Расписное небо

– У нас на сегодня уйма дел, – сверившись с информацией на своем кивере, пробормотала Лени, допивая какао, – на судно доставили панели солнечного света, как ты просила. Нарин выделил нам помещение. Пока одно на пробу. Если эффект будет положительный и для валорок, даст еще. Ты знаешь, как правильно расставлять эти лампы?

– Естественно. Ничего сложного.

– Отлично. Нам выделили двух техников для подключения и несколько мальчиков для переноски тяжестей и установки всего куда надо.

– Когда мне дадут документы на семейные пары, живущие тут?

– Это у Сумудина спрашивать нужно. Он главный, – небрежно отозвалась Селена, а у мня душа ушла в пятки. Я не видела доктора уже дней пять, с момента прилета и, по правде, почти не скучала. Эти его странные реакции, неоправданно плохое настроение и предвзятое отношение совсем не добавляли уверенности в себе и завтрашнем дне.

– Главный?

– Ага. Старший медик и еще чего-то там, что связанно с традициями. Я не сильно вникала, так как часть про традиции нам с тобой местами можно игнорировать. – Девушка весело подмигнула, поднимаясь из-за стола. Я даже немного завидовала тому, с какой легкостью у нее выходит общение с любым из членов экипажа.

Покинув столовую, мы двинулись к лифтам. Нужно было как можно скорее разобраться с «солнечной комнатой». Стоило створкам закрыться, как Лени возобновила разговор, словно мы и не прерывались.

– Не знаю, что у вас так сильно не заладилось с Сумудином. Интересный и образованный собеседник, весьма внимательный и учтивый. Да, шуточки у него бывают немного колкие, но на деле человек, в смысле валорец, он замечательный. Да и как специалист на высшем уровне. Я видела, как он общается с подчиненными, как действует в стрессовой ситуации, и совсем не могу понять, с чего такая война между вами.

Слова Селены вроде бы как и не требовали ответа, но я почувствовала себя неуютно. Словно мы пара нашкодивших детей, которых отчитывают по отдельности. Девушка немного помолчала.

– Мы все здесь взрослые, а вы двое отвечаете за мое здоровье и здоровье моего ребенка, так что я очень бы просила все же решить возникшие разногласия. Пожалуйста. С Сумудином я тоже… Ого!

Последний возглас относился уже не к нашему разговору. На этом этаже, кроме будущей «солнечной комнаты», располагался еще и зал боевых искусств, мимо которого нам было нужно пройти. И вот в открытые широкие двери зала нам было отлично видно две фигуры, то замирающие на мгновение, то резко расплывающиеся в пространстве от невероятной скорости движений. Если широкоплечего коротко стриженого капитана я узнала быстро, то во втором опознать Сумудина удалось не сразу. Мужчина был чуть ниже, не таким мускулистым, но казался, более гибким, как большой кот. Он уворачивался каким-то невероятным образом, совершенно нечеловечески изгибаясь и ускользая от ударов соперника. Белые волосы, заплетенные в косу хлестко разрезали воздух, хвост то щелкал по полу, то пытался подсечь Нарина. Это все было пугающе и очень красиво.

В какой-то момент мне показалось, что все замерло и я точно успела поймать яростный взгляд золотых глаз, прежде чем раздался испуганны вздох Селены.

– Нарин! Ну что ты так! – оджа вбежала в зал, направляясь к отлетевшему в другой конец Сумудину. Медик лежал неподвижно несколько мгновений, вызывая в голове поток нехороших мыслей.

– Ты как? – Нарин протянул ладонь другу, помогая тому встать. Капитан выглядел несколько виноватым, хотя мне не было понятно от чего. Наверное, Сумудину просто не стоило бороться с противником, который настолько сильнее. Хотя я сама плохо в этом что-то понимала, но медик мне показался довольно сильным и быстрым. Показался.

– Ничего. Отвлекся, – хрипло отозвался доктор, потряхивая головой, словно отгоняя мух.

– Да, я понял. Но было поздно. Извини.

– Ладно, сам виноват. Давай на сегодня все, – Сумудин взял с полки полотенце, легко потрепал по плечу сердитую и взволнованную Селену и прихрамывая, направился к выходу.

Я все еще стояла в дверях, не решаясь ни уйти, ни зайти внутрь, когда доктор оказался совсем рядом. Не успела отстраниться, освобождая проход, как недовольный мужчина проскользнул мимо, не удостоив и взглядом, а только обдав крепким мужским ароматом. Несколько одурманенная, поразилась пришедшей в голову мысли: а насколько сложно завести любовника на Парадоксе? В целом, мое здесь пребывание можно считать новым этапом жизни, а его было бы не плохо отметить наличием мужчины. Какого-нибудь механика или электрика. Говорят, они очень бережно обращаются со сложными приборами. Да. Нужен механик. Для урегулирования гормонов. Красивый валор зелеными глазами. Или синими. Только не золотыми. Ни в коем случае.

Сумудин.

Я ее избегал. Самолично проверял наполнение экстренных аптечек на этажах, добавляя кое-какие лекарства для Селены. Назначал исследования подчиненным, выдал целый блок заданий по изучению «солнечного» света и его влиянию на иммунную систему в целом и в частностях. Загонял себя делами до полуобморочного состояния. А ночью проснулся от сладкого привкуса во рту. Что-то такое свежее, цветочное, с примесью исключительно медицинских резких нот. Нейтронные звезды! Какого древнего демона я ее сюда приволок? Этот ребус мне теперь будет по ночам сниться, как схема нервных связей оджи в период обучения?

Выругавшись, приняв холодный душ, я даже немного взбодрился. Ничего. У меня давно не было интересных загадок. Это просто я еще от аварии и ситуации с Селеной до конца не отошел. Слишком много стресса и переживаний. Пара дней. Мне просто нужно втянуться в повседневные дела, и все станет нормально.

Уверив себя, что все наладиться, отправился к Таалю. Его показатели становились лучше день ото дня, но я пока оттягивал пробуждение мастера. Как пациент он был еще хуже, чем Нарин. Были вполне резонные опасения, что этот неугомонный мужчина попытается встать в первый же момент, даже не интересуясь степенью полученных повреждений. Нет уж. Пусть еще поспит. Проведя почти три часа с пациентом, пропуская специальные импульсы через мозг, наблюдал за световыми пятнами, то и дело вспыхивающими на картинках, совсем успокоился. Отличный результат. Я так увлекся, что даже пропустил сообщение от Нарина. Не дождавшись ответа, оджи явился лично.

– Как мастер?

– Отлично. Даже лучше, чем я рассчитывал на сегодняшний момент.

– Долго еще продержишь в этом желе?

– Лучше бы ты у Селены чему хорошему научился, – показательно скривился я. Далась им эта импульсная жидкость всем. Покоя не дает. А между прочим, невероятная и крайне важная разработка. Особенно было странно слышать такое название от Нарина, он-то точно знал все преимущества этот «голубого желе».

– А если по существу? – стал серьезным капитан, сунув нос в экран моего планшета, но толком ничего не разобрав.

– Дней семь – десять. Посмотрим.

– Держи меня в курсе. Идешь завтракать? Селена с Ольсой ждут – стоило только представить эти серые глаза напротив, как во рту сам собой возникал горький привкус, а настроение резко портилось.

– Как-то я не голоден. Может спарринг? – Одна бровь Нарина удивленно поднялась вверх. Да, я не большой любитель мордобоя и не посещаю зал больше необходимого минимума, но какое-то сегодня настроение, непередаваемое.

– А твоя нога?

– Да нормально уже. Не хуже твоей спины. Или боишься, что уложу тебя любоваться на потолок? – Нарин широко оскалился на мои слова, демонстрируя клыки. Конечно, он понимал, что это чистой воды провокация, но причин отказать в просьбе не видел.

– Что-то случилось? Исследования не дают результата? – мы уже оба взмокли, носясь по пустому залу, но были весьма довольны тренировкой.

– Да нет, все по плану. Местами даже лучше ожидаемого.

– Тогда что с тобой? Лени спрашивает, почему тебя не видно ни на ужине, ни за завтраком. Она по тебе скучает, хотя и не признает этого.

– Пока так. Думаю, скоро решу кое-что и вернусь к обычному графику, – разговаривать и параллельно отслеживать действия Нарина было не просто. Все же из нас двоих только он – оджи, а это совсем другой уровень многозадачности и восприятия окружающей действительности, но пока я справлялся весьма хорошо, получая удовольствие от процесса. До того моментадмомента, пока слуха не достиг мерный перестук каблуков. Только одно существо на этом необъятном крейсере носило такую обувь. Затем меня накрыли сомнения, предвкушение, ожидание. Ее. Ольса была здесь, заполняя собой все пространство, практически стирая присутствие Нарина и перекрывая легкий сладкий флер Селены.