Страница 18 из 29
Ранее основное и дочерние общества могли образовывать финансово-промышленную группу, правовые основы создания которых, деятельности и ликвидации в России устанавливались Федеральным законом от 30 ноября 1995 г. № 190-ФЗ «О финансово-промышленных группах»[151]. Однако, названный Закон в соответствии с Федеральным законом от 22 июня 2007 г. № 115-ФЗ[152] признан утратившим силу, в т. ч. и по причине того, что участники финансово-промышленной группы регистрируются как отдельные юридические лица в соответствии с Законом о государственной регистрации юридических лиц, а функция по ведению государственного реестра финансово-промышленных групп в 2004 г. признана избыточной и отменена в соответствии с решениями Правительственной комиссии по проведению административной реформы.
3. В положениях п. 3 комментируемой статьи воспроизведены и детализированы нормы п. 2 и 3 ст. 105 части первой ГК РФ в прежней редакции, которыми устанавливалось следующее:
дочернее общество не отвечает по долгам основного общества (товарищества) (ч. 1 п. 2);
основное общество (товарищество), которое имеет право давать дочернему обществу, в т. ч. по договору с ним, обязательные для него указания, отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение таких указаний (ч. 2 п. 2);
в случае несостоятельности (банкротства) дочернего общества по вине основного общества (товарищества) последнее несет субсидиарную ответственность по его долгам (ч. 3 п. 2);
участники (акционеры) дочернего общества вправе требовать возмещения основным обществом (товариществом) убытков, причиненных по его вине дочернему обществу, если иное не установлено законами о хозяйственных обществах (п. 3).
Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ указанные положения ч. 1 и 3 п. 2 ст. 105 ГК РФ перенесены без изменений в ч. 1 и 3 п. 2 упомянутой выше новой статьи 673 данного Кодекса соответственно.
Положение ч. 2 п. 2 ст. 105 ГК РФ перенесено Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ в ч. 2 п. 2 ст. 673 данного Кодекса с изменением. Согласно указанной новой норме (в ред. Федерального закона от 29 июня 2015 г. № 210-ФЗ) основное хозяйственное товарищество или общество отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение указаний или с согласия основного хозяйственного товарищества или общества (п. 3 ст. 401 ГК РФ), за исключением случаев голосования основного хозяйственного товарищества или общества по вопросу об одобрении сделки на общем собрании участников дочернего общества, а также одобрения сделки органом управления основного хозяйственного общества, если необходимость такого одобрения предусмотрена уставом дочернего и (или) основного общества.
Положение п. 3 ст. 105 ГК РФ перенесено Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ в п. 3 ст. 673 данного Кодекса также с изменением. В соответствии с указанной новой нормой участники (акционеры) дочернего общества вправе требовать возмещения основным хозяйственным товариществом или обществом убытков, причиненных его действиями или бездействием дочернему обществу (ст. 1064 ГК РФ).
С учетом приведенного положения ч. 2 п. 2 ст. 105 ГК РФ (в прежней редакции) в п. 31 постановления Пленума ВС России и Пленума ВАС России от 1 июля 1996 г. № 6/8 разъяснялось, что оба юридических лица привлекаются по таким делам в качестве соответчиков в порядке, установленном процессуальным законодательством; при этом необходимо иметь в виду, что взаимоотношения двух хозяйственных обществ могут рассматриваться как взаимоотношения основного и дочернего общества, в т. ч. и применительно к отдельной конкретной сделке, в случаях, когда основное общество (товарищество) имеет возможность определять решения, принимаемые дочерним обществом, либо давать обязательные для него указания.
Следует иметь в виду, что в п. 28 постановления Пленума ВАС России от 18 ноября 2003 г. № 19 даны следующие разъяснения в отношении ответственности основного общества по обязательствам (долгам) дочернего общества:
при разрешении споров, связанных с привлечением АО к ответственности по обязательствам (долгам) дочерних обществ, необходимо руководствоваться пунктом 2 ст. 105 ГК РФ и пунктом 3 комментируемой статьи;
согласно этим нормам основное общество, имеющее право давать дочернему обществу обязательные для него указания, в том числе по договору с ним, отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение таких указаний. Основное общество может быть привлечено к субсидиарной ответственности по долгам дочернего общества, если по его вине наступит несостоятельность (банкротство) дочернего общества;
согласно комментируемой статье ответственность основного общества по долгам дочернего общества в случаях несостоятельности (банкротства) последнего, а также причинения убытков дочернему обществу может наступать лишь при наличии вины основного общества (ст. 401 ГК РФ).
Необходимо также отметить, что согласно правовой позиции, изложенной в определении КС России от 15 ноября 2007 г. № 846-О-О[153], положения п. 3 комментируемой статьи, регулирующие такие отношения между основным и дочерним обществами, которые позволяют основному обществу влиять на деятельность дочернего общества при определенных обстоятельствах, направлены на защиту интересов дочернего общества от произвольных указаний основного общества и не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права и свободы: для привлечения основного общества к субсидиарной ответственности наличие формально закрепленного за ним права влиять на деятельность дочернего общества может не иметь решающего значения, поскольку абз. 3 п. 3 комментируемой статьи исходит из необходимости закрепления и возможности использования указанного права, а также наличия вины основного общества.
Определением КС России от 8 апреля 2010 г. № 453-О-О[154] отказано в принятии к рассмотрению жалобы, в которой усматривалось противоречие п. 3 комментируемой статьи в том, что в отношении ОАО его положения ограничивают наступление ответственности основного общества за убытки, причиненные дочернему обществу, дополнительными условиями: наличием вины основного общества (товарищества) в форме умысла (а именно когда основное общество (товарищество) использует имеющиеся у него право или возможность определяющего влияния, с тем чтобы дочерним обществом были совершены некие действия, заведомо зная, что вследствие этого дочернее общество понесет убытки) и возложением бремени доказывания на участника дочернего общества, предъявившего иск в интересах третьего лица; при этом ответственность основного общества наступает лишь в тех случаях, когда убытки дочернего общества возникают в результате выполнения обязательных указаний основного общества, право на которые предусмотрено в договоре с дочерним обществом или в его уставе. Как отмечено КС России, в целом доводы, приведенные заявителем в обоснование своей позиции о неконституционности оспариваемых им норм, сводятся к необходимости внесения в действующее законодательство целесообразных, с его точки зрения, изменений и дополнений, суть которых – в установлении различного порядка для защиты прав лиц, изначально обладающих разными возможностями по отстаиванию своих интересов (исходя из их правового положения, особенностей создания и функционирования и оснований ответственности), в четком дифференцировании механизмов управления дочерними обществами, а также в закреплении возможности возложения на АО, являющиеся основными («материнскими») обществами, ответственности за действия лиц, выдвинутых ими в состав исполнительных органов дочерних обществ. Однако, разрешение этого вопроса является прерогативой федерального законодателя и к полномочиям КС России не относится.
151
СЗ РФ, 1995, № 49, ст. 4697.
152
СЗ РФ, 2007, № 26, ст. 3088.
153
СПС.
154
СПС.