Игра бабочек

Мурашки вновь побежали по рукам, но она продолжала самым беззастенчивым образом смотреть прямо в глаза карфагенскому вельможе. Сколько это продолжалось, Дана не могла сказать точно, но учащенное дыхание Ковентины постепенно успокоилось, а Бен Шафат наконец отнял руки от лица и, покачав головой, выпрямил спину и поправил галстук.

– Еще раз прошу прощения. Я действительно не должен был так себя вести. Даже не знаю, что на меня нашло. Но давайте вернемся к делу.

Глубокие тени залегли вокруг глаз этого человека. Скорбные морщины прятались в уголках рта. Карфагенянин позволил себе не сохранять необходимые для официальной встречи внешнюю твердость и неприступность. И великолепный костюм вдруг превратился в повисшую на бесформенном, обрюзгшем теле хламиду.

Маагарбал же кивнул, явно удовлетворенный возвращением в беседу своего соплеменника, но отдавать инициативу не собирался.

– Позвольте мне продолжить, мой дорогой друг.

Под ее взглядом второй карфагенянин побледнел еще больше, и даже узкие губы, которые он сжал в тонкую полоску, приобрели восковой цвет. Но произносимые слова звучали размеренно и четко. Самообладание не желало покидать суффета и никакими колдовскими штучками его нельзя было удивить.

– Госпожа Девона.

Он принял предложенную ей игру, и имя с четким «о» прозвучало совершенно нейтрально и в то же время абсолютно уверенно.

– Госпожа Орма, наша поездка была вызвана, в первую очередь, необходимостью срочных переговоров с канцлером Гензерихом и, по возможности, заключением договоренностей с новым правительством о совместных действиях против общих врагов.

Девана вдруг осознала, что они уже не мерились взглядами. Напряжение, повисшее в воздухе, словно темное маслянистое пятно на поверхности воды, почти растаяло. Матан прикоснулся к своей булавке, и это добавило ему уверенности. Не прекращая размеренной спокойной речи, карфагенянин искоса следил за движениями руки собеседницы. Выше и ниже по запястью. Еще раз и еще, как будто пытался успокоить внутреннюю пульсацию, совершенно не ощутимую ни для кого. Кроме нее, конечно же. Но почему «сестры» не желали успокоиться? Возможно, эти люди могли сообщить ей что-то важное, или могло произойти что-то такое, что изменит будущее, как любит повторять ее маленький антимаг?

– Думаю, что протокольную часть можно сократить. Не буду забивать вашу голову проблемами моего государства и планами по сотрудничеству… Господин Гензерих сообщит все, что сочтет нужным. Не знаю, будет ли это интересно вашим магам и студентам.

Дана покачала головой. Все, что происходило сейчас в королевстве, отвлекало и мешало от выполнения главной цели. И в то же время, движение к цели было совершенно невозможно без решения тысячи проблем, связанных с жизнью королевства и всего мира.

Бен Маагарбал продолжил в той же избранной менторской манере:

– Но оказалось, что нашим магам интересно происходящее здесь, в вашей Академии. И наши маги внимательно следят за вами. Откуда они получают сведения, мне неизвестно, но их знания о происходящих событиях даже обширнее, чем информация, которой владеет правительство.

Экс суффет ненадолго остановился, словно ожидал от Даны какой-то реакции. Не дождавшись ничего, даже малейшего изменения выражения холодного интереса на лице девушки, карфагенянин прокашлялся, прикрыв рот платком, и продолжил тем же размеренным тоном:

– За несколько дней до отъезда меня пригласили в цитадель Бирсу. В храме Мелькарта ожидал один из служителей божественного покровителя Тира. Многие из жрецов ранее владели магическим искусством. Наверняка они и сейчас используют его, так же, как и вы. Никто не может точно сказать, сколько магов в реальности живет в Карфагене. Они стараются не делиться подобными сведениями с посторонними.

Дана старалась слушать предельно внимательно и все же не могла избавиться от желания срочно пригласить жрецов с храмовой площади и разобраться, кто из них слил информацию о происходящем в «головной оффис». И что конкретно сообщили о ее просьбах местные религиозные деятели своему «начальству».

Между тем Бен Маагарбал продолжал свою сухую лекцию. Интересно, он всегда так разговаривал или просто сейчас старался донести информацию максимально простыми словами только потому, что видел перед собой молодую женщину?

– Гм.

Черт, она вновь отвлеклась на посторонние мысли. Дана кивнула и даже позволила себе поощрительно улыбнуться. Чуть-чуть, самыми уголками губ.

– Трудно сказать, является ли этот жрец магом, но в иерархии служителей богини он занимает высокое место. Некоторое время жрец расспрашивал о последних событиях в великом городе, о войне и прочем. Он был достаточно информирован, даже более чем достаточно, о вещах, которые правительство привыкло скрывать.

– А вы? Вы тоже будете скрывать эти сведения?

Слова вырвались у Девоны сами собой. Но даже самая маленькая тайна не должна оставаться тайной для нее. Тем более, если эта тайна могла быть связана с ней и ее планами.

Второй раз за время беседы человеческие эмоции отразились на лице суффета. Он нахмурился и задумался, словно взвешивал на своих внутренних весах, можно ли поделиться с этой женщиной знанием, которое имело достаточно важное значение у него на родине. Пауза затянулась, и Дана перевела вопросительный взгляд на Марка. Все-таки у этого итальянца был красивый благородный профиль, а вот от бороды, наверно, стоило отказаться. Интересно, каково это, касаться бороды, чувствовать, как она щекочет лицо. Или неприятно колется?

Ну вот, мысли опять увели ее в сторону.

– Нет, не буду. Я думаю, что вреда это никому не принесет. Вы согласны, друг мой?

Бен Шафат горько усмехнулся.

– Вряд ли мы можем еще больше ухудшить наше положение. Никогда точно не знаешь, где может оказаться спасение. Ибо сказано: «Многое будет разрушено, но еще больше расцветет в пламени утренней зари».

Ну наконец-то. Вреда от бессмысленной болтовни точно не будет. Намеки и недосказанности вряд ли принесут пользу, но вдруг они скажут что-то такое, что поможет разобраться в происходящем?

– Мы с вами на одной стороне, господин суффет.

Вдруг перед глазами мелькнуло неуместное, но от этого не менее забавное воспоминание, и она с трудом отогнала готовую появиться улыбку. Боже, как бы она сейчас хотела вновь увидеться с Реганом. И возможно только стоило этого захотеть по-настоящему. И пускай он написал ей такую чушь, все это было не важно. Наверняка это от отчаяния. А стоило им только увидеться, и все могло перемениться. Нет, даже не так. Наверняка переменится.

– Думаю, да. Так и объяснил мне этот жрец. И потому мы здесь.

Айн поднялась с пола и пошлепала к свободному стулу. Благородные политики и банкиры молча наблюдали за ребенком в ярком платье. Девочка почти демонстративно залезла на стул с ногами и, обхватив колени, устремила безмятежный взгляд на сидевшего в центре Мелия. Через мгновение она с милой гримасой вздохнула.

– На полу холодно. Так что посижу здесь. Я не буду мешать. Нисколечко. Хотя здесь я не просто так. Сама бы я ни за что не рискнула даже просто заглянуть в щелку. Мне мадам ректор приказала прийти. На гостей посмотреть. Вни-ма-тель-но.

– Ковентина, прикрой окно. Здесь становится как-то зябко.

Подруга вскочила, едва не перевернув тяжелый стул.

– Прошу не удивляться, господа. И не обижаться. Если вы пожелаете, позже я вам все объясню. Но это было необходимо.

Дана ожидала всего. Ожидала, что троица начнет возмущаться, политики состроят презрительные мины или просто встанут и уйдут. Но они, наоборот, проявили подобие заинтересованности. Может быть, слова девочки взволновали карфагенян.

– Возможно, это будет не совсем уместно. Или даже бестактно. – Бен Маагарбал с видимым усилием оторвал взгляд от девочки. – Я слышал ранее. Нет, скорее, эти данные абсолютно достоверны. Скажите, Девона, ваша девочка, ваша воспитанница… Она способна видеть врагов?

Присутствующие не отрывали взглядов от девочки, которая не чувствовала ни малейшего смущения.