Её первый мужчина

– Кадымов, ты идиот, – тихо хлопнул себя по лбу, сообразив, что уже пять минут стою перед дверью, за которой спит Бемби и тупо на неё пялюсь. Как магнитом тянет. Я даже знаю, в какую часть тела этот магнит вмонтирован.

Подошел к двери и коснулся ручки. Открыть её, войти внутрь, обнял олененка и показать прелести экстрима на грани быть застуканными, научить сдерживать стоны и заглушать их поцелуями. Откинул фантазию и с трудом отлепил себя от двери. Пошел к себе, мысленно похвалив. А что? Я молодец. Целый день без секса и даже самоудовлетворения. Сутки. Еще чуть-чуть и пойду на свой личный рекорд...

Вошел в комнату и потерял дар речи. На секунду показалось, что это галлюцинация. Дошел до ручки, перепил вискаря, нырнул в фантазию и стукнулся башкой о дно бассейна. Но нет.

Юля, настоящая Юля стояла спиной ко мне в лунном свете. Сделал шаг назад к двери и щелкнул замком. В очередной раз порадовался, что снабдил все комнаты внутренними затворами, хотя Димка считал это паранойей. Вот и пригодилось.

– Я тебя заждалась, – шепот прекрасно слышен в тишине комнаты. Девушка медленно обернулась и развязала пояс халата. Тяжелая ткань упала к ногам, обнажив хрупкую фигурку. Стройные ножки, мой любимый треугольничек между ними, плоский живот, вздымающаяся небольшая, но такая упругая и чувствительная грудь. На лице улыбка, темные волосы слегка растрепаны, в глазах и дыхании предвкушение.

А я замер, как идиот, и не могу пошевелиться. Она, как видение в лунном свете, которое мое тело хочет безжалостно поиметь. Это казалось кощунством. Идеальная Бемби и мои чертовски грязные мысли, а в скором времени и действия. Вот только бы отмереть.

– Игорь, – подбежала ко мне и замерла на против. – Ты в порядке?

Протянула руку, но не успела коснуться лица. Я, наконец, обрел возможность двигаться. Дернул девушку на себя и, заставив встать на носочки, поцеловал. Сильно, со всем желанием и страстью. Чувствовал, что ей не хватает воздуха, а мне не хватало её.

– Что ты здесь делаешь? – тяжело дыша притянул к себе девушку.

– Тебя жду. Сбежала из своей комнаты, – чуть отстранилась и начала медленно избавлять меня от одежды. Высвободила рубашку из брюк и принялась расстегивать пуговицы. – Не хочу, чтобы тебе было плохо. Ты продержался почти три дня, а сегодня у всех был очень тяжелый день.

– Придется быть очень тихой и послушной, Бемби, – улыбаюсь, наблюдая за действиями девушки. С ней хочется играть. Не просто удовлетворять животные потребности быстро и бездушно, а играть. Позволять иногда командовать, брать инициативу в свои нежные ручки, что ласкают сейчас мою грудь и медленно спускаются вниз.

Я дурею, но жду. Помогаю снять с меня рубашку. Бемби второй раз за день расстегивает ремень и брюки. Освобождает меня и от них, опустившись на колени. Жду и предвкушаю, но она непредсказуема. Юля медленно целует живот, спускаясь все ниже, но не спешит освобождать меня полностью. Маленькая, хитрая лиса это сейчас, а не олененок.

– Буду очень тихой и послушной. – невинный взгляд переплетается с удивительной раскрепощенностью.

В моей голове не укладывается проблема, с которой она пришла ко мне. Зажатая? Пассивная? Стеснительная? Где эта девочка? Сейчас передо мной уверенная в своих желаниях женщина.

ОНА

Я сошла с ума. Совершенно точно сошла, но не могла оставить его мучиться в одиночестве. Сердце безумно билось, когда дверь за спиной, наконец, открылась. Руки дрожали и едва слушались, когда развязывала пояс. А он стоял и смотрел. Молча. Спокойно. На секунду, как только халат упал на пол, мне показалось, что Игорь сейчас выставит меня вон. Не станет рисковать.

Этого не произошло. Может, еще что-то случилось? Почему он медлит? Пришлось взять дело в свои руки, неопытные и дрожащие. Но это было так возбуждающе: снимать с него одежду, целовать тело, дразнить прикосновениями. Это распаляло меня не меньше, чем его.

Искушение избавить его тело от последней ненужной тряпки и сделать первый в своей жизни минет было велико. Попробовать его на вкус, ласкать бархатистую кожу еще более нежно, чем тогда на кухне пальцами. Да, я не умела этого, но сейчас очень хотела научиться. Вот только – слишком предсказуемо. Не хочу, чтобы этот мужчина видел меня на два шага вперед, поэтому медленно целуя тело, поднимаюсь вверх.

Покрываю поцелуями кубики пресса, грудь, шею и плечи. Выпрямляюсь в полный рост, встаю на носочки и, обнимая крепкую шею, заглядываю ему в глаза и тону в малахите. Его магии, темнеющем в самой глубине желании.

– Я буду очень тихой, только возьми меня.

И он выполнил просьбу. Так, что дыхание перехватило. Игорь изголодался, соскучился и устал держаться, все это я чувствовала в сносящем крышу напоре. Поцелуи до боли, дыхание до боли и все смешивается в чистое удовольствие от контакта тел.

Не знаю, когда он успел освободиться от белья, но рядом с кроватью мы оба были обнаженными. Сгорающими от страсти и высекающими искры желания каждым прикосновением.

Я окончательно потерялась в пространстве, когда сильные руки спустились к бедрам и развернули меня лицом к кровати. Короткий толчок в спину. Наклонилась и уперлась руками в матрас. Повинуясь еще одному короткому, едва слышному шлепку, раздвинула ноги и, чтобы удобнее было стоять, согнула правую в колене и поставила на кровать. Открыта для него на все сто процентов. Только для него.

– Сладкая моя, – прошептал, поглаживая шершавой ладонью спину. Прогнулась и закусила губу, чтобы не застонать. Такая простая ласка возбуждала безумно, до головокружение и болезненной пульсации внизу живота. – Не думал, что ты настолько плохая девочка, Бемби. Мы на грани. Один звук, одно неосторожное движение и нас раскроют. Твой брат за стенкой, твой парень в соседней комнате – ты очень плохая девочка, Бемби, – горячая и влажная головка у входа. Да, чуть подаюсь назад, умоляя войти. Наконец, заполнить меня. Плевать на всех, кто за стенкой. Важен лишь тот, кто со мной в этой комнате.

Осознаю, что тоже скучала. Не только ему было плохо, но и мне. Дрожу всем телом и хочу его не меньше, чем он меня.

Входит быстро и до конца, немного больно, но как же сладко. Кусаю простыню, чтобы не застонать, когда Игорь начинает двигаться. Быстро, жестко, но стараясь не шлепать об меня своим телом. Это дразнит, не дает быть полностью внутри снова. Распаляет сильнее с каждой минутой.

Игорь подается вперед и накрывает меня своим телом. Движения прерывистые, короткие, но так он может проникать глубже. Не выдерживаю и с губ срывается стон за секунду до так и не случившегося оргазма. Рука на губах. Оба замерли и прислушались. Тишина.

– Штраф. Ты шумишь, – усмехнулся Игорь и вышел их меня.

Я готова была его убить. Загрызть. Разорвать на кусочки. Как он мог так меня бросить, в такой момент. Еще одно движение и был бы взрыв, но нет. Грустно поднимаюсь с кровати, с трудом стою на негнущихся ногах.

Мужчина уселся на кровать и развернул меня спиной. Обхватил бедра и потянул к себе, аккуратно усаживая на, оу, шумно выдохнула, когд снова оказалась наполненной.

– Штраф, Бемби. Двигайся сама. Быстро, – одной рукой обхватил грудь и сжал пальцами чувствительный сосок. Другой накрыл рот, не давай кричать.

Я обещала быть послушной и держала слово. Двигалась. Было неудобно и тяжело, ноги быстро устали, пот катился по телу, но яркая вспышка удовольствия стала наградой. Чтобы сдержать крик, прикусила ему пальцы, а после целовала их же, извиняясь.

ОН

Это странно, но я не могу кончить, не глядя ей в глаза. Обычно все иначе, но с ней только так. Пока не вижу этого оттенка миндаля, пылающего там удовольствия, сладкой истомы – не могу кончить. Не могу насытиться и успокоиться.

Снимаю с себя уставшую девушку, бережно кладу на кровать. Никогда не думал, что миссионерская поза может стать одной из любимых, но так её глаза близко. Я могу смотреть в них, тонуть в них, чувствовать её дыхание и наслаждаться новой яркой вспышкой удовольствия.