Страница 7 из 16
– Посмотри на меня, – вместе с мыслями вернулся слух, и девушка смогла различить голос Ценбрусса. – Нина, посмотри на меня. Ты меня слышишь?
– Все… все хорошо, – запинаясь, ответила она, расставив руки в разные стороны, чтобы удержать равновесие, – я в порядке.
– Точно? – рядом возник Теллий. В руке он держал маленький серый шар. – Или я иду обратно за Дао Ваном!
– В порядке, – ее все еще тошнило. – Жарко здесь. Мне бы умыться. И посидеть немножко.
Теллий кивнул. Ценбрусс, не отпуская девушку, встал сбоку от нее. В лицо тут же ударил свет от высокой двери, которая, судя по всему, вела на улицу. С поддержкой Ценбрусса они направились к выходу. С каждым шагом ей становилось легче. Если бы не тошнота, она бы полностью пришла в норму. Нина оглянулась, чтобы посмотреть на Портал, но от взгляда на уходящую в потолок светящуюся воронку неприятные ощущения начали возвращаться, и девушка быстро отвела взгляд.
Снаружи их встретило ослепляющее белое солнце, а также кремовый песок и шесть высоких пирамид, которые стояли двумя рядами, по три с каждой стороны. Теллий повел их к ближайшей справа пирамиде. Их ждали. Четыре седых женщины, задрапированные в яркие цветные халаты, по стилю напоминающие одеяния японских гейш, стояли у входа, склонившись почти вдвое. Под их почтительным конвоем Нине предложили проследовать дальше. Внутри пирамиды оказалось темно и прохладно. Женщины, уткнувшись глазами в пол, семенили вокруг Нины, задавая направление. Они держали быстрый темп, поэтому волшебница не успевала смотреть по сторонам. Каменная арка, украшенная резным орнаментом, вывела процессию в короткий коридор с белыми стенами и потолком. Вдоль стен располагались в ряд пять дверей. У Нины возникло ощущение, что она находится в госпитале. Когда женщины открыли одну из дверей, опасение подтвердилось, потому что маленькая комната, что скрывалась внутри, напоминала больничную палату. Пол, стены, потолок – все было выполнено в белых тонах. В углу стояла застеленная кровать. Из окна прямо над кроватью лился ровный белый свет.
В комнате имелся еще один проход – он прятался за складной деревянной ширмой. За ней скрывалось другое помещение, которое по всем внешним признакам не могло быть не чем иным, как уборной. Здесь же располагалось круглое настенное зеркало, в котором Нина увидела свое бледное лицо с красными глазами и сухими обескровленными губами. Женщины задвинули ширму. Нина умылась из старинного рукомойника, сделала несколько маленьких глотков воды. Стало гораздо легче.
Когда волшебница вышла обратно, на кровати ее уже ждала туника из плотной светлой ткани, а также кожаные сандалии. Женщины не произнесли ни слова, а все так же стояли, согнувшись вдвое, но каким-то образом они всем своим видом показывали, что волшебнице следует переодеться. Нина не возражала, особенно памятуя о том, что снаружи жарко. Туника идеально легла по фигуре, да и обувь оказалась в пору. Кофта, футболка, джинсы и ботинки перекочевали в руки служанок, после чего женщины быстро испарились за дверью. Видимо, предполагалось, что Нина уже знает дорогу обратно.
Путь назад девушка преодолевала уже в своем темпе, поэтому ей удалось рассмотреть обилие резного орнамента на стенах и потолке. По коридору она вышла в просторный зал. Подняв голову, Нина обнаружила, что пирамида простирается на пять или шесть этажей вверх. Точно посчитать было трудно, так как из-за обилия перил рябило в глазах.
Стены зала оказались украшены мозаичными фресками. Нина различила горные и морские пейзажи, пирамиды, дворцы, изображение людей. Она прошлась вдоль стен, потрогала рукой прохладный шершавый камень. Где-то угадывались цвета, но в основном рисунки оказались выцветшими или облупленными. Тут девушка почувствовала сладковато-пряный запах, который доносился у выхода из пирамиды. Она вышла на улицу, но тут же замерла на пороге, зажмурив глаза от ярчайшего белого света, залившего все вокруг. В ноздри ударил горячий воздух. Нина закрыла лицо локтем.
Когда глаза привыкли, девушка увидела обеспокоенного Ценбрусса, Алтею, робко замершую в неловкой позе, незыблемую фигуру Нокина в багровой мантии, а также сына Сагаура, который сидел на каменной ступени и курил длинную трубку из темно-коричневого дерева. Запах, что привлек внимание Нины, исходил от дыма.
– Ты нас напугала, – заявил Теллий.
– Простите, – сказала волшебница, – сама не знаю, что произошло. Но все уже хорошо, правда.
– Нелегко в это поверить, когда на пороге твоего дома теряет сознание самое могущественное существо во вселенной, – произнес Теллий.
Нина лишь краем уха слушала его переживания, потому что не могла оторвать взгляда от гигантской белой пирамиды, что возвышалась над всем комплексом. Она уходила чуть ли не в небеса. У подножия виднелась черная прямоугольная арка входа, высотой с двухэтажное здание. Оттуда они вышли, и там находился Портал.
Волшебница оглянулась, чтобы рассмотреть здание рядом с собой. В отличие от внутренних стен, испещренных рисунками и фресками, снаружи пирамида оказалась голой. Девушка выглянула за угол. Позади пирамиды все застилал кремовый песок. Метрах в тридцати равномерно бил о берег невысокими волнами голубой океан. На горизонте он упирался в лазурное небо, которое вторило пляжу – на нем не было ни единого облачка, только далекое белое солнце.
– Остров Надежды, – объявил сын Сагаура. – Когда-то очень давно тысячи землян стояли здесь точно так же, смотрели вдаль, пытались понять, что же приготовил им новый мир. Пойдем, устрою вам экскурсию.
Он встал на ноги и, продолжая дымить трубкой, пошел вперед, как маленький локомотив, уводя гостей в сторону от Портала. Белые каменные дорожки соединяли между собой все пирамиды комплекса. Нина взяла Ценбрусса под руку. На экскурсию их променад мало походил, поскольку, кроме песка и пирамид, Нина ничего не увидела: ни одного деревца или куста, никаких других построек, а также ни одной живой души.
– Почему здесь так пусто? – поинтересовалась волшебница.
– Это закрытый объект, – лаконично ответил Теллий.
– Да, но тут вообще ничего нет, кроме пирамид, – медленно проговорила Нина, – странно это.
– Ты же раньше не была в Ламеде! Может, у нас так везде? – весело сказал Теллий. Но потом решил сжалиться над гостьей и продолжил. – На самом деле, тут хватает народу: военные, лекари, слуги – просто сейчас им запрещено с тобой контактировать. Кроме тех милых женщин, с ними ты еще встретишься, и не раз. Еще здесь есть причал, к нему я вас и веду.
Теллий сделал длинную затяжку из трубки, отчего, похоже, потерял на время возможность говорить.
– Портал создали демоны, чтобы спасти человеческую расу, судьба которой на тот момент была предопределена, – вместе с дымом в голос Теллия прокралась легкая хрипотца. – Ценбрусс, тебе должна быть известна эта история.
– Люди воевали с демонами, – неопределенно сказал Ценбрусс.
– Люди истреблялись демонами, – серьезным тоном поправил Теллий, – но, по странному стечению обстоятельств, не только не вымерли, но и смогли одержать победу. Не без помощи ламедийцев, да и самих демонов – у вас и друг с другом все шло негладко, но речь сейчас не об этом. Портал свою функцию выполнил, закрывать его не торопились, а люди продолжали прибывать. Нашим это не понравилось, и они попросили закрыть Портал. Демоны выполнили требование, и на многие тысячи лет Портал ушел в мифы и легенды древности. А на Земле, насколько я знаю, о нем совсем забыли? Так продолжалось до тех пор, пока не родился мой отец. Свершения и похождения полубога Сагаура воспеты где только можно: от летописей до баллад. Как ни странно, почти все, что в них написано – правда. Одно из таких свершений – повторное обнаружение этого острова и функционирующего Портала на нем.
Времени, которое Теллий затратил на свой рассказ, хватило, чтобы они преодолели половину расстояния до берега. Нина поразилась необычайной ровностью и гладкостью береговой линии, будто ее вывели с помощью циркуля. Здесь действительно располагалось несколько деревянных причалов, которые выглядели чужеродно и неестественно на фоне правильных геометрических линий. У одного из причалов стояла большая яхта. Она могла бы вполне сойти за любое современное судно такого же типа, которое Нина встретила бы на Земле. Вытянутый корпус, длиной метров двадцать, чистого белого цвета, с золотой окантовкой у борта.