Страница 7 из 8
— Мэтр! Я же просил вас! Буквально пять минут назад! И не в такой последовательности. Сначала повышение температуры, потом появление воспалений на внутренней поверхности щек, а только потом сыпь.
— И снова прошу меня извинить. Вы правы.
— Хорошо. Что делать в случае обнаружения заболевания вы знаете.
— Да, изоляция не только больного, но и всех кто с ним был в контакте, обильное теплое питье, с отваром цитрусовых, обработка спиртом всего, что было в контакте с больным.
— Верно. Сыворотку в случае необходимости я сделаю сам. И не забывайте про средства индивидуальной защиты. Маски, перчатки, фартуки.
— Да, да, маркиз я помню. У меня только один вопрос. Могу я его вам задать?
— Задавайте, конечно.
— А как мне быть с Марией Мануэлой? Мне её привлекать?
А вот это вопрос вопросов. Я люблю её и хочу, чтобы она была в безопасности, а опасность для неё есть. Мария Мануэла не болела корью и может заразиться, как и все остальные.
Но, к сожалению, или к счастью у моей красавицы жены настоящий талант, она будет очень хорошим врачом, одним из лучших в мире, сейчас я это вижу. Да еще к тому же она бесстрашная. Те события в Акапулько это хорошо показали.
Я могу ей запретить помогать мэтру Аменабару в обследовании вновь прибывших, и она подчинится. Но будет ли это правильно? Вопрос, вопрос.
— Ну что ж, Николай Петрович, припасы для Новоархангельска погружены, уголь мы на корабль погрузили, — правда, оставшиеся два остались без топлива, но тут уж ничего не поделаешь, — Плетнев вас с ветерком доставит до места.
— Надеюсь на это мистер Гамильтон. И мне интересно, обгонит ли ваша "Селия" мою "Юнону, шхуна то четыре дня назад ушла.
— Пари, Николай Петрович?
—Николя, не спорь, проиграешь, — кричит Иван Петрович, но Резанов азартен.
— Пари, мистер Гамильтон. Не верю я в ваши машины.
— И на что мы спорим?
— Давайте так, если выиграю я, то вы снаряжаете еще один такой же корабль с провизией, за свой счет.
— А если я?
— То тогда ваша "Селия" вернется сюда с грузом угля. Мы его добываем для отопления.
— Отлично! Идёт!
Мы пожали друг другу руки и Резанов с Плетневым сели в шлюпку, которая доставила их на борт "Селии"…
Подумав, мы всё-таки переиначили наш план. "Юнона" ушла к берегам Аляски груженая провиантом, "Селия" пошла как дополнение. Правда, когда флейт достигнет Новоархангельска, уже шхуна станет добавкой.
Всего на борт "Селии" мы погрузили следующее: две с половиной тысячи пудов пшеницы, пятьсот пудов ячменя, семьсот пудов бобовых и пять пудов еще неведомой для русского картошки. Учет велся именно в пудах, так русским было привычнее, мы же для них всё это грузили.
Если я правильно понимаю, всех этих запасов должно хватит Баранову и его людям как минимум на год. За который мы еще пару раз туда сходим. Я может быть, и сам как-нибудь прогуляюсь до Аляски, надо же воочию посмотреть, что к чему там.
Но это точно не дело ближайших шести месяцев. Сейчас, кроме вакцинации всех и вся от оспы, профилактики кори, есть еще кое-что нам нужно как можно скорее.
Возвести два, хотя бы деревянных форта, один на северном берегу, а другой на южном берегу пролива. В качестве вооружения будут использованы пушки с "Флориды", которую мы решили использовать как плавучий склад.
Эти форты должны обеспечить достаточно надёжную защиту залива от прорыва нежелательных гостей. Маловероятное, но все-таки возможное событие и мы должны быть к нему готовы. Фултон вернулся к демонтажу машину, и скоро у нас должна была появиться лесопилка. С её помощью строительство пойдёт быстрее.
К сожалению, этим планам было не суждено сбыться в намеченные сроки. Через три дня после ухода флейта, а именно седьмого июня тысяча восемьсот шестого года, у нас началась эпидемия кори. И одной из первых заболевших стала моя жена, Мария Мануэла.