Страница 5 из 14
«Коленька пришел за мной», – мелькнуло в ее спутанном сознании. «Коля» резво запрыгнул в канаву, попытался приподнять ее пышную плоть, она вскрикнула от боли и отключилась от действительности, внутренний мир травмированной вместе с чуткой душой уже готовы были лететь на встречу с небесными жителями.
Через полчаса Ромик, обутый в ботинки усопшего дальнобойщика, вез на садовой тачке тело, уже пришедшей в себя, Риммы Васильевны домой, предусмотрительно подложив на дно садового транспорта старое одеяло.
На небе взошла луна, мерцали звезды, монотонно скрипели колеса огородного инвентаря. Более романтичной картины в жизни Римма Васильевны не было никогда!
Подкатив тачку с телесами своей возлюбленной прямо к порогу, Ромик сбегал к Раиске. Вместе они уложили больную в постель, а сам снова отправился к Кристине, чтобы попросить ее оказать медицинскую помощь пострадавшей.
Докторша моментально отозвалась на призыв о помощи и прибыла на собственном авто к дому пенсионерки. Римма Васильевна сквозь какую-то пелену узрела Кристинку, уже совершенно не реагируя на ее повсеместно развратный вид и близость к любимому.
Стомотологиня предварительно диагностировала ушиб плечевого сустава, порекомендовав вызвать скорую помощь. На глазах оживающая Римма Васильевна, отказалась от скорой, обещав, при малейшем ухудшении состояния моментально обратиться к врачу. Кристинка выкурила сигаретку на порожке и отбыла домой.
Больная быстро шла на поправку, температура больше не поднималась, женщина несколько дней пролежала в постели, все это время за ней ухаживал преданный Рома.
Рука еще плохо действовала, но Римма Васильевна уже поднималась с постели, выполняя несложную работу по хозяйству. Ненаглядный ходил на поденные работы по соседству. Следить за ним женщина больше не решалась, одно только печалило на данный момент ее. Римме Васильевне пришлось огласить врачу, которого все-же вызвали на следующий день, свой биологический возраст. И при этом присутствовал Ромик, что теперь женщину немного смущало и вводило в конфуз.
Роман же наоборот не выказывал по этому поводу никаких эмоций. Он вообще был немногословен и предельно скромен в светлое время суток. С наступлением темноты, он, как филин, активизировался и неустанно, предельно старательно ублажал свою ненаглядную птичку с подбитым крылом.
Страсти вокруг Ромика немного улеглись, прораб-беспредельщик пропадал на своей стройке, куда, видимо, подвезли свежую партию невольников по сходной цене. Безногий Григорий, боясь сильно тревожить общественное мнение, не предъявлял более прав на своего бывшего работника. У него теперь проживал какой-то залетный бич, правда, теперь на более демократических условиях.
Паспорт
Деятельная натура Риммы Васильевны немного заскучала от тихого счастья. Ей хотелось предъявить своего милого всему миру и жить совершенно не таясь, а для этого его нужно было полностью перевести на легальное положение и снабдить необходимыми документами. С какого конца подступить к этой проблеме женщина не знала.
Раиса как более молодая и продвинутая в социуме, предлагала официальный и, бесспорно, предельно мудрено-запутанный вариант, рассчитанный на бычье здоровье и такую же психику соискателя, имеющего дерзость обратиться со сложным вопросом в государственные органы.
Этот вариант, ввиду его продуманной свыше нежизнеспособности, Римма Васильевна благоразумно отмела. Она решила, для начала, сходить на консультацию к местному участковому по фамилии Борщ. Он знал о существовании на введенном ему участке личности без опознавательных знаков, но пока прикидывал и выжидал, формируя собственное мнение об этой ситуации.
Женщина купила детям Борща конфет, вытащила из закромов бутылку чистейшего самогона, извлекла из холодильника палку дорогущей сырокопченой колбасы, приобретенной для особого случая, и отправилась на неофициальную встречу к участковому.
Тот вместе со своей семьей жил на другом краю поселка в добротном, кирпичном доме в два этажа. Около ворот привычно тявкнула собака, в дверь выглянула хозяйка, бойкая миниатюрная бабенка. «Заходите!» – доброжелательно пригласила она в дом Римму Васильевну.
Вся семья была в сборе. Младшие Борщи, два мальчика семи и восьми лет и годовалая девочка на руках у отца, ужинали. Сам участковый гордо восседал во главе стола, орудуя одной рукой, другой он придерживал вертлявую дочку, норовившую детской пятерней дотянуться до отцовской тарелки с пельменями, густо сдобренными майонезом.
«Дело у меня к тебе, Витя», – Римма Васильевна по-свойски присела за стол выставив угощения.
Старшие ребята с интересом уставились на коробку конфет, а младшая, воспользовавшись ситуацией, выхватила у зазевавшегося отца из тарелки майонезный пельмень, пихнула его себе в рот и начала сосредоточенно пережевывать едва проклюнувшимися зубами.
«Ну», – протяжно промычал Витя. Его вокализация, обращенная к жене, возымела действие, супруга проворно выпроводила мальчишек в другую комнату, дочь с пельменем во рту осталась у отца.
Светка, жена участкового на людях позволяла порулить мужу семьей, нажимая, впрочем, всегда сама на нужные педали. В поселке у нее с девичества была весьма подмоченная репутация, хотя прямых улик и не было. Шустрая и довольно миловидная девушка, понятно каким местом умудрилась подцепить красавца полицейского. Он жену жутко ревновал, рождение очередного ребенка страж порядка упорно встречал стойким подозрением. Подрастая, младшие Борщи становились похожими на сомневающегося участкового как генетические копии. Несмотря на все обвинения, плодовитая Светка принципиально рожала только от мужа.
«Паспорт нужно поменять», – Римма Васильевна решила не отнимать у многодетного отца уйму времени, сразу перейдя к основному вопросу.
«Замуж выходишь, Васильевна?» – Виктор хмыкнул и уставился на пенсионерку.
«Ромику моему необходим документ», – женщина выжидающе замолчала.
Борщ старший выпуклыми, смоляными глазами глядел на бутылку с самогоном, девочка, на его руках, выплюнула разбухший полуфабрикат на колени отца и с интересом обследовала двумя руками кашицеобразное содержимое на наличие в нем мяса, заявленного производителем на упаковке.
«Так иди в управление, в чем проблема», – Витя нарочито не врубался в ситуацию, наблюдая за манипуляциями ребенка.
«Так прописан он до сих пор во Фрунзе, – Римма Васильевна подводила недогадливого участкового к основной интриге, и добавила заискивающе: – Ему бы паспорт новый».
«С пропиской в Бишкеке?» – он опять хмыкнул. Женщина понятливо улыбнулась, дав понять, что ценит наличие чувства юмора и обширное знание географии у господина полицейского.
«Помоги, Витя, я в долгу не останусь», – добавила она суетливо.
Быстро разрастающаяся семья участкового, естественно, требовала постоянных материальных вложений. Витя Борщ крутился как мог, хватался за любую шабашку, пропадал на службе целыми днями, все делал для того, чтобы его ненаглядная Светка с детишками ни в чем не нуждались.
Скоро десять лет было его семейной жизни, а Виктор до сих пор обмирал как мальчика, стоило только Светке обнять его, горячо шепча на ухо: «Ну не кисни, Борщик…»
«Ладно, Васильевна», – участковый стряхнул с колен остатки полуфабриката, подхватил дочку и поднялся, дав понять, что аудиенция закончилась. – Что-нибудь придумаем, подходи через недельку».
На следующий день, часов в девять вечера Борщ, абсолютно пьяный, заявился к Римме Васильевне. Он с порога, в раскрытые двери, громко гаркнул: «Тетка Римма, отворяй!»
Римма Васильевна и Ромик безмятежно «гуляли» в карты. Участковый, прервав супружеский досуг, изрядно качаясь, умильно глядел на испуганных хозяев. Вдоволь накачавшись, полицейский, уловив равновесие, ринулся к дивану и уселся, широко расставив ноги.
Ромик, от одного только вида офицерского мундира, по привычке пришел в паническое возбуждение, хозяйка пристально уставилась на гостя.