Страница 85 из 110
Он обратился к Совету. "Поддержите ли вы, как группа, требование Лунноцветущих?"
"Как мы можем, когда задание лунных клинков не выполнено?" - ответил Ялатанил Симберн.
Франческа Серебряное Копье фыркнула и скрестила руки на груди. "Тогда пусть это будет завершено! Пусть ученик Амариллиса достанет свой лунный клинок, если он осмелится, а затем еще больше осмелится сразиться с Заором за трон!"
"Мы не можем принудить его к этому", - твердо сказал Ми'тиларро Илороти, его золотые пальцы обхватили священный символ Кореллона Ларетиана, висевший над его сердцем. "Правила выбора королевской семьи были даны богами. Монтагор Амариллис в своем праве".
"Вот видишь, как это бывает", - сухо сказала леди Дуротиль, бросив на Заора раздраженный взгляд. "Совет не имеет единого мнения ни по этому вопросу, ни по любому другому. Монтагор Амариллис играет на этих разногласиях, как менестрель на своей арфе!"
Заор кивнул и повернулся к Кериту Черношлему. "Ты знаешь умы воинов Лейтильспара. Что ты думаешь? Смогу ли я удержать Эвермит без поддержки Амариллиса?"
Капитан обдумал это. "Воины уважают тебя. Нет сомнений, что они пойдут за тобой в бой. Меня беспокоит мир. Мы с тобой воины, Заор, но никто из нас не понимает, что такое бескровная битва, которую ведут благородные дома. Значит, правда? Нет. Я не верю, что ты сможешь править без Амариллис. По крайней мере, не так, как это должно быть".
Заор стоял молча, склонив голову, пытаясь разобраться в этом клубке. Наконец он поднял голову, и его взгляд наконец упал на Амларуил.
"Друзья мои, я хотел бы посоветоваться с Владычицей Башен", - мягко сказал он. "Я благодарю вас всех за совет. Я не заставлю вас долго ждать моего решения".
Леди Дуротиль бросила взгляд на непостижимое лицо Амларуил Лунноцветущей, а затем перевела ищущий взгляд на воина лунных эльфов. Казалось, увиденное глубоко взволновало ее. Она поспешно поднялась.
"Идемте, все вы", - бодро сказала она. "Чем скорее мы уйдем, тем скорее Заор сможет сделать свой выбор".
Амларуил молча сидела, пока матрона золотых эльфов выводила остальных из павильона, так же неумолимо и эффективно, как гончая Кроулнобаров гнала с пастбища стадо северных овец.
"Она знает", - просто сказал маг, когда они с Заором наконец остались одни. "Она знает и не одобряет".
"Леди Дуротиль была Верховным Советником в течение многих лет", - поспешно сказал Заор. "Она знает, как благородные кланы отреагируют на новость о нашей любви. Она всю жизнь имела дело с дворянами и их мелкими интригами".
"Что только придает больший вес ее мнению".
"Это не имеет значения. Ничего из этого не имеет значения". Заор в несколько шагов преодолел расстояние между ними и взял обе ее холодные руки в свои. "Амларуил, мы поклялись друг другу. Что бы ни случилось, я намерен выполнить его! Для меня не может быть никого, кроме тебя".
Взгляд Амларуил был печален, но непоколебим. "Если ты откажешься от союза с Амариллис, война между кланами - та самая угроза, которую должны были предотвратить лунные клинки, - вполне возможна. Даже если ты будешь править в мире, оскорбление Амариллиса почти наверняка приведет к провалу той самой задачи, ради которой ты был избран: принести эльфам единство. Вы должны понять, что клан Амариллис является одновременно связующим звеном и буфером между эльфами Луны и Золота. Без Амариллис ты с таким же успехом можешь взять скипетр и корону и передать их прямо в руки Дуротилов".
Она осторожно высвободила свои пальцы из хватки Заора. "Боги избрали тебя королем Эвермита. Они избрали меня, чтобы помочь тебе, и я должна это сделать".
Великий маг Башен опустилась на колени перед потрясенным эльфом. "Я клянусь в своей личной верности, а также во всей силе Башен Солнца и Луны Заору, королю Эвермита, и Лиди'алире, его королеве. Да будете вы оба жить долго и править хорошо". В ее глазах блестели слезы, но голос был тверд.
Не успел Заор договорить, как Амларуил исчезла. Только слабая серебряная искра магии в воздухе да крошечный след от двух упавших слезинок на земляном полу павильона свидетельствовали о том, что она вообще здесь была.
Лунный эльфийский воин выбежал из шатра, судорожно оглядываясь в поисках среди толпы эльфов прекрасных красно-золотых волос Амларуил. Но ее нигде не было видно.
Леди Дуротиль вышла вперед и схватила его за предплечья, ее глаза искали его пораженное лицо. На ее лице смешались облегчение и сочувствие. "Ты хорошо выбрал", - мягко сказала она.
"Я вообще не выбирал!" - прорычал он. На мгновение в глазах Лунного эльфа промелькнули потеря и душевная боль.
"Леди Башен поступила с честью", - мягко сказала леди Дуротиль. "И она сняла с твоих плеч самое тяжелое бремя - бремя выбора. Она сделала то, что должна была сделать, а теперь и ты должен".
Заор замолчал на долгий миг. "Я всегда слышал, что жертвы, требуемые от тех, кто хочет вести за собой, могут быть велики. Если бы я хоть немного представлял, что от меня потребуется, я бы не хотел в этом участвовать!" - страстно сказал он.
Матрона вздохнула. "Если боги добры, может статься, что худшее ты уже пережил! Но идемте, милорд, остальные ждут".
* * * * *
В течение всего лета Высшие Маги Башен Солнца и Луны творили свое волшебство, создавая двор Эвермита. Дворец Лунного Камня, дивное сооружение из мрамора и лунного камня с золотой крышей, вырос в сердце Эвермита.
Для Амларуил этот труд был горько-сладким. Хотя она радовалась тому, что Заор стал королем, ее участие в его становлении было не таким, как она мечтала.
Когда прошло лето и яркие краски осени поблекли на земле, Амларуил уединилась, чтобы подготовиться к рождению дочери. В ночь, когда наследница Заора вздохнула, только Накйаша присутствовала при родах и была свидетельницей слез эльфийки, в которых смешались радость и потеря.
В последующие месяцы Амларуил находила огромное утешение в своей дочери. Но она не могла избавиться от ощущения, что этот ребенок был просто одолжен ей. Связи Амларуил с Селдарином были глубокими и мистическими, но ей казалось, что эта малышка - скорее дитя богов, чем смертных эльфов.
С самого рождения Илайрана была странно молчалива, а ее большие, синие как море глаза были серьезными и древними. Не походила малышка и на своих родителей. Крошечная и неземно бледная, ее белая кожа казалась с голубым оттенком, а белоснежные кудри младенца имели бледно-зеленый оттенок. Амларуил назвала ее Илайраной, что на эльфийском означает "опал".
Амларуил ни разу не назвала имя отца своей малышки. Как эльфийка благородного происхождения, Высший маг и Великий маг Башен, она была неподсудна в таких вопросах. Ребенок был ее, и если кто-то из эльфов Башни и хотел строить догадки, то делал это с необычайной осторожностью. Амларуил уже завоевала уважение и любовь большинства молодых магов. Большинство из них поняли, что она хотела уберечь ребенка от посторонних глаз и знаний, и защищали свою госпожу и ее ребенка, как и любое другое наследие Башен.
Однако никто из магов не понимал, что сдержанность Амларуил была основана на чем-то гораздо более темном, чем осторожность и желание уединиться.
Махинации, продемонстрированные во время королевских выборов в предыдущее летнее солнцестояние, открыли ей глаза на вельмож Эвермита. Леди Башен внимательно следила за многослойными делами двора. Чем больше она узнавала, тем сильнее становилась ее тревога не только за Заора, но и за весь Эвермит.
* * * * *