Страница 33 из 110
"Баллиста", - пробормотала Кетрилия в недоумении. Орки едва начинали управляться с простыми длинными луками, которые они скопировали у своих эльфийских врагов. Где они научились такому оружию?
К счастью, эльфийские волшебники предусмотрели огненные стрелы - хотя и значительно меньшего размера. Бледноволосая женщина направила свой хрустальный посох на встречное пламя и прокричала одно слово. Из посоха вырвался белый огонь и устремился навстречу красному. Пламя баллисты мгновенно застыло; оружие на мгновение зависло в воздухе, сияя, как огромный магический факел из янтаря и рубина. Оно упало и безвредно разбилось о мощеный двор эльфийского жилища.
За ним последовали другие огненные стрелы, с тем же результатом. Когда нападавшим стало ясно, что эта тактика ничего им не дает, над ордой орков пронесся ужасный, грохочущий приказ. Десятки звероподобных существ с криком бросились в атаку.
Щитовая стена эльфов опустилась, и лучники послали шквал стрел во встречные ряды. Смертельно точными были их стрелы, и орки были срублены, как зерно перед косой.
Волна за волной набегали орки, но их сбивали эльфийские лучники. Вскоре нападавшие уже карабкались по толстому ковру из убитых, но и сами падали. Число мертвых орков было так велико, что вскоре эльфы, стоявшие стеной щита, были вынуждены отступить к городу.
Кетрилия нахмурилась, наблюдая за продолжающейся резней. Несмотря на количество орков, лежавших на лесной подстилке, многие оставались, чтобы продолжить атаку. Ей пришло в голову, что эльфы вполне могут потерпеть поражение из-за собственного успеха.
Груды трупов теснили их, оттесняя эльфийских защитников к самому городу. Пройдет немного времени, и внешние здания окажутся в пределах досягаемости орков. Захватив внешние здания, захватчики смогли бы легко захватить город, ведь большинство зданий соединялись между собой замысловатыми дорожками, которые почти невидимой паутиной вились среди деревьев.
Более того, мрачная стена препятствовала эффективности лучников. Эльфы больше не могли видеть цели, но стреляли вслепую поверх куч убитых орков в надежде, что падающие стрелы попадут в цель. Звон стрел о невидимые деревянные и кожаные щиты говорил о том, что эта тактика не принесла успеха.
Внезапно Кетрилия поняла стратегию орды. Орки намеренно использовали тела своих братьев как мост к победе. Вскоре они нахлынут на вершину кучи в таком количестве, что эльфийские лучники просто не смогут их уничтожить.
Эльфам пришлось бы просто одолеть их.
Кетрилия высоко подняла меч. "Ко мне!" - крикнула она. "За меня, все, кто примет бой в рядах орков!"
На мгновение наступила ошеломленная тишина, когда бойцы смотрели на воительницу, очевидно, покончившую с собой. Затем Анараллат пробился сквозь клириков и встал рядом с ней.
Она недоверчиво посмотрела на своего возлюбленного - он не был трусом, но и не был обучен такому бою. Анараллат улыбнулся и пожал плечами.
"Возможно, я тоскую по Арвандору", - сказал он с напускной легкостью. Затем его лицо стало смертельно серьезным, и он возвысил голос, который разнесся над рядами эльфийских воинов. "Если мы не будем сражаться, все мы, то Арвандор станет единственным домом, оставшимся нашему народу!"
Слова Анараллата воодушевили бойцов, и они как один встали на сторону серебряного эльфа-воина. Если у безоружного священнослужителя хватило смелости броситься на орду орков, то они могли сделать не меньше. И, как подозревала Кетрилия, именно это и было целью Анараллата.
Эльфийский священник самодовольно ухмыльнулся, принимая короткий меч от одного из бойцов. "Ну что, Пламя-Цветок, ты поведешь эту атаку или я?"
"Мы пойдем вместе", - сказала она с глубокой благодарностью. Затем, не удержавшись, она добавила, поддразнивая его: "Но постарайся не отставать".
Смех Анараллата затерялся в звонком боевом кличе Кетриллии. Воительница лунных эльфов вскарабкалась по стене из павших орков и бросилась на следующую волну нападающих.
Это событие испугало орков и остановило их стремительный натиск. Но это было лишь на мгновение - клыки существ оскалились в свирепой ухмылке, и они с новой силой набросились на эльфийских воинов. Оркам нравилось убивать эльфов разными способами, но мало что доставляло им такое удовольствие, как рукопашный бой.
Проворные эльфы увертывались и кружились в беспорядочном бою, нанося по несколько ударов на каждый удар, который удавалось нанести гораздо более медлительным оркам. Кетрилия, казалось, была повсюду, ее огромный меч сверкал, отводя в сторону боевые топоры врагов. И куда она, туда и Анараллат. Он не был таким искусным бойцом, как она, но душевное и духовное единение влюбленных позволяло им работать вместе так же слаженно, как если бы они были обученными в Башне магами, слившимися в едином заклинании.
Но по мере того, как битва продолжалась, Кетрилия начала сомневаться, была ли эта стратегия мудрой. Эльфийские воины оказались зажаты между мертвыми орками и множеством нападавших. К счастью, огромная численность орков, казалось, работала против них. Им так хотелось сразиться со своими эльфийскими врагами, что они перелезали через стоящих перед ними орков, чтобы добраться до своих противников. Чаще всего их топоры и мечи вонзались в плоть орков - либо случайно, либо от нетерпения.
Наконец, битва закончилась. Большинство эльфийских защитников пало, и от сотен орков, наступавших на Шарларион, осталось лишь несколько десятков. Эти выжившие с шумом бежали в лес.
"Да встретят вас зубы литари", - пробормотала Кетрилия, убирая меч в ножны.
И тут она увидела командира орков. Тьма, которую она приняла за лесную тень, вырвалась из густой листвы и поднялась на высоту, вдвое превышающую рост эльфа. Рогатая голова существа имела лицо, напомнившее Кетрилии о рабском, обезумевшем от битвы кабане. Его массивное тело было похоже на тело орка, но из безволосого туловища вырывалась дополнительная пара мускулистых рук. С плеч свисали крылья, похожие на крылья гигантской летучей мыши. За исключением пары горящих багровых глаз, существо было тусклого и безжизненного цвета высушенного дерева.
Рев, более страшный, чем рев дракона, вырвался из существа Абисса, и оно подняло две пары когтистых рук, готовясь к магической атаке. "Ты еще не победил Хишкарра!" - прорычало существо.
Этого Кетрилия никак не ожидала. Пока воительница стояла в ошеломленной нерешительности, Анараллат крикнул брату и сестре-клирикам, чтобы они присоединились к нему. Он бросился вперед, размахивая своим священным символом Лабелас Энорет и нараспев произнося самое мощное заклинание изгнания, известное жрецам Шарлариона.
Один за другим жрецы подхватывали заклинание. Под их совместным натиском лес позади танар'ри словно растворился в клубящемся водовороте серого тумана. Массивная фигура существа начала колебаться, а затем превратилась в полупрозрачную дымку, которую неумолимо затягивало в клубящийся туман.
Танар'ри Хишкарр закричал от ярости, когда его втянуло обратно во врата. С внезапным рывком, почти слишком быстрым даже для эльфийских глаз, он бросился вперед и схватил священника, который победил его. Затем так же быстро исчезли и изверг, и Анараллат.
Без раздумий и колебаний Кетрилия начала действовать. Она, как олень, побежала к исчезающим вратам и с головой нырнула в Абисс.
Воительница оказалась одна в мире клубящегося серого тумана. В затхлом воздухе раздавались далекие крики и стоны, но не было никаких признаков жизни, кроме гигантских грибов, сидящих на корточках в иле.
Внезапно туман расступился, явив танар'ри Хишкарра. Двумя руками Хишкарр держал сопротивляющегося Анараллата за плечи, как охотник держит убитого оленя. Существо подняло одну из свободных рук и указало на Кетрилию.
"Убей ее, а потом займись мной", - прорычало оно непонятно кому. Знание врага не имело значения, ведь эльфийка уже мчалась к танар'ри. Но плотный серый туман сомкнулся вокруг демона и пленного эльфа, словно плащ.