Страница 6 из 17
Глава 71
— Уважаемый…!
Мы с Консультантом одновременно повернули головы на недовольный возглас. Рядом с нами материализовался Александр Блумфельдт (а чуть позади него испуганная тетушка, отчаянно семафорящая мне бровями), который поначалу поднял руку затем, чтобы отцепить Консультанта от моего локтя, но, видимо, в последний момент передумал.
Мой потенциальный любовничек (несмотря на то что старался сохранять невозмутимый вид) явно пребывал в бешенстве, но…
Судя по выражению его побледневшей физиономии, он здорово опасался Консультанта (ибо если ты из «знатных» или из военных, то за сказанное слово и или за совершенный поступок вполне сможешь прогуляться «к барьеру», а Александру на такую прогулку, из-за какой-то там навязанной ему девицы, идти явно не хотелось, по крайней мере, не с моим теперешним партнером по танцам).
Ситуация разворачивалась словно бы в некоем дамском любовном романчике, где двое состоятельных красавчиков (а оба эти «прекрасные юноши» именно такие) борются за условную Золушку (в роли Золушки я). И если бы таковая борьба действительно и всерьез имела место быть здесь и сейчас, то мой потенциальный любовник ее бы уже проиграл…
Я перевел взор на внешне абсолютно спокойного и уверенного в себе Консультанта, которому явно доставляет удовольствие немножко потоптаться по чувству собственного достоинства Александра Блумфельтда (ни разу не удивлюсь, если он нарочно провоцирует Блумфельтда).
Несмотря на полумиллиардное население здешней России, прослойка так называемой «знати» очень и очень тонка. Не берусь утверждать, будто бы в этом сословии все знают всех, словно в деревне, но матушкин прихвостень совершенно точно знаком лично с моим потенциальным любовничком и явно испытывает к нему антипатию (даже без учета меня и моей ситуации).
Однако…
Мне вновь вспомнилась баллада «Перчатка».
Надеюсь, что оба они люди разумные, прекрасно знающие «правила игры» и некоей грани все-таки не перейдут, но ежели чего и случится, то обвинят во всем, разумеется, меня… Это к гадалке не ходи. А мне оно надо?
— Благодарю за танец, Дмитрий… — негромко произнес я, глядя в пол, и обстановка как-то сразу разрядилась.
— Наоборот, это мне, Кайа, стоит поблагодарить вас за чудесный танец… — ответил Консультант, отпуская мой локоть, и поинтересовался, заметив то, как я (буквально на какое-то мгновение) поморщился. — Все хорошо?
— Да. — односложно ответил я, все еще глядя в пол, хотя хорошего было не слишком много, ибо ко всем прочим моим печалям добавились, кажется, еще и они…
Называть «женский» цикл Кайи месячными — в корне неверно, ведь эти самые дни присутствуют в моей новой жизни не (в среднем) раз месяц, как у большинства иных представительниц прекрасного пола, а когда этим дням заблагорассудится…
Ну и что с того, что мы уже были на прошлой неделе? Нам стало скучно, и вот, Кайа, мы пришли к тебе вновь…
Впрочем, попытка суицида, клиническая смерть, переселение так называемой души и постоянный стресс не способствует нормальной работе девичьего организма.
А еще они по неведомой причине стали весьма болезненными…
И теперь, внезапно почувствовав знакомую «тягучую» боль внизу живота (плюс вдобавок разболелась еще и голова), я на мгновение скривил физиономию, что не укрылось от внимания Консультанта.
— Ну, хорошо тогда… — сказал он и сделал шаг назад, а публика, до сего момента внимательно следившая за действом, и желавшая (судя по физиономиям собравшихся в зале гостей) лицезреть хорошенький скандальчик (желательно со смертоубийством в итоге), явно осталась недовольна мирным исходом этой небольшой стычки двух «прекрасных юношей».
Я случайно встретился взглядом с Чудом, также наблюдавшей за этой небольшой сценкой. Она слегка прикусила губу, и на ее лице я заметил…зависть? Впрочем, это выражение было у нее буквально какое-то мгновение, сменившись затем ласковой улыбкой. Улыбнувшись и помахав мне, она отвернулась и взяла под руку своего кавалера, после чего парочка направилась к столику.
— Я бы хотел поговорить с тобой… — услышал я голос Александра Блумфельтда, который добавил затем. — Приватно.
Твою мать! Я кинул взгляд на тетушку и стало очевидным, что от разговора тет-а-тет, который еще незнамо чем для меня может завершиться, мне ни за что не отвертеться (по крайней мере, я не знаю как…). Не зря же теткины специалистки по наведению женской красоты, наводили ее мне в тех местах…
Судя по выражению лица дорогой тетушки, она явно рассчитывает на то, что этот рождественский вечер станет для меня и Александра Блумфельдта необыкновенным, в некотором смысле. Ну а дальше, все «стерпится — слюбится»…
Вот же тварь… Впрочем, расстраиваться по поводу тетушки бессмысленно, ибо ее задача на сегодняшнем вечере «показать товар лицом», так сказать (то есть занимается она, по сути, банальным сводничеством). Ну, может, и не совсем лицом, но…
— Конечно, Александр, с удовольствием! — соврав, улыбнулся я гипотетическому (пока еще) любовнику. — Вы дадите мне несколько минуток? Мне нужно привести себя в порядок.
— Разумеется. — ответил тот. — Горничная проводит тебя, когда…приведешь себя в порядок.
Едва договорив это, он развернулся и направился на выход из зала для танцев.
Я взглянул на Консультанта, с которым теперь о чем-то весело щебетала одна из приглашенных на вечер девиц (тетенька, на вид под тридцатник, и судя по отсутствующему на положенном месте кольцу, незамужняя и не чья-либо зарегистрированная любовница)…
— Кайа… — услышал я крайне недовольный шепот тетки.
— Мила… — я прикрыл глаза, ибо боль, а вместе с ней и раздражение, нахлынули с новой силой. — Пожалуйста, давай оставим неприятные разговоры на потом. У меня, похоже, начинаются…сама знаешь, что…
— Боже…! Деточка, да что же это такое?! У меня с собой, кажется, были таблетки, но… — моментально переключилась тетушка.