Тайна Белого Крыла

— Пей! Будь любезна — сразу до конца, Таллия.

— Что это?

— Яд.

— Почему же ты думаешь, что я стану пить сама?

Отец поморщился.

— Не устраивай сцен. Ты прекрасно понимаешь — я врач и умею влить питьё в любого отпирающегося пациента. Умирать ты будешь долго, но в бреду, так что это твои последние минуты в сознании. Неужели хочешь провести их, бесцельно крича и царапаясь?

Я насупилась и отвернулась от склянки.

— Не выпьешь сама — обещаю хорошенько ощипать твоего Призрака, прежде, чем убить его. Каждое перо выдерну, а пух подпалю над горелкой. Только тогда порешу.

Выдавать свой страх за Ника нельзя! Я замолчала ненадолго и продумала руны. Не много пока умею, но флакон вполне улетит чуть выше и в сторону, руки и ноги освобожу, а отца ослеплю на несколько секунд ярким светом.

Именно в таком порядке и яд нельзя сразу пролить, потому что иначе он что-нибудь лишнее заметит раньше срока. А так — на следующие воздействия будет время, пока он растеряется, а затем попытается хватать бутылочку.

Но что дальше? Двуколка без лошади, как и куда бежать? Надо тянуть время и думать ещё. И у меня есть вопросы!

— Хорошо, я выпью. Но сперва ответь на несколько вопросов.

— Пей, это успеется. Ты будешь в сознании минут десять. Я могу ответить, пока запрягаю.

— Ты вполне можешь и врать судя по тому, что вытворяешь. Чтобы поменьше возиться. Поэтому — нет. Или будем бороться и царапаться, или спокойно приму яд, узнав ответы. Если влить так просто — сделал бы это, пока я спала. Тебе желательно убедиться, что я приняла строго определённую дозу, раз умирать я должна в заданном темпе.

— Удивительно, что ты выросла такой сообразительной у тупицы Дианы. Спрашивай.

— Почему? За что ты меня настолько не любишь?

— Мне не с чего тебя любить, ты не моя дочь.

Я вздрогнула.

— Пожалуй — не удивлена и даже подозревала подобное. Но нельзя за такое убивать! Дай мне просто уехать!

— Ты умрёшь не поэтому. Ты ненужная наследница Миртлов. Если вдруг придёт весть о смерти Мисти, я могу потерять всё — состояние, дом, практику. Поэтому вас обеих должен убить я.

— Но есть же ещё тётя Ди. Неужели ты и её убьёшь? Люди же не идиоты и сложат дважды два! Все Миртлы один за другим умерли, и выгода только твоя. Деда Гровера ведь, как я теперь понимаю, тоже ты отправил на тот свет? Тётушка до сих пор причитает иногда, что он следил за здоровьем и странная хворь для всех была неожиданностью. Выхаживал его ты.

— Да, болезнь Гровера и его смерть сразу после свадьбы — дело моих рук. А Диана безобидна. Будь я официально вдовцом, она только бы вздыхала и ждала, что сделаю предложение. Всю жизнь всего лишь мечтает об этом, выходя со мной под руку с проповедей, а так стала бы ждать и намекать. Она уродлива и глупа, но супругой была бы удобной. Не будь сестры — стоило жениться на ней ещё в молодости. Но я понимал, что нужна младшая. Диана и так уже была старой девой на обочине, а вот Мисти могла упорхнуть и нарожать ненужных наследников без меня, у неё уже тогда был любовник. Что, впрочем, она и умудрилась всё же сделать.

Отец, то есть не отец, скривил рот и презрительно кивнул при этих словах на меня.

— Но никто же не знает! Официально — я твоя дочь. Живи себе спокойно, а если станет известно, что мать умерла — женишься на тёте и я буду наследницей только после вас обоих. Да мне и не нужно вовсе это наследство, хочешь — подпишу какой-нибудь отказ? Я вообще уеду, обещаю! Я и так собиралась уехать. Прямо завтра, или даже сегодня. Дай только взять кое-какие вещи и заполни разрешение для заставы, пока собираюсь!

— Нет. Я не стану зависеть ни от Дианы, ни от твоих обещаний. Вы с матерью просто должны умереть и тогда точно не останется проблем. Ты будешь умирать долго, чтобы она успела узнать и прийти к тебе. И чтобы люди видели, что ты болеешь, а я стараюсь тебя спасти, как полагается отцу и доктору. А с Мисти покончу быстро и так, чтобы никто никогда не узнал о её кончине. Я все эти годы жил на пороховой бочке и до сих про не избавился от тебя, потому что ты была приманкой для матери.

— Она больше двадцати лет не появлялась, почему вдруг теперь придёт? Хоронить и оплакивать меня? Какой-то ненадёжный план…

— Ошибаешься, она следит за твоей жизнью. И обязательно объявится, когда узнает, что ты умираешь.

Эта новость, в отличие от того, что Вернон Хилз — не мой отец, выбила меня из колеи. Я теперь уже не осуждала мать за то, что она сбежала от такого чудовища. Но почему бросила меня, почему не забрала?.. И как это — следила?!

— Почему же ты раньше её не убил, если знаешь, что она приходила?

— Мисти не появлялась сама, у неё был удобный соглядатай. Но теперь она его лишилась. Поэтому умирать ты будешь запертой в медицинском крыле, под моим присмотром. И так, чтобы каждая сплетница знала, что ты смертельно больна. Мать непременно попытается к тебе попасть. А если что — у меня в запасе ещё один способ вывести её из себя.

— Какой способ?

— Не твоё дело. Ты хотела знать, почему умираешь. Я терпеливо объяснил, всё же — последнее желание. Но мне надоело, Таллия, ты уже просто тянешь время. Пей! Мне потом слушать тебя ещё десять минут.

Склянка снова оказалась перед моим носом.

— Проливать бесполезно, у меня с собой запас. Здесь сильная доза, ты почти ничего и никогда не почувствуешь. Пара глотков — и никому не нужной рябой курице больше не надо ежедневно бороться за место под солнцем и одобрение окружающих. Я привезу тебя при смерти, чтобы сразу забрать во флигель. Дальше буду травить малым количеством, чередуя с противоядием, сколько понадобится до прихода Мисти. Но сознание к тебе уже не вернётся. Поэтому пей спокойно, для тебя всё закончится прямо здесь.

Он слишком хладнокровен и последователен, а я взволнована известием о том, что матери на меня не наплевать. Мне нужно как-то сбить его с толку прежде, чем использовать руны! К тому же — есть действительно главный незаданный вопрос:

— Малым количеством — это как мою сову глухарями? Я знаю, что они тоже были напичканы ядом. Филина-то зачем травить и именно медленно?

Вернон бросил на меня быстрый взгляд, злой и тревожный. Прищурился и прошипел:

— Сову? Ты хотела сказать — твоего любовника? Конечно мне известно. Вся в мать! Мерзость!!!

Он испугался и соображает, откуда я знаю про глухарей. Будет теперь выяснять, кто может быть в курсе ещё. Выдал эмоции, как мне и хотелось.

Только вот такого ответа я никак не ожидала и теперь тоже нервничала ещё сильнее. Что он знает про Ника? При чём здесь моя мать?!

Мне пора действовать! Но начать плести руну или спросить еще о чем-то я не смогла, потому что дальше случилось невообразимое.

Глава 16

Я наблюдала происходящее отстранённо. Словно сценку из приютского воскресного спектакля, для которого всегда шила перчаточных кукол.

Вот только ни смешно, ни любопытно не было. Как не было и никакой надежды на невидимого кукловода, который разыграет счастливый конец, когда достаточно подержит зрителей в напряжении.

Сперва взбеленилась и отчаянно стала рваться с привязи Эппл. Затем из густого орешника вылезла шипящая тень. Я попыталась посмотреть на неё интуицией, но моментально сдалась, натолкнувшись на преграду — завесу, как у Ника, только ледяную и невидимую. Я лишь в страхе успела понять, что эта аура не только стремительно движется на нас вместе с тенью, но и расширяется. За считанные секунды она достигла меня и накрыла целиком.

Вот тогда-то и стало всё совершенно безразлично.

Умом я поняла, что сейчас, когда я внутри воздействия, можно снова попробовать обратиться к интуиции. Но боялась, что это убьёт меня раньше, чем сама тень — такой невыносимой тоской, безысходностью и горем веяло от неё совершенно осязаемо. Смотреть на это ближе просто нельзя! Такая боль высушит намертво изнутри…

Вернон метался рядом с Эппл — пытался отвязать её, чтобы сбежать. Зачем? Разве не ясно, что тварь движется быстрее ветра? Лошадь без седла, а он в панике.