Страница 95 из 106
—… да. Я не исключаю никакого варианта распределения портфелей после оглашения результатов. Но именно сейчас мне не нужны никакие попутчики перед выборами, особенно из вашего лагеря. Прошу понять меня правильно. Просто потому, что делиться победой я ни с кем не собираюсь.
Это не совсем так, но сейчас не до деталей.
— Благодарю за исчерпывающую откровенность, — сухо кланяется из положения сидя Насимура, после чего встаёт из кресла. — Я могу попросить об одолжении? Вернее, задать вопрос?
— Да.
— И вы на него ответите?
— Да. У меня нет никаких претензий к вам лично: то, что сейчас происходит, является не кулуарным выяснением отношений между нашими группировками.
— А что это тогда? — он задерживается, берёт со стола свою полупустую чашку и стоя выливает остатки чая себе в рот.
— Следствия коррекции.
— Какой?
— Проводимой гражданским обществом, — отвечаю как можно серьёзнее. — Каким будет ваш откровенный вопрос?
— Их два. Вы допускаете, что после меня у вас будут аналогичные визиты? Вы будете всем отвечать одно и тоже или подход будет дифференцирован?
— Это и есть то неловкое, о чём вы хотели спросить? — уточняю на всякий случай.
— Да.
— Первое. Если следовать логике, то следом за вами должен явиться новый премьер. Я это понимаю и потому ответ — да. Допускаю, что аналогичные вашему визиты ещё впереди.
— И что вы ответите новому премьеру? — он почему-то опасается моего ответа.
Настолько, что даже не считает нужным этого скрывать.
И ведь не скажешь вслух, что благодаря таблетке не только он сейчас видит меня насквозь. Правда, у него расширения какого-то другого порядка.
— Новый премьер — халиф на час, — пожимаю плечами. — После вашего вынужденного смещения, ровно до этапа выборов. Это понимают все.
Насимура чуть расслабляется с неуловимым облегчением:
— И каков будет ваш ответ ему? Если вы так хорошо прогнозируете события?
— Я не уверен, что вообще буду с ним разговаривать, — искренне говорю, что думаю.
— Почему?! — кажется, в этом месте политик сильно удивляется, впервые за этот разговор.
— У вас есть своя позиция. Я с ней не согласен, как и многие сограждане; поэтому обострение нашего с вами гражданского диалога вылилось в то, во что вылилось.
— А преемник? — он, не садясь, подставляет чашку под заварник в руках Рейко.
После чего машинально кивает ей с благодарностью.
— А ваш преемник, говоря языком моей исторической родины, подобен шакалу. В отличие от вас, он сосредоточен исключительно на своих внутренних преференциях.
Насимура как-то странно и недоверчиво глядит на меня поверх чашки с чаем, сверху вниз.
— Ну вы, если говорить языком моей собственной религии, соблюдаете самый главный постулат, — поясняю дальше. — А он так, погулять вышел. С ним, в отличие от вас, разговаривать не о чем.
— Что за постулат?
— Человек, как и общество, должен постоянно качаться. Всю свою жизнь, до самого последнего дня, — поясняю. — Если самосовершенствование прекращается, человек очень быстро скатывается до животного уровня. Закон эволюции.
Премьер (пока ещё) задумчиво садится обратно в кресло и, не глядя, отодвигает от себя чашку по столику в сторону:
— Вы сейчас серьёзно? Не отвечайте, я счидываю реакцию. — Через долгие тридцать секунд он задумчиво изрекает, — вы искренне верите во всё, что говорите… Занятно.
— Что вас смущает?
— Ровно пара моментов. Первое: я искренне опасаюсь за будущее страны после того, как вы и подобные вам ура-патриоты выиграют выборы.
— Можем не выиграть, вы же сами только что сказали.
— К сожалению, теперь этот вопрос можно считать практически решенным. Я тоже имею на руках результаты экзит-полов.
— Ещё что?
— Вам мало этого?
Хозяйка дома, оправдывая свою степень по классическому этикету, с поклоном сноровисто доливает чай единственному человеку за столом.
— Вижу пятьдесят процентов вашей недосказанности, — хлопаю себя по животу. — Потому лучше отвечу сразу на целый блок.
— Изначально я шёл к вам со следующим вопросом: распределение мест в кабинете министров после выборов в парламент. Ваша партия-однодневка — организация без команды, увы. А управление страной — не задача для дилетантов.
— И вы решили, что Джи-ти-груп, после оккупации всех трёх уровней парламентов, начнёт раздавать министерские портфели своим? — мне правда интересно. — Потому пересилили себя и явились ко мне?
— А вы собирались делать иначе? — вроде как иронизирует Насимура.
— Да. Я вам скажу больше: вон за теми дверями находится Рюсэй Обути, директор департамента маркетинга Джи-ти-груп, — киваю на окно-двери. — Процессы, которые вы упомянули, просчитаны им заранее. Координирует всё тоже он. Конкретные цифры лучше обсуждать с ним, но навскидку: процентов девяносто министров получат свои портфели от партий коалиции. Не от нас.
— Какой коалиции? — за секунду напрягается чиновник. Или политик? — Вы же только что сказали, что коалиции не будет?
— Вы меня не совсем внимательно слушали, — качаю головой. — Коалиции не будет ДО выборов. Причина: нам не нужны помощники, чтобы победить в сегодняшнем раскладе. НО, — поднимаю вверх указательный палец, — после объявления результатов голосования избирательной комиссиией…
—… вы в произвольном порядке допустите к общему пирогу другие партии? — озадачивается мой собеседник.
— А вы решили, что министром энергетики мы будем назначать хати-кю-сан из операционного департамента Джи-ти-груп? — удивляюсь в ответ.
Он молчит, потому продолжаю:
— И там будет не в произвольном порядке, кстати. Большая Дюжина с нами совместно проанализировала вероятный состав исполнительной власти. Сам документ не является секретом, просто ходит пока по нашему кругу. До вас, видимо, еще не дошёл.
— Большая Дюжина — вы имеете в виду…
— Да. Двенадцать первых семей якудзы в Токио.
— Но Джи-ти-груп туда не входит? — проявляет такую необычную осведомлённость Насимура.
— Я потому и сказал, что Дюжина плюс один. Плюс один — это мы и есть.