Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 14

Как-то в один теплый и солнечный день, на поляне были раскинуты большие зонты. По земле были расстелены одеяла, а поверх них скатерти, на которых были расставлены столовые приборы и масса вкусных вещей. Сыр, ветчина, зелень, овощи, фрукты, рыба, пироги, самовар и, конечно же, вино. Все это смотрелось гармонично посреди поляны и очень аппетитно. Небольшая прогулка на природе, называемая тогда модным словом «picnic»[5]. Множество угощений, граммофон и, практически, неограниченная свобода. Это был чудесный день. Один из дней детства, в которые Ян, не задумываясь, готов был ответить на вопрос: – «Что же такое счастье?» Гостей тогда было немного, и это создавало ощущение одновременно огромного простора и уюта.

Ян, как наяву прохаживался по поляне, наслаждаясь природой и воспоминаниями. Он ощущал запахи, дуновения ветра, слышал шелест листьев, чувствовал прикосновение травы.

– Ян, будь аккуратнее, – услышал он мамин голос.

И тут он увидел себя. Маленький Ян бегал с другими детьми по поляне. В руках у них были сачки и они гонялись за бабочкой в попытках изловить этот, казавшийся им ценным, экземпляр. Да, Ян отчетливо вспомнил, так все и было в тот день. Бабочку они так и не поймали тогда, а вот ноги он себе исцарапал.

«Видимо, это сон и увлекшись воспоминаниями, он все-таки уснул», – решил Ян. – Но как же все реалистично. Он оглянулся вокруг.

Гости общались, сбившись в небольшие компании, располагаясь на одеялах у импровизированного стола. Парочка дам играла в бадминтон. Поляну наполнили звон бокалов, разговоры взрослых, детский смех, звуки щебетания птиц, шуршание листвы и среди этого всего плыла музыка. Грампластинка русского акционерного общества граммофонов крутилась под иглой, изливая сквозь шипение сладкое сопрано Марии Александровны Эмской.

Белой акации грозди душистые

Вновь аромата полны,

Вновь разливается песнь соловьиная

В тихом сияньи, сияньи луны!…

Многострадальные строчки, как и сама грампластинка, запомнились Яну, может быть, именно тогда. Впереди были громовое «Слыхали, деды, война началася» в основу которой так хорошо легла мелодия этой песни. Многое произошло, многое поменялось. Но все это осталось в прошлом, в отличие от Яна. В его памяти так и осталась звучать мелодичный звонкий и красивый голос.

Годы давно прошли, страсти остыли,

Молодость жизни прошла,

Белой акации запаха нежного,

Верь, не забыть мне уже никогда…

Ян с небольшой грустью всматривался в лица гостей. Вот друг отца Алексей Егорович обсуждает что-то с Иваном Карповичем. Отец вместе с Василием Васильевичем и Иваном Константиновичем обсуждают деловые вопросы. Яков Васильевич с Александрой Алексеевной о чем-то весело беседуют за бокалом вина, скорее всего, обсуждают какие-нибудь сплетни. Откуда-то и дело раздавался звонкий смех. Большинство гостей Ян помнил смутно. Только имена почему-то так сильно врезались в память. Интересно, что же стало с этими людьми? Внезапно воцарилась полная тишина. Ян оглядел поляну, где все также шло торжество. Люди, как ни в чем не бывало, продолжали общаться, выпивать, только все было беззвучно как в немом кино. За спиной Яна донесся звонкий детский смех. Единственный звук среди полной тишины прозвучал резко и очень громко. Ян даже вздрогнул от неожиданности. Это был его смех, тогда он был еще совсем мал и беззаботен. Ян оглянулся. Он же, только еще малыш, стоял позади него и с интересом разглядывал Яна. Странного юношу в странной одежде.

– А вы кто? – спросил он.

Ян присел, чтобы их глаза были примерно на одном уровне.

– Я твой лучший друг – ответил Ян малышу. – Тебе не стоит меня бояться.

– Да? – удивился мальчуган. – А ты поиграешь со мной. Поможешь мне поймать бабочку? У меня не очень выходит.

– Конечно, – улыбнулся Ян.

Он смотрел на самого себя и ему больше всего хотелось вернуться в то самое время, стать этим самым малышом и беззаботно гоняться за бабочками. Взяв из рук мальчика сачок, Ян пошел туда, где с цветка на цветок порхало его давнее главное сокровище. Один взмах и бабочка забилась в сетке, не дававшей ей улететь.

– Здорово, – радостно закричал мальчик, подбегая к своему «лучшему другу», – скорее достань ее.

Ян просунул руку под сачок, чтобы добыча не улетела и обхватил ладонью пойманную бабочку. Он почувствовал, как крылышки так приятно щекочущие кожу вдруг замерли.

– Покажи, покажи мне ее, – весело скакал рядом малыш.

Ян выставил кулак с добычей перед мальчиком и осторожно стал разжимать пальцы, стараясь, чтобы добыча не упорхнула. Разжав два пальца Ян увидел в кулаке вместо бабочки что-то блестящее. Чтобы разглядеть странную вещицу Ян разжал все пальцы.

– А где же бабочка? – обиженно произнес мальчик, глядя на раскрытую ладонь Яна.

В руке, вместо насекомого лежала серебряная брошь, та самая, которую Ян поднял в шкафу библиотеки. В виде змей, кусающих себя за хвост. На змее была гравировка. Поднеся вещицу поближе, Ян прочитал: «Quodcumque retro est».

– Отдай ее, – сказал малыш, протягивая руку. – Эта вещь тебе не принадлежит.

Ян протянул брошь мальчику и положил ее ему на ладонь, но как только его пальцы коснулись ладони мальчика, Ян вдруг проснулся.

Утро было совершенно обычным на первый взгляд. Но это только на первый взгляд. Та же яичница из двух яиц на завтрак, те же бутерброды. Та же овсяная каша. Только разговор что-то не клеился. Ян жевал, поглядывая на Зою, которая молча сидела и смотрела на то, как Ян ел завтрак. Настроение у нее было паршивым. Что-то гложило ее внутри. Мысли были полны горечи, как и остывший кофе в чашке, стоящей перед ней.

– Зоя, – произнес Ян тихо. Он догадывался, отчего у Зои паршиво на душе. И от осознания того, что в этом виноват он, у него на душе тоже скребли кошки. Он должен был что-то сказать.

Зоя вроде бы смотревшая на Яна никак не отреагировала. Видимо, она думала о чем-то, что полностью вбирала ее внимание.

– Зоя, – вновь позвал ее Ян.

На этот раз взгляд Зои словно ожил.

– Что? – спросила она так же тихо.

– Ты это из-за Матвея?

– Он даже не позвонил вчера, – Зоя опустила взгляд на чашку кофе и обхватила ее ладонями, словно хотела согреться остатком тепла еще хранимый фарфором.

Ян хотел было сказать что-то в ответ, но промолчал.

– Знаешь, я думала, что буду так жить всю жизнь, – продолжила она, немного помолчав. – Я думала, что такой и должна быть моя жизнь. Мне казалось, что я не захочу видеть никого рядом с собой.

– Никого? – переспросил Ян.

– К тебе это не относится, – ответила Зоя, слегка взглянув на него. Яну даже показалось, что уголок ее губ дернулся. Возможно, она даже немного улыбнулась.

– Когда я встретила Матвея, мне показалось, что все может измениться. Вернее, все начало меняться. Это как в романах про любовь. Он не похож на других, словно из другого мира… – Зоя снова замолчала. Ей было немного тяжело говорить все это Яну.

– Если все это окажется просто… Я боюсь. Понимаешь? Не хочу верить.

– Прости, – ответил Ян. Я не думал, что все настолько серьезно. Просто мне показалось… – Ян задумался. А действительно, почему он заподозрил Матвея и собственно в чем? В том что том пользуется парфюмерией, которая совпала с той в библиотеке. Да и где гарантия, что он не ошибся… Стоило ли вести себя так? Может это действительно была ревность и именно в этом причина того, что Матвей не понравился Яну. Он посмотрел еще раз на Зою. Она была красива. Печальна и красива. Подруга, наверное, даже лучшая. Если это и была любовь, то только к дорогому человеку, которого по-настоящему ценишь. К тому, кто не оставил его в трудное время.

– Надеюсь, что тебе действительно показалось, – ответила Зоя и немного оживилась. – Беги уже, а то опоздаешь. Сегодня у вас, помнится, должна проходить какая-то игра.

–Да, точно у нас постоянно что-то проходит. Но сегодня я буду тоже задействован.

5

picnic – Происходит от французского глагола pique-niquer, зародившегося во французском просторечии XVII века. Глагол piquer, значащий «поклевать, мало есть», наводил на сравнение с птицами. Термин nique, или в иной орфографии nic, называл нечто малозначащее. Устроить пикник (faire un pique-nique) – обозначало приём пищи, менее привычный, чем обед за столом. Французское слово «picnic» было позаимствовано англичанами, прежде чем вернуться во Францию в середине XVIII века. В современном понимании трапеза на природе, устраиваемая на траве на открытом воздухе в местах с красивыми пейзажами