Страница 4 из 11
И здесь мы переходим к четвертому «секрету»: Китай придерживается политики социально-ориентированного государства, его лозунг, который повторяют все поколения политиков от Дэн Сяопина до Си Цзиньпина – это построение общества «сяокан» 小康社会, то есть «разумной достаточности». Это весьма гибкая и обновленная имплементация идей социализма, адаптированная к конкретно взятой социально-экономической среде.
И все это не декларации, это имеет вполне реальное выражение в абсолютных цифрах. То, что в Китае формально было обозначено, как борьба с бедностью, в реальности имело значительно более глубокую основу, чем просто повышение доходов населения и подъем их до какого-то социально приемлемого уровня, официально обозначенного как «сяокан».
Так, если сравнивать показали 1991 и 2018 гг. (мы специально не будем здесь рассматривать совсем «бедные» 80-ые гг.), валовый доход на душу населения вырос с 350 дол до почти 9 500 дол, ВВП с 383 млрд до 13 608 млрд, средняя продолжительность жизни в Китае возросла с 67 лет до 76 лет. Средняя месячная зарплата к 2019 г. подошла почти к 1 тыс. долл. Китай за годы реформ вывел из состояния бедности почти 780 млн человек, это 70 % от общего числа людей, преодолевших черту бедности во всем мире. Китай поднял из бедности 82,39 млн сельских жителей только за последние шесть лет, а уровень бедности снизился с 10,2 % до 1,7 % за тот же период. К 2020 г. бедность должна быть окончательно преодолена. А средний класс сегодня достиг почти 400 млн человек – это люди с другим уровнем потребления, другим качеством рабочей силы, другими навыками и амбициями.
Уровень располагаемого дохода на душу населения в бедных сельских районах Китая в 2019 году вырос на 11,5 % и составил 11 567 юаней (1619 дол). Большая часть этих доходов поступает от сельского хозяйства, аренды жилья и государственных субсидий, при этом рост заработной платы, по официальным данным, в 2019 году составил всего лишь 4082 юаня (573 дол), увеличившись на 12,5 %. По всей стране доходы на душу населения в сельских районах выросли на 9,6 % и составили 16 021 юаней (2242 дол), из которых 6 583 юаня (915 дол) – это заработная плата или чуть более 40 % от общей суммы7.
Пятый «секрет»: это воспитание национально ориентированных кадров, что привело к высокому качеству национальных политических, деловых и финансовых элит. Средний китаец ориентирован именно на Китай, он связывает свое будущее с ростом самого Китая, где бы сам он ни жил. Сложно представить в Китае группу «либеральных экономистов», которые предлагали бы перенести западные или, например, японские модели на Китай. Под это же заточена и система образования, то есть под воспитание кадров, которые будут работать в рамках национальной модели экономики будущего. В 2018 году около 662 100 китайских студентов отправились из Китая на учебу за границу, что представляло собой прирост в 11,74 % по сравнению 2017 годом и делает Китай крупнейшей страной происхождения иностранных студентов в мире8.
Причем государство не только поощряло обучение за рубежом, но и создало механизмы возвращение выпускников на родину, основав ряд специальных ассоциаций для так называемых «хайгуй» (дословно – «морских черепах» 海龟) – реэмигрантов и специалистов, вернувшихся в Китай. Руководство государство ввело ряд стимулов, например, программы «Тысяча талантов» и «Десять тысяч талантов» с очень высокими критериями отбора. Си Цзиньпин лично призывал учащихся за рубежом активнее возвращаться на родину, сказав про «славную традицию обучения за границей» в надежде на то, что в дальнейшем эти люди внесут свой вклад в инновационное развитие Китая. И они очень нужны родине9.
Шестой «секрет»: у Китая есть свои очевидные амбиции, есть, говоря официальным языком, «китайская мечта» (чжунго мэн 中国梦). За рубежом это многих пугает тем, что Китай стремительно расширяется и предлагает свою инициативу «Пояс и Путь» для максимального увеличения своего присутствия в мире, не всегда эффективно тратя огромные средства. Но для 1,4-миллардного населения страны это дает новые смыслы развития, оно понимает, зачем и как развивается страны. И люди видят свое, личное место в этой структуре.
Одна из ключевых заслуг лидера Китая Си Цзиньпина заключается в том, что он не просто дал новую надежду китайскому обществу, он подарил ему мечту, точнее – емко артикулировал ряд идей, которые и до этого присутствовали в китайском обществе. Развивающееся общество всегда живет мечтой, неважно, насколько осуществимой она является. Общество без мечты находится либо в глубочайшей стагнации, либо достигло такого уровня процветания, которое просто заканчивает обсуждением множества несущественных проблем и это также приводит к застою. Си Цзиньпин же заговорил о «китайской мечте» (чжунго мэн 中国梦) как основе совершенного самосознания нации, которая стремится к возвращению экономического и политического лидерства.
29 ноября 2012 г. Си Цзиньпин впервые предложил тезис «Китайской мечты», когда посетил выставку «Дорога к возрождению». «Китайская мечта» 13 раз упоминалась в отчетном докладе на 19-м Съезде КПК в 2017 г. Формально, точного определения «мечты» нет, оно размыто по множеству формулировок, например, «осуществление великого возрождения китайской нации является величайшей мечтой китайской нации в наше время»; «в великой практике социализма с китайскими характеристиками в новую эпоху мы должны использовать сильное руководство партии и упорную борьбу, чтобы вдохновить всю китайскую молодежь на дальнейшее продвижение вперед и объединить величественную силу общей китайской мечты»; «мечты китайского народа тесно переплетены с мечтами народов других стран, и реализация китайской мечты неотделима от мирной международной обстановки и стабильного международного порядка»10. Так или иначе, это связано, как видим, с идеей, «возрождения китайской нации» и единства с идеями других народов о мирном развитии, то есть она имеет как внутреннее, так и внешнее измерение.
В целом же, успех Китая – не в том, что у него есть какой-то один, уникальный рецепт, а в том, что у него есть система, которая с некоторыми вариациями развивается на протяжении многих десятилетий. И не в том, что он не ошибается, а в том, что способен быстро признавать и исправлять свои ошибки. Нелиберальная система с жестким централизованным управлением оказалось значительно лучше адаптирована к условиям деглобалиазации и «атомизации» национальных интересов в мире.
Но это не исключает возрождения национально ориентированного мировоззрения, базирующегося на осознании уникальности своих культурных ценностей, идеи социальной справедливости, разделения взаимной ответственности государства и народа. И все это – без примеси ультранационалистической или ультра-политизированной идеологии. Но без изменения экономической модели ничего не заработает, идеология превратится из мировоззрения в насилие – и это Китай прекрасно понимает.
Главная цель видится в том, чтобы создать свою независимую, хотя и не изолированную геостратегическую модель, базирующуюся на своем макроэкономическом регионе (страны «Пояса и Пути»). В этом аспекте важнейшей задачей КНР является создание экономики и такой геоэкономической системы, независящей от системы, которую создали США, при этом Китай для собирания сил, прежде всего новых технологий и экономических ресурсов, воспользовался как раз глобальной системой, которую США же и создали. Именно этот факт – вторжение Китая в глобализированный мир, созданный США уже не в качестве простого «пользователя», но в качестве лидера, пытающегося переопределять правила игры – и стал заботить Вашингтон, как только Китай начал вторгаться в сферу высоких технологий. Пока Китай был «мировой фабрикой», выписал дешева продукцию, постепенно накрашивая ее качество, существование растущего Китай встречалось если не с радостью, то с нейтральным отношением. При этом активно распространялась мысль, что Китай является лишь «копистом», неспособным создать ничего действительно нового в области высоких технологий и тем более опередить западный мир. В известной степени такое презрительное отношений даже было выгодно Китаю, которому нужно было обезопасить свои новые наработки и планы, и, самое главное, необходимо было время для того, чтобы достичь хотя бы паритета в ряде ключевых технологий. В 2005 г. Китай запустил Национальную среднесрочную и долгосрочную программу развития науки и техники, рассчитанную до 2020 г11., а уже в 27 июля 2017 г. – программу «Сделано в Китае 2025»12, которая и должна вывести Китай на уровень лидирующих высокотехнологичных держав. Но еще в программе 2005 г. ставилась цель «проложить путь к превращению в мировую научно-технологическую державу к середине 21 века».