Страница 13 из 16
– Приветствую тебя, благородный Перикл!
Стратег с интересом покосился на него.
– Хайре! Мы, кажется, не знакомы?
– Это Алексиус. Мой бывший… слуга, – Тофон уже успел взять себя в руки.
– Алексиус? Я где-то слышал о тебе… – Перикл наморщил лоб. – Подожди-ка… Ведь всего несколько дней назад тебя отправили в Лаврион?
– Алексиус? Господин Тофон? – раздался за спиной удивленный возглас.
Все обернулись.
На пороге стратегиона стоял Формион, сжимая в руках исписанную дельту.
– Клянусь богами, очень рад вас видеть! – Формион повернулся к Периклу. – Хайре, почтенный! Очень советую тебе прислушаться к этому юноше. Когда я был стратегом у Потидеи, он дал несколько дельных советов. Помнишь, я рассказывал тебе про новые осадные машины – требушеты? Так это как раз идея Алексиуса…
Перикл холодно кивнул:
– Благодарю за совет, уважаемый. Однако в Афинах народ избрал стратегом меня, и мне нужно учитывать разные мнения. А про этого юношу говорят всякое… Кстати, – повернулся он к Тофону, – Алкивиад рассказывал про какой-то неприятный случай с этим человеком и твоей дочерью… Еще там было что-то про спартанских шпионов…
Тофон помрачнел:
– Да… В позапрошлом году… Если помнишь, кто-то зарезал Полизала…
– Ааа… Этого жадного мытаря? Как же, конечно, помню! Сначала все думали на жену или любовника, но потом выяснилось, что Полизал дружил с пелопоннесцами… Нам тогда весьма кстати попали в руки спартанские письма…
– Все верно. Именно этот юноша сумел прочесть тайные письмена… Спартанцы решили отомстить ему, и один из них напал на него в моем доме.
– А при чем тут твоя дочь?
Тофон скривился и нехотя выдавил:
– Поначалу мы решили, что Алексиус сам напал на гостя… – эллин замешкался, подбирая слова. – Но потом… благодаря моей дочери… гхм… мы разобрались, что к чему.
Перикл прищурился:
– В самом деле? Сдается мне, что я слышал немного иной вариант этой истории…
– Ну, если ты, уважаемый, все помнишь, то мне тем более нет нужды все пересказывать! – с вызовом сказал Тофон. – Да и сейчас это не важно. Как видишь, я сам не испытываю к этому человеку никаких дружеских чувств…
– Но погоди… – Перикл не дослушал Тофона. – Клянусь богами! Я уже совсем запутался! Разве в конце концов этого юношу не отправили в Лаврион? Как он здесь оказался?
Формион подошел ближе и с жадным любопытством вслушивался в беседу, переводя пытливый взгляд с одного собеседника на другого.
– Да, все верно, – кивнул Тофон. – Его отправили на рудники. Но Посейдон решил взять Алексиуса под свое покровительство и привел его в свой храм.
– В самом деле? – хмыкнул Перикл. – Надо бы усилить охрану на входе в Сунион… Боюсь, что если Посейдон будет усердствовать в своей милости, Афины останутся совсем без серебра…
– Так вот… – с холодной невозмутимостью продолжал Тофон. – Уверен, что Посейдон не просто так освободил этого человека. Ему было видение. Вещий сон…
Перикл тяжело вздохнул и прикрыл веки. По его лицу мелькнула тень нетерпения.
– Хорошо, уважаемый… Вещий сон – это, без сомнения, послание богов… Но у меня мало времени. Вы видели, что творится в городе? Пелопоннесцы вторглись в Аттику. Нам нужно принять и обустроить тысячи человек…
– Как раз об этом полученное мной предостережение! – выступил Леша, до этого скромно стоящий в стороне. Он сунул руку за пазуху и извлек тот самый лист папируса, который произвел такое неизгладимое впечатление на Тофона.
– Что это? – поморщился Перикл, разглядывая раздельно написанные слова. – Какая странная манера писать… – его лицо скривилось в презрительной усмешке.
Формион приблизился к Периклу:
– Ты позволишь?
– Разумеется…
Формион пристроился сбоку. Перикл вздохнул и приступил к чтению.
Глаза стратегов скользили по неровным, прыгающим строчкам. Губы тихо шевелились, повторяя прочитанные слова. И с каждой строкой их лица бледнели все сильнее.
Наконец Перикл отбросил папирус и невидящим взглядом посмотрел сквозь посетителей.
Он долго молчал и наконец недоверчиво воскликнул:
– Это невозможно! Не бывает таких болезней! Нашему городу сотни лет, и за все это время не было ничего подобного!
– «Наступит дорийская брань и болезнь вместе с нею…» – прошептал Формион еле слышно. И громче добавил: – Когда мы стояли под Потидеей и Олинфом, до нас доходили слухи о Лемносе… Там и вправду появилась какая-то болезнь…
Перикл нервно потер ставшие влажными ладони:
– Хорошо, допустим… И как Посейдон обещал остановить болезнь? Какие жертвы и дары нужно принести?
Леша глубоко вздохнул. Вот тот шанс, которого он так долго ждал.
– Скорее всего, болезнь проникнет в город через порт. Поэтому первое, что нужно сделать, – удостовериться, что моряки, прибывшие в город, здоровы. Нужно выделить место в Пирее и оставлять там всех прибывших из дальних мест на сорок… ну, или хотя бы на тридцать дней. У нас это называется «карантин». Если по истечении этого времени у моряков никаких признаков болезни не проявится – их можно отпустить домой.
– Сорок дней! – ошарашенно воскликнул Перикл. – Ты сошел с ума! Это остановит всю торговлю! Никакой купец не согласится сесть под замок на сорок дней в самый горячий сезон! И… за чей счет прикажешь содержать этих людей?
Алексей сник. Такой реакции Перикла он и опасался. И трудно было что-то возразить.
– Еще нужно подготовиться к закрытию города. Если болезнь проникнет в Афины, следует запретить жителям выходить из домов, чтобы не разносить заразу…
– Остановись! Хватит! Клянусь богами, это безумие! Посейдон лишил тебя разума! А у меня нет времени выслушивать бредни! Мне нужно придумать, как разместить беженцев…
– Подожди! – с отчаянием крикнул Алексей. – Позволь хотя бы встретиться с врачами! Рассказать им, как возникают и передаются болезни…
– Встречайся… Они свободные люди…
– Но, может, получится собрать всех в одном месте?.. Чтобы всем, кто понимает в болезнях, сообща подумать о том, как подготовиться к подобной угрозе. Или хотя бы просто обсудить, как лучше разместить беженцев, чтобы среди них не распространилась зараза…
Перикл скривился, но тут в разговор встрял Тофон:
– Ну уж такую-то малость можно сделать? Это кажется вполне разумным, не так ли?
– Хорошо… – проворчал Перикл. – Я подумаю…
…
Оказавшись на улице, Тофон хмуро покосился на Алексея:
– Ну и что ты собираешься делать теперь?
– А что остается? Буду ходить к Периклу каждый день, постараюсь убедить врачей… – Леша задумался и замолчал. – Чтобы убедить Перикла, нужны доказательства…
Он еще никому, кроме Теодора, не раскрывал правды о себе. Да и Теодору, признаться, рассказал очень упрощенную версию своей истории. Леша молчал даже не потому, что боялся, что его посчитают безумным, нет… Просто он уже давно убедился, что образ мысли эллинов сильно отличается от его собственного. Религиозность эллинов зачастую принимала странные и агрессивные формы. Тяжело было предугадать, чем закончится подобная откровенность. А у Алексея в руках были такие сокровища, которыми нельзя рисковать. Но… с другой стороны, когда на чаше весов жизни десятков тысяч человек… чем-то рискнуть все равно придется.
Леша встрепенулся. Тофон все еще ждет ответа!
– Извини, господин. Я задумался…
– И что надумал?
– Полагаю, есть кое-что, что сможет убедить Перикла… Нам нужно зайти в храм Гефеста.
…
Прибыв в Афины десять дней назад, Леша сразу направился к Периклу. Но он понимал, какому подвергается риску. Поэтому по дороге посетил храм Гефеста и отдал жрецам на сохранение свое самое ценное сокровище. Похоже, настала пора им воспользоваться.
На пороге храма Алексей попросил у Тофона пару драхм. Эллин скривился, но потянулся к висящему на поясе кошелю.
Коротко переговорив со жрецом, Алексей получил назад свои вещи. Все это время Тофон стоял поодаль, шепча молитву и искоса наблюдая за бывшим рабом.