Мир лишённый тайн

Старший лейтенант переглянулся с капитаном.

— Да дай ты им координаты, — махнул рукой Воробьёв. — Чего тратить боеприпасы. Пусть и частники отработают свои вводные. Погоняют твоих бойцов. Хотя захват был и в прошлый раз. Можно сказать, план перевыполнили. И пойдём.

— ДПС-четыре чтобы всё зафиксировали как положено… По минимуму. На всякий случай. И закапывайте, — сказал Рахматуллаев в рацию и вернулся в компьютерный центр.

— Так! Отбой тревоги. Тамахтан предай шифровкой, группе четыре, координаты трёхсотых. И держи с ними связь. Следите, чтобы с той стороны к ним не подошли на помощь. Если что предупреждайте. Остальным по расписанию.

Отдав необходимые указания другим постам, начальники пошли досыпать.

В свете последних изменений и общим количеством выявленных попыток пересечения границы, никто никаких расследований на заставах, старались не производить. Потому как негласные инструкции требовали таких подробных отчётов и скрупулёзных действий по фиксации нарушений и сбору улик, что порой банально не хватало времени на отдых, в том числе из-за сильной неукомплектованности частей. Местное начальство это понимало и закрывало глаза на «закапывание излишков».

Не успел командир заставы толком заснуть, как через два с половиной часа его разбудил телефон.

— Товарищ старший лейтенант у нас проблемы.

— Ты меня ещё Хьюстоном обзови. Худойберды, у тебя действительно будут проблемы, если из-за ерунды беспокоишь. И где Тамахтан?

— Он отдыхающая смена.

— Тогда докладывай.

— ДПС-четыре требует прибытия поисковой группы.

— Требует?

— Это не наш. Это из состава…

— Да понял. Причину назвал.

— Подробно нет, но согласно шифру один нарушитель ушёл на нашу территорию.

— Не понял. Как ушёл? Вы же мне докладывали, что все девять там.

— Выжившие утверждают, что их было десять.

— Б…ть. Вы что там совсем мух не ловите? Какие десять? В общем, щас буду у вас. Подымай поисковиков. Капитану звонили?

— Только что вошёл уже к нам.

Алишер быстро оделся и через пять минут был опять в компьютерном центре. Встретивший его Воробьёв сразу попытался успокоить:

— Не бузи. В хронопласте, в караване действительно девять человек. Сам проверял. Причём девять с самого начала. Я переговорил с Порошиным по спутнику, он очень толковый офицер из частников. Он говорит, что все трое выживших в один голос утверждают, что их было десять. Причём десятый ни с кем не общался. Держался в стороне. Был очень странно одет. И ушёл буквально за несколько минут до удара. Есть следы подтверждающие их слова.

— А что БПЛА?

— Либо он ушёл до появления БПЛА, либо камеры его тоже не фиксируют, — сообщил оператор, сидящий тут же и управляющий беспилотником при помощи УЖа.

— Придётся докладывать. Надеюсь, они ещё там не закопали всё?

— Я ж говорю профи. Он вначале допросил. Я ему уже сказал, чтобы окопались и оставили всё как есть. Трёхсотых он сам доставит. Направляй туда поисковиков и группу засады. А я пока отдам распоряжение, БПЛА подымим.

— Вначале доложу, — Рахматуллаев достал спутниковый телефон.

Разговор получился короткий. Дежурный по отряду, доверительно рассказал, что об этой группе нарушителей была какая-то информация на самом верху и на заставу летит вертолёт с представителями командования и тремя офицерами из Москвы. Двое из которых одеты по гражданке. Причём об уничтожении каравана на момент отбытия в отряде, знать ничего не могли.

— Опоздали они. Чую большие неприятности, — Алишер устало присел на стул.

— Прорвёмся. Говорим всё как есть. Дальше границы не сошлют. А группы тогда не отправляй. На вертолёте и доставят. Наверняка захотят лететь на место. Там есть где притулится, — всё же немного нервничая заметил Воробьёв.

Передав ДПС-четыре изменения ситуации, все неспящие стали ждать вертушку. Группы поиска и засады расположились на скамейках рядом с казармой, тихо переговариваясь, так как ощущали напряжённость начальства вышагивающих по краю плаца туда-сюда, не произнося ни слова.

— Как думаешь, дежурный уже доложил им? — нарушил молчание начальник заставы, завидев вертолёт.

— Обязан, — капитан поправил форму.

— Тогда построим всех. Глядишь, при подчинённых не будут. А там и остынут.

— Меня смущают люди по гражданке. Только бы не контролируемая поставка.

— Ну не настолько всё плохо. Предупредили бы. Хотя бы тебя, если мне не доверяют. Тем более о сговоре в нынешних условиях и думать не приходится. Всех замешанных либо посадили, либо убрали в тыл, если чьи-то родственники, — Алишер натянул поплотнее форменную кепку, чтобы не улетела от ветра поднятого вертушкой и, повернувшись к казарме, крикнул: — Строится!

Личный состав подорвался и довольно живенько построились в положенном месте.

— Хорошо Савелию, — заметил Рахматуллаев, посмотрев на бойца из поисковой группы, обвешанного оружием и оставшегося сидеть на скамейке.

— Частник. Что ты хотел. Хотя я бы ему не завидовал. У них свои тёрки.

Однако неожиданно, посмотрев на людей, вышедших из вертолёта, Савелий встал и занял место в строю, удивив говоривших.

У полковников Таджикских и Российских войск, облачённых в повседневную уставную форму, лица выражали суровую решительность поругаться. У двоих одетых в добротную туристическую одежду были другие лица. Который был потолще явно смотрел вокруг заинтересованным взглядом, второй же скорее раздражённо разочарованным.

Дойдя до выстроившихся в стороне, в том числе чтобы не мешал шум двигателей, прилетевшие выслушали доклад начальника заставы.

— Какого хрена вы расстреливаете караван? — чуть повысив голос спросил, офицер штаба из самого Душанбе, представившийся Фирузом Зарифи, хотя многие его и так знали. Он частенько прилетал с проверкой.

— Товарищ сарлашкар, — на таджикском же ответил и Рахматуллаев, используя новое звучание воинского звания, согласно последним изменениям уставов. — Вы же знаете. В нынешних условиях это стандартная практика при попытке пересечь границу вооружённых групп и…

— Ты мне тут про условия и практику не п…зди, — перешёл на крик полковник Зарифи, — В тюрьму захотел? Стандартная практика — это устав, который чётко говорит, что нарушители должны быть задержаны.

— Трое задержаны. Потенциально оказавшие сопротивления уничтожены ответным огнём…

— Про потенцию ты своей жене будешь рассказывать, а перед судом ответишь по всей строгости закона, — продолжая кричать и всё более раздражаясь, Фируз почти вплотную приблизился лицом к Алишеру, и хотел, что-то тихо сказать, но в этот момент от построившихся позади солдат раздался одиночный смешок.

Полковник РФ Кречетов, показав рукой на военнослужащего, который позволил себе такое поведение.

— Фамилия боец?

— Сержант Черников.

— Что смешного, сержант Черников?

— Прошу прощения товарищ полковник. Ириска сравнила товарища сарлашкара с павлином.

— Кхм? Не понял? — сбился с мысли Владимир Сергеевич, на секунду даже растерявшись от такой наглости, — Что это значит?

— Скорее всего, это значит, что запах товарища сарлашкара ей нравится, а вот издаваемые громкие звуки её раздражают, — ушёл кинолог от прямого и честного ответа, а прилетевшие только сейчас обратили внимание на овчарку, сидящую рядом с сержантом поисковой группы, со странным то ли панамкой, то ли шлемом на голове и небольшой навьюченной поклажей.

— Товарищ полковник, сержант Черников хорошо разбирается в электронике, — решил вступиться за своего подчинённого капитан Воробьёв.

— И что?

— Он, на основе принципов работы ЭВЭ, самолично собрал автономное устройство для своей собаки Ириски. И постоянно осваивает новые возможности дрессировки. Это устройство позволяет им разговаривать между собой.

— Прям-таки разговариваешь? — обратился непосредственно к кинологу, один из гражданских, представившийся по прилёту просто как Опов Владимир.

— Не совсем. Это скорее обмен образами. Очень часто малопонятными, так как Ириска пытается мне передать не только свои зрительные ассоциации, но и запаховые и вот здесь у нас, пока, сильное затруднение в понимании. Но мы взаимно обучаемся, — ответил тот, сняв защитную каску и продемонстрировав слегка модифицированный универсальный джойстик на своей голове и кабель уходящий в рюкзак за спиной.