Окна

В порыве гнева я стукнула сковородку о стол – я всегда так делаю, когда злюсь – и что ты думаешь, от её супермегапокрытия откололся кусок! Я всего один раз решила на ней приготовить, а она уже вышла из строя? А где же обещанная надёжность, способность переносить перепады температуры и устойчивость к агрессивной среде? Тряпка!

Можно было и дальше горевать над никчёмной покупкой, но я была ужасно голодна. Я вспомнила, что где-то там, на верхней полке кухонного шкафа, лежит отправленная на пенсию старая сковорода. Моя хорошая! Как ни странно, оказалось, что я даже чуть-чуть соскучилась по ней. Я достала её, хорошенько помыла сковородочной губкой со специальным моющим средством и поставила на плиту. Руки сами машинально смешали все ингредиенты – яйца, молоко, соль… Через пять минут на моей плите дымился пышный, воздушный омлет!

Я не поверила своим глазам. Три года, три! Я никак не могла приготовить его, а сейчас он получился так легко. Я слопала его за минуту, но на вкус он показался мне не таким славным, как на вид. Я думала, что это будет «wow!», а оказалось «норм». Вдохновившись своей маленькой кулинарной победой, я решила не останавливаться на достигнутом и отважилась на импровизацию. Я кинула на сковородку пару ломтиков бекона, помидоры черри и лук-шалот. Залила всё это взбитыми яйцами и посыпала сверху тёртым сыром. Вуаля! Ну вот же она – моя прелесть!

Как же это оказалось вкусно. Зачем, зачем я три года мучила себя и свою любимую сковородку бесконечными попытками приготовить классический омлет? Ради чего? Ради красивой фотки в инстаграме? Ради всеобщего восхищения и одобрения? Чтобы доказать себе, однокласснице Василисе и тысяче других неизвестных, абсолютно ненужных и неважных мне людей, что я тоже могу быть идеальной хозяйкой, умеющей готовить пышный омлет? Это полный бред!

Короче, я поняла одно: хорошая хозяйка – это не та, что умеет готовить классический пышный омлет, а потом эротично выкладывает фото своего шедевра на всеобщее обозрение, вовсе нет. Ведь это всего лишь красивая картина, но какова она на вкус, остается только гадать. По мне, так настоящая хозяйка – это та, что без особого труда и лишнего пафоса может приготовить и бутерброд с колбасой, и жареную картошку, и вкусный омлет, и всё это на одной, самой обычной, пусть и потрёпанной, старой, но любимой сковородке!

Реальная любовь

Вера была больна, и её болезнь прогрессировала с каждым днём. Причиной заболевания стал инструктор в спортзале – красавчик Костя.

Любовь – самый заразный вирус на планете. Заразиться им можно по-всякому: воздушно-капельным путём, через поцелуй, рукопожатие и даже посредством зрительного контакта, а вот вылечить – практически невозможно.

Хворь накрыла Веру с головой. Она не могла есть, спать и уж тем более никак не могла заставить себя учить экзаменационные билеты.

Вера печально посмотрела в окно, за которым пышно цвела сирень, и манящий аромат её бутонов проникал даже сквозь плотно закрытую форточку. Она уже пять минут пыталась прочитать страницу толстого учебника, но постоянно отвлекалась – то на проходящую перед окном кошку, то на светившее на голубом небе солнце. Желание грызть гранит науки у неё категорически отсутствовало.

Она кинула укоризненный взгляд на сидевшую рядом бабушку. Её приставили следить за подготовкой Веры к школьным выпускным экзаменам. Женщина не замечала колких взглядов внучки и продолжала накидывать петлю за петлей на длинные спицы.

– Ну что ты всё вздыхаешь, Верочка? – спросила наконец бабушка.

– Не могу учить. – Внучка сморщила нос и демонстративно захлопнула учебник по истории России.

– Ты и не пытаешься. Вон, за полчаса ни одной страницы не перевернула, – сказала старушка, не отрывая глаз от спиц и пряжи.

– Да я читаю, читаю, но мысли совсем о другом.

– И о чём же они?

– Неважно. – вспыхнув румянцем, сказала Вера и обиженно прикусила нижнюю губу.

– Можешь и не говорить, я всё вижу, всё знаю, ведь не слепая.

– Что ты знаешь? Ничего ты не знаешь! Никто из вас не представляет, что я чувствую, как мне плохо…

– Ну, ну, деточка, любовь, она такая, как брусника – кислая, но безумно вкусная, – перебила внучку женщина, и на её губах показалась лёгкая улыбка.

Вера удивлённо посмотрела на бабушку и задумалась. А ведь она тоже когда-то была молодой девчонкой.

– Ба, а ты любила когда-нибудь?

Спицы замерли в руках бабушки, она подняла глаза и посмотрела в окно. В комнате повисла тишина. Спустя какое-то время бабушка отложила незаконченный шарф на стол и взглянула на внучку. Вера заметила, как в её больших серых глазах появился огонёк. Такой далёкий и робкий, но он делал взгляд бабушки нежнее и красивее.

– Любила. Я и сейчас люблю, – тихо ответила она.

– Кого? Дедушку? Расскажи! – заёрзала на стуле Вера.

– Ну вот ещё. Какие глупости… – Бабушка поправила аккуратно собранные волосы. Было заметно, что она волнуется.

– Ба, ну пожалуйста.

– Вот уж не думала, что буду говорить с тобой об этом. Но раз ты настаиваешь, тогда слушай.

***

Галина родилась в 1935 году в Молдавии. Людям двадцать первого века трудно представить, как это – не просто жить, а выживать. Ей было шесть лет, когда началась война. Сто граммов хлеба да один клубень замёрзшей картошки – дневной рацион того времени. Иногда маленькая Галюня бегала на железнодорожный вокзал. Там останавливались поезда с солдатами, которые возвращались с фронта. Галя не боялась их искалеченных тел, обезображенных, перебинтованных лиц, так как знала, что они настоящие герои. Она пела для них матерные частушки про фашистов, а они угощали девочку сахаром и сухарями.

Когда Галине исполнилось восемнадцать лет, к ней начал свататься столичный ревизор. Василий приехал в местную военную часть с проверкой. Высокий широкоплечий командир, весь в орденах и медалях, он не давал проходу юной особе. Он не говорил слов любви, но обещал безоблачную, сытую семейную жизнь. «Завидный жених», – шептались люди по деревне. «Вот повезло девке!» – завидовали овдовевшие женщины.

Думать было нечего, да и некогда. Через две недели Василию нужно было ехать дальше, поэтому, не задумываясь о собственных чувствах, Галина согласилась на замужество. Через два дня их расписали, а через четыре мать собрала дочери узелок и, перекрестив, отправила её с мужем.

Хоть Галина и не питала иллюзий насчёт большой любви, в глубине души надеялась, что замужество окажется счастливым. Но судьба решила по-своему. Ласковый и добрый жених превратился в злого и ревнивого мужа. Василий, не стесняясь слов и кулаков, воспитывал молодую жену так, как считал нужным.

Ночи напролёт Галина ревела в подушку, а днём играла роль счастливой жены столичного ревизора. Раз за разом она повторяла про себя наставления матери, что муж в семье главный и перечить ему нельзя. К тому же Галя прекрасно знала, что синяки от побоев можно скрыть, а клеймо от развода – никогда.

Через полгода она забеременела. Рожать от тирана, который мог в любой момент поднять руку и на ребёнка, казалось преступлением. Паника охватила её, но помочь было некому. В крохотном уездном городке N она осталась без чьей-либо поддержки. Выход виделся только один. Галина забралась на крышу старого, покосившегося двухэтажного барака и спрыгнула вниз.

Через семь месяцев у неё родилась дочка. Галя двое суток плакала над кроваткой крошки, ругая себя, что хотела избавиться от ребёнка. Увидев Иришку, она поняла, что теперь в жизни появился смысл.

Развели их не сразу. Василий использовал свои связи, чтобы помешать этому. Но не всё в этом мире можно купить. Поэтому, когда Иришке исполнилось полтора года, Галя с дочкой вернулась к родителям в маленький городок Маркулешты.

Старики без лишних слов приняли дочь. И пусть по городу ещё долго ходили злые сплетни, но вскорости и они поутихли, а Галина зажила спокойной жизнью, воспитывая любимую Иришку.