Страница 28 из 34
— Может, это ты совсем туп и не можешь понять, что мне плевать?! — заорала Гермиона в ярости.
— Тебе плевать? Точно?
— Да, придурок!
— Даже так, — он схватил её за волосы и впечатался в её губы, целуя с остервенением и всем тем, что накопилось в его душе.
— Не трогай меня! Ммм… Ах… — толкалась она. — Ненавижу!
— Плевать? — Малфой снова целовал её, а она не могла совладать с собой, как бы ни пыталась, особенно когда его губы опустились на её шею, и он принялся жадно и болезненно прикусывать нежную кожу, ненасытно целуя и вылизывая свои же укусы:
— Ты… Ммм… Ах… — она потерялась в ощущении терпкой боли и наслаждения, забывая обо всём.
— Тебе не плевать, Грейнджер! — проговорил он, часто выдыхая и глотая возбуждение. — А вот мне плевать на тебя! Я просто поспорил и, спасибо тебе большое, выиграл! Это ничего не значило! Я всё подстроил! Специально позвал свидетелей, чтобы они увидели нас вместе! Я знал, что ты признаешься, потому что ты долбаная честная гриффиндорка!
— Зачем ты мне все это говоришь? — Гермиона прикрыла веки, чтобы не видеть насмешки в его глазах.
— Да затем, чтобы ты не надумывала себе, что мы можем быть вместе! Ты и я? Фу… — Он брезгливо фыркнул, но его руки в противовес его словам сжались на её талии. — Только секс… Только грязный секс! Соглашайся! В тайне от всех! Ты будешь моей грязной маленькой тайной! Никто не узнает! Мы будем сладко и часто трахаться и я научу тебя всему!
Она ударила его по щеке так резко, что Малфой отшатнулся и выпустил её из рук. Поднял с пола сумку и быстрым шагом вышел из кабинета, не оглядываясь.
Из кладовой появился Забини. Гермиона заморгала, понимая, что их ссору нагло подслушали.
— Не смей ему верить, Грейнджер! Ни одному его слову… — мулат осторожно подошёл ближе и усмехнулся. — Мы не договаривались о встрече в то утро!
— Забини, ты защищаешь его? Ты же гей и, вроде, имел на него виды? — хмуро ответила она, трогая покусаную шею.
— Эге-гей! Не все так однозначно, — он сделал к ней ещё один шажок и, улыбаясь хитрой улыбкой Чеширского кота, проговорил. — Я би-сексуал… Знаешь такое? Это когда нравятся и мальчики, и девочки…
— Ну, конечно, я знаю. Как удобно и даже по-слизерински, — хмыкнула девушка.
— Ну, я же слизеринец… Так что… Если вдруг захочется разнообразия, приходи ко мне в том красном платье… Позовём Драко и оторвёмся! — его глаза загорелись, представляя свои фантазии в реальности.
— Какие же вы… Слизеринцы… — изумленно воскликнула девушка, краснея.
— Да, с нами не соскучишься…
— Это неоспоримый факт, — буркнула она мрачно.
— У тебя тут… — он сделал ещё шаг, дёрнул палочкой и залечил красные отметины оставленные Драко на её шее.
— Хм… Благодарю… — смущённо вздрогнула Гермиона.
Мулат наклонился ближе и неожиданно смачно поцеловал её в губы.
— Чао, противная! — он подмигнул и вышел вслед за другом, оставив её ошарашенно смотреть ему вслед.
Комментарий к 9. Укусы Друзья, вот так спонтанно оказалось, что у Дафны день рождения. И мы просто обязаны на него сходить..
Так что ждём продолжения ????????????
Как вы на это смотрите? И как вам такой негодяй Малфой?
Кто ждал конца, простите, так получилось ????????????
====== 10. Поцелуй ======
Малфой злобно ходил по коридору туда-сюда и хорошо, что никого не было рядом, а то бы этот кто-то точно бы схлопотал по первое число.
Грейнджер точно издевается над ним! С утра, после завтрака, он заметил её в компании засранца Джеймса, и это так выбесило Драко, что он чуть не рванул к ней и при всех не наорал. Из глотки так и рвались нелестные словосочетания и синонимы для этой раздражающей парочки. Мерлин, как хорошо, что он воспитанный аристократ и сдержанность у него в крови!
— Грёбаная идиотка! — злобно выкрикнул воспитанный молодой человек и пнул стену.
После вчерашней ссоры на зельеварении, она вообще не реагировала на Драко и всегда была не одна, а ему так хотелось схватить её за шкирку и утащить куда-нибудь в тёмный уголок и вытрахать все её глупые мысли.
Он догадывался, что там варилось в этой кудрявой заумной голове. Грейнджер делала всё, чтобы вынудить его быть таким, как в хеллоуинскую ночь.
Нет, нет и нет!
Ни за что!
Быть любящим и ласковым не для него!
Быть вместе с ней, не для него! Это полнейший абсурд и бред!
Вместе? Да она смеётся что ли…
Чёрт, тогда почему так сложно отвести от неё взгляд в Большом зале? Трудно не ловить её улыбку, когда она смеётся, разговаривая с рыжим придурком! И невозможно не разглядывать её, уверенно идущую по коридору в своей короткой плиссированной юбке, подпрыгивающей в такт её шагов! Смотреть на её кудри, освещенные солнцем! Наблюдать, как она заправляет свои невозможные кудрявые пряди за ухо тонкими пальцами! Закусывает задумчиво губы и облизывает их, когда что-то пишет на уроках! И так хочется прибить этого урода Бонда, трущегося рядом с ней!
Как же всё это бесит!
Драко клятвенно обещал себе, что сегодня на дне рождения Дафны напьётся до онемения конечностей, чтобы забыть и забыться. Хотя нет, забываться не стоит, когда где-то рядом бегает Забини. Этот хитрец оказался двуликим, как и его ориентация.
Он сплюнул на каменный пол и пошёл в библиотеку сдать книгу по рунам, которую брал на прошлой неделе.
Проклятье! И, конечно же, эти двое, как назло, были здесь!
*
Гермиона медленно перечитывала эссе Джеймса. Они сидели в библиотеке и мирно общались уже полчаса. Джеймс нашёл её ещё вчера вечером за этим же столом. Они разговорились и решили встретиться и сегодня, потому что у слизеринца, оказывается, проблемы с травологией.
— Знаешь, Джеймс, вот ты пишешь, что тот, кто услышит плач мандрагоры, сразу умрёт… Но, насколько я помню, убивает плач только взрослой мандрагоры, а не юной… — проговорила Гермиона важным голосом знатока, указывая на неточность в эссе.
— Интересно, Грейнджер, а у тебя в родстве, случайно, не было мандрагор? — перед столом появились чёрные брюки, с руками в топорчащихся карманах.
Она подняла лицо и увидела Малфоя, смотрящего прямо ей в глаза пронзительно и злобно.
— Точно были… — хмыкнул он пренебрежительно. — От твоих воплей на уроках можно повеситься!
— Малфой, иди куда шёл! — проговорила Гермиона, стараясь не волноваться. Его уверенный напыщенный вид раздражал её, и она снова повернулась к Джеймсу и деловито заговорила, указывая пальчиком в пергамент:
— Вот смотри, а здесь ты пишешь, что болиголов это листья, но ты не прав, это трава… На тридцать пятой странице…
Она снова взглянула на сверлящего их взглядом Драко, он дёрнул бёдрами, перекатываясь с пятки на носок, и она неосознанно глянула на его ширинку:
— Ты что-то забыл? — она еле заставила себя взглянуть в его лицо — теперь он чуть улыбался, иронично и нахально, и снова повторил движение бёдрами вперёд.
— Да вот, смотрю, кто-то любит подтирать сопли малолеткам. Ты его усыновила, что ли? — бросил он, хмыкнув.
Джеймс дернулся, чтобы встать и ответить на выпад Драко, но Гермиона положила руку на плечо семикурсника и с усилием удержала:
— Не надо, Джеймс, не обращай внимания. Он лает, но не кусает…
Драко с негодованием проследил за её ладонью и прошипел:
— Это мы ещё посмотрим, кто тут лает, а кто кусает!
Он толкнул их стол так, что лежащие пергаменты и книги с шумом повалились на пол, а сам хулиган быстрым шагом выскочил из библиотеки.
Джеймс бросился собирать вещи с пола.
— Ты ему нравишься, Гермиона, — проговорил парень, передавая ей книгу.
— Серьёзно? Я и не заметила… — съёрничала она, но увидев его укоряющий взгляд, поправилась. — Извини… Он меня достал. И как ты это понял, интересно?
Слизеринец передал ей кипу пергаментов и поморщился, вспоминая:
— Ну, во-первых, он вчера наорал на Гойла, когда тот назвал тебя «грязнокровкой».
Гермиона удивленно вскинула брови и покраснела, забирая из его рук последнюю из упавших книг.