понимаете теперь, что первым подарком, который мне сделали, едва руки мои смогли держать что-то больше ложки, стала гитара? И что в детстве, вместо садика, я ходила к маме на студию, где общалась исключительно с музыкантами. К семи годам я уже даже могла что-то бренчать сама, а к пятнадцати – играла так, что даже папа порой удивлённо присвистывал. Но куда больше я любила заниматься с мамой вокалом. Оказалось, что гены пальцем задавить крайне сложно, если не сказать – невозможно. Я пела всегда. Везде, при любой свободной минутке. А когда не пела – писала песни. А написав – пела уже их. Такой вот замкнутый круг.

В шестнадцать записала свою первую песню. Не на бумаге, а как взрослая – на диск. Мама рискнула отправить запись одному очень крутому продюсеру – и тот мной заинтересовался. Тогда-то детство и закончилось. Тогда-то и начали ковать звезду по имени Кайл Янг. И работа пока так и не закончена. Хотя, можно ли в такой профессии сказать, что всё, потолок достигнут? Когда каждый год появляются всё новые направления, новые возможности.

Жалела ли я о том, по какому пути пошла? Нет. Я была счастлива. У меня было всё, о чём многие могли только мечтать. В свои двадцать четыре я могла смело сказать, что была на вершине. Несколько альбомов, клипов, приличные гонорары, своя квартира, машина с водителем. Да и люди меня окружали хорошие – взять хотя бы мою команду. Музыкантов, с которыми мы исколесили всю Англию, да и на Европу тоже пару раз покусились. Все, как один – профессионалы своего дела и просто чудесные ребята. Каждого я любила.

Говорят, если прёт в профессиональном плане, то личная жизнь трещит по швам. Это не про меня. У меня был самый лучший, самый чуткий и добрый парень. И плевать, что мы были знакомы с пелёнок и увидели друг друга голыми задолго до того, как подобный вопрос вообще начал нас волновать. Какая разница, если мы были счастливы?

Правда, из этого крайне неприятного сна выдернул меня далеко не Итан, а его брат. Айзек Дэвис – ещё один друг детства. Даже не так – Айзек был моим другом, а Итан просто его надоедливым младшим братцем, которого мы особо не жаловали. Янги и Дэвисы дружили, кажется, со времён, когда землю ещё топтали динозавры. Мы с Айзеком начинали заниматься музыкой вместе – долгое время он был моей второй гитарой. Не скрипкой, как говорят, а именно гитарой. У него был талант – кажется, с инструментом он управлялся в разы лучше, чем я. Но в какой-то момент он решил оставить музыку и заняться бизнесом. Далеко от меня он, правда, не ушёл. Отучившись в колледже, он вернулся ко мне, но уже в качестве моего менеджера. Этот человек, которого я смела могла считать лучшим другом, отстаивал мои интересы перед продюсером и всем лейблом, выбивал для меня самые выгодные условия и вообще делал всё, чтобы моя жизнь была максимально простой. Интервью, записи, гастроли, встречи с фанатами – я не знала, сколько ещё всего лежало на его плечах, но всегда была уверена, что у него всё под контролем.

Меня радовало то, что спустя столько лет мы всё ещё не потеряли друг друга. Хотя меня и расстраивало, что чаще я видела его в деловых костюмах, а не в джинсах, футболке и с гитарой в руках.

Выбравшись из душа и переодевшись с сухие футболку и шорты, я бросила взгляд в сторону часов. Пять утра. Не самое лучшее время для сообщений, но, с другой стороны, а почему нет? взяв в руки смартфон, я нашла в списке контактов Айзека и написала:

«Мне приснился кошмар. Ты меня спас»

Ответ пришёл минуты через три. Удивительно. И чего это Дэвису не спалось?

«Я, как настоящий рыцарь, вырвал тебя из лап дракона?»

Хмыкнув, я быстро набрала ответ:

«Почти. Но, скажу сразу, доспехи – это не твоё. Попробуй латекс. Будь Бетменом!»

«Хах. Я подумаю. Хотя это больше напоминает порно. Есть о чём подумать»

«Что, хочешь свалить от меня к более лёгким деньгам?»

«Не такие уж они и лёгкие, скажу я тебе. С другой стороны, пока имею я, а не меня – звучит заманчиво»