Страница 58 из 64
-Куда теперь? – спросила у Вадима.
-Пока и сам не знаю. Давай вперёд, а там решим.
-Да, кстати, ты передал бумаги? - поинтересовалась у своего пассажира.
Вадим кивнул.
-Удалось застать Брусилова в последний момент. Он собирался уезжать, но задержался. Бумаги его очень заинтересовали. Пообещал отдать их в шифровальный отдел, а там, думаю, разберутся.
Я посмотрела на дорогу, стараясь не пропустить встречный транспорт, которого пока не наблюдалось. Я расслабилась и позволила себе отвлечься, и это стало роковой ошибкой.
-Осторожней, - услышала крик Вадима.
Я сфокусировала взгляд на дороге и меня взяла оторопь. Прямо на нас нёсся легковой автомобиль, управляемый молоденькой барышней. Не знаю, что там у неё случилось, но она, сжавшись от страха, выпустила руль и с ужасом смотрела на дорогу. Пришлось как-то сориентироваться, чтобы избежать аварии. Я вывернула вправо и наш «черныш», благополучно разминувшись с мчавшейся на нас «Миневрой», перемахнул бордюр и, въехав на тротуар, врезался в стену здания. Удар был достаточно сильным, в автомобилях того времени подушки безопасности не были предусмотрены, поэтому я тюкнулась головой о панель управления и тут же отключилась. Проще говоря, потеряла сознание. Последнее, что я пыталась узнать, как там Вадим, но ответа не получила.
Глава 33
Что и почему или одни вопросы.
Как долго приходила в себя, не могу сказать, но почему-то обнаружила своё бренное тело у себя в квартире. На столе, нахально подмигивая, разместился монитор, словно призывая к работе над книгой. Ах да, я ведь вчера начала работу над новым романом. Пришлось проверить, на какой стадии застыла рукопись. Слегка покачнувшись, ухватилась за спинку стула. Что-то мне нехорошо. Вроде бы и не пила вчера, а голова болит. Доплелась до спальни, где у меня хранилась аптечка, приняла пару таблеток, вернулась обратно, присела за стол и посмотрела на монитор, занеся руки над клавиатурой, но не тут-то было. Мой взгляд скользнул по номеру страницы. Ничего себе, 205. Я точно помнила, что написала не более десятка листов. Интересно, когда успела? Прокрутила на начало последней страницы. Стало интересно, чем я закончила роман, а судя по количеству написанных страниц, это и было окончание моего эпического труда. Так, читаю.
«Я сфокусировала взгляд на дороге и меня взяла оторопь. Прямо на нас нёсся легковой автомобиль, управляемый молоденькой барышней. Не знаю, что там у неё случилось, но она, сжавшись от страха, выпустила руль и с ужасом смотрела на дорогу. Пришлось как-то сориентироваться, чтобы избежать аварии. Я вывернула вправо и наш автомобиль, благополучно разминувшись с мчавшейся на нас «Миневрой», перемахнул бордюр и, въехав на тротуар, врезался в стену здания. Удар был достаточно сильный, в автомобилях того времени подушки безопасности не были предусмотрены, поэтому я тюкнулась головой о панель управления и тут же отключилась. Проще говоря, потеряла сознание. Последнее, что я пыталась узнать, как там Вадим, но ответа не получила».
Ничего не понимаю, это что, я написала? Не помню, господа, не помню. Интересно, если я писала от своего имени, то кто тогда этот Вадим, о ком я так беспокоилась, проваливаясь в небытие. Придётся читать всё с самого начала. Ой, а есть-то как хочется. Прошла на кухню, но в холодильнике было достаточно места, чтобы десятка два мышей нашли там своё последнее пристанище. Как мне не хотелось, но пришлось отправиться в магазин. На улице парило. Народ сновал туда-сюда. Всё, как обычно. Ладно, по-быстрому закуплю продукты, а потом почитаю, что и кто там наваял в моём романе. Вернувшись домой, по-быстрому сварганила яичницу с колбасой, заварила кофе, уселась перед монитором и приступила к изучению литературного опуса. Интересное дело выходит, главной героиней романа является моя скромная персона. Что? Моя скромная персона? Никогда бы не написала книгу от первого лица. А вот имя Агафья показалось знакомым. Где я могла встретить девушку с таким странным именем? Помню, по телевизору показывали репортаж о семье старообрядцев Лыковых, проживавших всем семейством в сибирской тайге. Так вот, там была некая Агафья. Нет, не эту Агафью я помню. Моя была одного со мной возраста. Вот и Вадим, а что Вадим? Вроде бы я с ним встречалась, но было это так давно, что и не вспомнить. Здесь что-то не то. Однозначно, я не являюсь автором сего романа, но всё то, что там написано, явно произошло со мной, но только вот в голове сплошной вакуум. Девятьсот четырнадцатый год? Ерунда. Сейчас на дворе две тысячи двадцать первый и я по-прежнему здесь, в своей родной и любимой квартире. Дочитав до последней страницы, поняла, что книга пока не закончена. Кто-то её написал, но вот концовку так и не придумал. Оставили мне? Вполне вероятно. Впрочем, как говорится, утро вечера мудрее. Значит, будет новый день, появятся и новые идеи. Решено, побоку роман, лучше пойду, прогуляюсь, а завтра вновь за компьютер. Наверняка в издательстве обрадуются, что я наконец-то сдам рукопись вовремя. Успокоенная этой мыслью, вновь покинула квартиру и побрела, не имея определённой цели. Решила, куда ноги принесут. Вот уж ноги окаянные, принесли, так принесли. Идти пришлось долго, но за время пути голова прочистилась. Правда, настроение падало с каждой минутой. Сама не знаю, что со мной происходит. Вроде бы всё идёт как нельзя лучше, а самое главное, роман, с которым я мучилась последнее время, почти закончен. Осталось дописать всего несколько листов. Шла я, шла и, наконец очнувшись, обнаружила себя перед афишей на стене исторического музея. Надпись гласила, что в залах музея на втором этаже открыта выставка, посвящённая развитию российской авиации начала двадцатого века и участию авиаторов в сражениях Первой Мировой. Раз уж судьба привела меня к историческому музею, грех не воспользоваться таким случаем. Возможно, здесь я смогу найти что-то интересное для завершения романа. Поднялась по лестнице, купила билет и прошла в зал, где в основном были представлены подлинники документов и фотографии конца девятнадцатого, начала двадцатого веков. Ничего интересного и занимательного, а тем более, подходящего для моего романа пока не обнаружилось. Прошла в следующий зал, где разместилась уменьшенная копия одного из первых русских аэропланов. Рядом примостились фотографии русских пилотов. Уже любопытно, но всё не то. Побрела дальше. Зал, посвящённый Первой Мировой, чем-то привлёк меня и я стала более внимательно рассматривать экспонаты, представленные там. Здесь же были выставлены подлинные вещи, некогда принадлежавшие лётчикам. Сама не знаю почему, но меня привлекли старые, слегка пожелтевшие фотографии. Переходя от одного стенда к другому, вглядывалась в изображения давно ушедших из жизни людей. Вроде бы обычные лица, но чем-то неуловимо они отличались от нас. Скорее всего, своей одухотворённостью. Вдруг передо мной мелькнуло нечто знакомое. Стоп. Мне это точно не снится? На одном из фото я увидела себя рядом с мужчиной, одетым в лётную форму. «Капитан Вознесенский с неизвестной на аэродроме» гласила надпись под фотографией. Не может быть, чтобы меня каким-то образом запечатлели на фото четырнадцатого года перед самым началом Первой Мировой. Возможно, просто кто-то похожий? Ладно, остался последний зал, как раз посвящённый годам войны. На одной из стен висел телевизор с громадным экраном, перед ним стояли банкетки, на которых расположились немногочисленные посетители, смотревшие кинохронику начала века. Я также решила присоединиться к ним и устроилась на свободном месте. Передо мной мелькали чёрно-белые кадры. Было несколько непривычно смотреть на странно двигавшихся людей. Вот на аэродром приземлился биплан, лётчик спускается вниз, снимает очки и шлем. Я не могу поверить своим глазам, опять тот же Вознесенский. Следующий кадр - навстречу лётчику бежит девушка. Вот оператор крупным планом показывает её взволнованное лицо, губы шепчут: «Вадим, слава богу, ты жив». Конечно, кадры не озвучены. Но я почему-то знаю, что говорит девушка, вернее, говорю я. Ибо в кадре вижу себя. И это уже второй раз. Пока другие не заметили моего сходства с персонажем хроники, потихоньку встаю и двигаюсь к выходу, но тут меня ожидает ещё один сюрприз. На выходе из зала я наткнулась на стенд, «Лётчики-герои, отдавшие свои жизни за отчизну. Вечная память от потомков». Я сразу же выхватила фото знакомого мне авиатора Вадима Вознесенского. Не знаю почему, но на меня накатила волна боли от потери близкого человека. Непроизвольно навернулись слёзы. Что со мной происходит? Я же никогда не встречала этого мужчину. Тогда почему такая реакция? Вытерев слёзы, оглядываясь на стенд, побрела к выходу. Сходила, развеялась. Настроение и так не блиставшее оптимизмом, скатилось ниже плинтуса. Пора заканчивать с прогулками. Домой и только домой. Решила не брать такси, а воспользоваться услугами метро. Начала спускаться к станции метрополитена и тут мне привиделось, что обстановка вокруг меня изменилась, исчезла суетная толпа, появились кавалеры и барышни одетые в старомодные костюмы. Я осознала себя стоящей напротив «Метрополя». Мимо меня пробежала девушка, задев рукой.