Страница 77 из 91
Жестом, словно он действует против собственной воли, он поправил ей сползшую кашемировую шаль, потом резко отвернулся и ушел.
Только теперь до ее сознания дошло, что происходило. Герцог Беломер играл по правилам Фуше, в качестве его посредника он поедет в Гент к Людовику XVIII.
«Он безумец, – подумала она. – Приезжает в Рошфор, забирает меня сюда, в Пре-де-Ро, делает замаскированное предложение и в тот же день принимает Нери! Он знает, что этот человек желал моей смерти. Он входит в союз с моими врагами и потом еще требует, чтобы я его поняла…»
Понять! Вечно мужчины используют это слово, когда требуют от женщины невозможного. Жизнь могла бы быть такой простой, ясной и красивой, но мужчины усложнили ее, превратили в лабиринт, из которого потом сами не нашли выхода. И почему женщины убегали в ясный, безжизненный миропорядок монастырей, она поняла именно в этот момент, а заодно и то, другое бегство в чувственный угар, в вожделение без любви. Может, действительно жизнь – всего лишь игра и глуп тот, кто ожидает от нее большего…
Каролина вышла из своей комнаты и быстро направилась в помещение для прислуги. Бату стоял у окна с решеткой, выходившего на внутренний двор, и смотрел, как двое слуг выводят из конюшни четырех лошадей рыжей масти и запрягают их в стоявшую наготове, до блеска начищенную карету.
Каролина приняла неожиданное решение. Она показала на двор.
– Мы уезжаем, Бату, с этой каретой, для кого бы она ни готовилась. Принеси багаж из моей комнаты. Побросай в корзину, что лежит вокруг. Я подожду здесь. Поторопись! И будет лучше, если тебя никто не увидит.
Ничто больше не могло удержать ее в этом доме. Она уйдет без злобы, без обиды, но и без единого слова прощания. Через несколько минут Бату вернулся с дорожной корзиной на спине. На руке он нес легкую розовую пелерину из тафты и накинул ее Каролине на плечи. Она бросила последний взгляд в окно. Лошади запряжены, кучер ждет на козлах. Она кивнула Бату.
– Нам нужна только карета. Кучер нас не интересует!
– Славная карета. И лошадки хорошие, – глаза Бату зажглись дерзким огнем.
В этот момент он опять был пиратом; его тело напряглось, как когда-то перед прыжком на корабль, взятый на абордаж.
Они вышли во двор. Бату распахнул дверцу, и Каролина уселась в карету. Бату взметнулся на козлы и выхватил из рук кучера поводья.
– Слезай!
– Карета для герцога…
– Знаю. Но править буду я!
Кучер ошеломленно уставился на негра. Потом вдруг стал звать на помощь. Не выпуская поводья, Бату схватил его под мышки и сбросил с козел. Кнут засвистел по спинам лошадей, и они резвой рысью взяли с места. Карета вылетела со двора. Каролина сидела на заднем сиденье и веселилась, как ребенок, сделавший шалость. Лишь когда они миновали мост, она высунулась из окна. Ее взгляд прошелся по замку Пре-де-Ро и дальше, до руин на крутом побережье.