Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 11 из 55



- Что?!

- Чшшш, - проговорила княгиня и приложила палец к губам, на которых таилась улыбка. -Я ничего не знаю, только догадываюсь. С тех пор как ты появилась в академии, его сиятельство сам не свой. А после получения мастерскими статуса Академии!..

Она прикрыла глаза и сложила губы так, будто пробует сладкое вино.

- Надеюсь на перемены, девочка моя. И не только я. Поэтому наша с тобой задача -помочь гранд-мэтру.

Я до дрожи в руках хотела вызнать подробности о переменах, мне до звёздочек в глазах было любопытно. Но затаила свои надежды, заставила любопытство пойти прочь - не время. Да и знала ли что-то толком жена гранд-мэтра?

И я перешла сразу к делу:

- Как помочь, сударыня?

18. Лиззи Арчинская

Она весело рассмеялась:

- Я уже говорила. Надо очаровать императора. Изобретения это хорошо, но нужно наточить и наше оружие - женское обаяние. И стрелять сразу из двух ружей! -

Смех у её сиятельства был заливистый, словно у юной девочки. И такой же заразительный. Пожалуй, я ошиблась, увидев в ней недруга.

И две последующих недели по два вечерних часа я, переодевшись в женское платье,

проводила в гостиной гранд-мэтра. Пришлось вспоминать и вживаться в

слегка подзабытую роль приятной молодой девицы, радостно чирикающей на балу.

На помощь графине пришла дочь Марая.

Её привёз из пансиона старший брат, молодой князь Делегардов, Вольдемар, к концу первой недели моих посещений. И если девушка спускалась к каждому следующему ужину, то Вольдемар присутствовал только дважды - в день нашего знакомства и на последнем ужине перед балом.

Мне было немного жаль времени, что приходилось тратить на эти вечера.

Но познакомясь с семейством князя Делегардова, я окунулась в те семейные отношения которых у меня никогда не было. Я наблюдала, как Ольга Леоновна общается с мужем, как сам князь относится с безграничной любовью и уважением к своей жене, как они при всей церемонности манер, нежны друг к другу.

Это было умилительно.

И даже иногда завидно. И думалось: хорошо бы и мне когда-нибудь иметь такие отношения в своей семье.

Для меня это был очень серьёзный и очень сложный вопрос.

Какой нормальный мужчина будет потерпеть в доме жену, которая пропадает в кузне или мастерской, громыхает железками или возится с чертежами и расчётами? И как мне быть? Неужели придётся чем-то жертвовать: семейным счастьем или своими интересами?

И почему я не родилась мальчишкой?

Графиня большую часть вечеров уделяла моему «образованию» - плавности движений, осанке, повороту головы, улыбке, походке, этикету и поведению за столом, то князь с энтузиазмом рассказывал о безмагических зонах и их исследовании.

Оказалось, что Вольдемар Делегардов занимается именно их изучением, и богатый практический материал прямиком идёт в нашу Академию, служит тем знанием, на которое мы и наши мэтры опираемся, изучая науки. Гранд-мэтр был польщен, и не скрыл этого, когда я показал знание нескольких трудов молодого князя.



Потом, на последнем ужине, он заставил меня краснеть и бордоветь, с восторгом пересказывая мои впечатления о книгах наследника рода Делегардовых, сомнения и теории о влиянии первичной магической обработки материалов, затем подвергающихся механическим переделам.

И поэтому, кроме правил поведения за столом, я узнала много важного о Вальдемаре Делегардове, о том, что отец возлагает на него надежды, что он очень увлечён своим делом, но не сильно рвётся в родные стены сменить отца на должности гранд-мэтра. О последнем говорилось с сожалением.

Были ещё пространные и довольно отвлечённые рассуждения о том, что семейная жизнь его остепенит. И поскольку графиня всегда с немного недовольным видом прерывала эти разговоры, мне было неловко от того, что становлюсь невольным свидетелем семейных сцен. И старалась не слушать слова старого графа.

Марая, младшая дочь графа, тоже проявляла нетерпимость, но была изящно-сдержана, как её мать, а сердито, не скрывая эмоций, выговаривала отцу, что за столом можно поговорить и о чём-то более интересном, чем всякая немагическая дребедень.

Признаться, меня удивило такое отношение дочери к отцу. Я по-другому разговаривала со своим папенькой. И слушала всегда с интересом, и старалась разобраться во всём, что увлекало его. Ведь он так же интересовался тем, что волновало и увлекало меня.

19. Лиззи Ларчинская

Уж не знаю, что там про меня рассказали ей её папенька и маменька, но она не задала ни единого вопроса о том, что я делаю в их доме и для чего. Надеюсь, что для юной княжны не было сделано исключения, как для княгини, и ей никто не рассказал слишком уж много.

Всё же она иногда появлялась на территории Академии. По крайней мере, я не была знакома ранее, но иногда видела, как она в качестве гостя, идёт к центральному корпусу, видимо, к отцу, где был расположен его кабинет. Многие парни старших лет обучения были с ней знакомы и останавливались, вспоминая о галантности, раскланивались, приветствуя и выражая почтение.

Я, право, редко видела такие картины, но когда видела, то замечала, что Марая с удовольствием, хоть и сдержанным, общается со студентами. Она была очень юна, вероятно, младше меня на пару лет, но держала себя с большим достоинством. Мужское внимание ей очень нравилось, и вела себя она очень естественно и мило. Кое-что из этих её манер я переняла.

Присутствие княжны как образца юной девушки сильно облегчило мне получение опыта. Я поняла, что не нужно быть идеальной. Намного лучше быть естественной, лишь помнить о некоторых правилах.

В разговорах за столом она была скучна и напоминала мне всё то же общество, которое осталось в маленьком провинциальном городке, где я жила с моим папенькой. Марая обычно пересказывала слухи и сплетни о каких-то девицах и дамах, которых я не знала. Иногда рассказывала смешные истории. Я вежливо улыбалась в нужных местах, но часто не понимала шуток, хот на всякий случай запоминала их.

После еды девушка любила походить по столовой туда и обратно. «Для моциона», -поясняла, мило улыбаясь. Обычно на таких моционах князь уже уходил в курительную комнату, а княгиня сидела с книгой на диване, в углу гостиной.

Марая шагал своей лёгкой пружинистой походкой и весело болтала о разном. Несколько раз заводила разговоры о наших студентах. Я старалась отвечать на её вопросы расплывчато и общо - как знать, какую цель она преследовала такими вопросами?

Княгиня посматривала на нас с лёгкой, едва заметной улыбкой и довольно покачивала головой. Это, видимо, было поощрение. Неужели на балу барышни могут вот так прогуливаться и беседовать?

- А кто вам больше всего нравится из парней, что учатся в отцовской Академии? - она смотрела широко открытыми глазами и от улыбки на её левой щеке показывалась ямка.

Я растерянно улыбнулась. Что ответить? Сказала честно:

- Боюсь, я знаю немногих. Да и то только в лицо. Никому не была представлена и почти ни с кем не общалась, - и так же мило улыбнулась. Постаралась улыбнуться.

Наверное, если бы я могла выбирать подругу и у нас совпадали интересы, я была рада именно такой, как Марая. Живая, общительная, жизнерадостная, милая, и глядя на неё, мне хотелось улыбнуться не деланно, как учила княгиня, а искренне. А что не любит разговоров о техномагии и делах отца... Ну не все и должны, вероятно. А иногда бывает так приятно поболтать с кем-то хоть о пустом, о пустяках!

- Папенька говорит, что вы с Эрихом Зуртамским пойдёте на бал, - сказала она и вопросительно приподняла брови.

Я постаралась сдержать раздражение при упоминании своего недруга, выдохнула неслышно и чуть пожала плечами: - Да.

И Марая, улыбаясь ещё милее, сказала:

- Он вам нравится? Он красивый, правда? - и хлопнула ресницами.

Я задумалась. Если отбросить эмоции и неприязнь, то стоило согласиться: внешне Зуртамский был в самом деле красив той броской мужской красотой, что привлекает женские взгляды - высок, с крупными мужественными чертами лица, энергичными движениями уверенного в себе человека. И если бы не его надменность, то я сказала, что да, он мне симпатичен.