Страница 100 из 110
Я уже собирался броситься в дом, чтобы защитить девушку от дальнейшего плохого обращения, но мое вмешательство не понадобилось. Фермер выбежал из сарая, слишком поглощенный гневом из-за святотатства своей дочери, чтобы заметить меня, стоящего в нижнем белье, в одном незашнурованном ботинке и с готовым мечом возмездия. Конечно, вряд ли его впечатлило бы это зрелище.
Так и случилось. Какая бы вражда ни существовала между серебром и золотом, королева Амларуил - действительно королева всех эльфов. Усилия нескольких фанатиков, таких как Кимил Нимесин, причинили большой вред, о чем с горечью может свидетельствовать моя семья, но я не верю, что им удастся разрушить то, что построила Амларуил.
Но, честно говоря, я должен признать, что и раньше мне случалось ошибаться.
Клянусь солнцем и звездами! Что за унылые чувства в конце письма! Позвольте мне в заключение еще раз поблагодарить вас за подаренную песню Моры, которая, как я с нежностью верю, добавит сладости и тепла в мою летнюю ночь. Передайте мой привет Эрилин и малышу. С нетерпением жду скорой встречи со всеми вами.
Ваш дядя и друг,
Ламруил
Прелюдия: Сумерки
1371 ЛД
Шануррия Аленуат одной из первых заметила приближающийся небесный караван. На склоне холма, неподалеку от Башен Солнца и Луны, певчая клинков обучала новую партию потенциальных учеников. Это была особенно многообещающая группа, поскольку, возможно, половина из них обладала правильным сочетанием талантов в музыке, магии и искусстве владения мечом, необходимых для того, чтобы стать настоящим певчими клинков. Из них двое или трое могли пройти специальное обучение в Башне Восхода. Там искусные певчие клинков оттачивали свои музыкальные таланты до искусства заклинания. Целью было не что иное, как возрождение древнего, почти забытого искусства пения заклинаний. Это была лишь одна из попыток, возникших в ответ на вызов, брошенный Амларуил, когда она была Леди Башен. Став королевой, она продолжала развивать и поддерживать эльфийские искусства, и Шануррия гордилась тем, что принимала в этом участие. Сама она никогда не стала бы заклинательницей, но она сделала делом своей жизни поиск многообещающих учеников и направление их в Башню Восхода.
Но была одна преданность, еще более близкая сердцу Шануррии. Одного взгляда на бледно-голубую розу, начертанную на знамени небесного каравана, было достаточно, чтобы она бросила меч и забыла о своих учениках. Она в ужасе и смятении смотрела на белоснежную поклажу, которую несли на юг четверо белых пегасов. Это было похоже на похоронную процессию. Синяя роза была штандартом семьи Лунноцветущих, а пегасы находились на службе у самой королевы.
Шануррия сразу же отпустила учеников и помчалась вниз по холму к Башне Солнца. Лэрот Рунмейстер, сменивший Амларуил на посту Великого Мага Башен, должен знать, если... Мысли Шануррии остановились, не желая складываться в слова. И все же она должна была знать, что означает этот белый покров. Лэрот узнает все, что должно быть известно.
Все Высшие Маги собрались в большом зале для заклинаний в ожидании Великого Мага. Нетерпеливая, чтобы ждать, Шануррия протиснулась сквозь них и отправилась на поиски Лэрота. Она нашла пожилого эльфа в верхней башне, когда он извлекал Накопитель из защитной оболочки. Опасение вцепилось в ее горло ледяными пальцами, когда она задумалась об опасности, из-за которой придется прибегнуть к помощи одной из величайших защитных систем Эвермита. Древний артефакт, он хранил силу окружающих его заклинаний. Натренированные чувства Шануррии пели в гармонии с магией - уникальной магией Эвермита, - которая исходила от артефакта тихой песней.
Лэрот повернулся к певче клинка. "Я должен отнести это во дворец", - просто сказал он. "Королеве нужны все защитники Эвермита".
Облегчение захлестнуло Шануррию. "Королева жива! Хвала богам! Но королевская свита?"
"Принцесса Илайрана", - печально сказал рунный мастер. "Она жива, но ее дух улетел - улетел, чтобы сражаться в другом месте. Они отнесли ее тело к ее матери, королеве".
"Как..."
"Итьяк-Ортил ", - перебил Лэрот, его обычно мягкий голос потемнел от ненависти. "Существо Малара, выпущенное на сам Эвермит. Илайрана унесла его в Арвандор, я полагаю, но, боюсь, большинство эльфийских священников были убиты во время битвы". Он опустил взгляд на Накопитель. "Многое еще предстоит. Каждый ребенок Эвермита должен сплотиться, чтобы противостоять этой угрозе, иначе мы все погибнем. Мы стоим одни, ибо все магические врата Эвермита были заблокированы. Высшие Маги собрались, чтобы узнать, можно ли противостоять этому".
Он взглянул на нее. "Вы друзья кентавров. Предупреди их, скажи, чтобы они поспешили к реке и сдержали сахуагинов и скрагов, которые вторглись в сердце страны. Затем поспеши в Башню Восхода, подготовь заклинателей к защите долины". Приближается огромный флот вторжения, и если кому-то из налетчиков удастся сойти на берег, можешь себе представить, какие призы они могут взять".
Шануррия кивнула. Башня Восхода стояла в Дрелагаре, городе золотых эльфов посреди пышных земель, где обитали лунные лошади. Диковинные звери часто играли в море и на белопесчаных пляжах к востоку от лугов; если бы налетчики увидели таких существ, они бы непременно преследовали их в долине. Один лунный конь стоил больше, чем весь клад красного дракона.
Певчая клинков полезла в кожаную сумку на поясе и достала оттуда небольшой сверток с зеленым порошком. Она высыпала его в руку. Она сплюнула, затем смешала его с пастой и пальцами рук размазала по щекам. Это была не такая сложная боевая раскраска, как она обычно делала, но это было все, что позволяло время. Шануррия уже представляла собой устрашающее зрелище. Ее внешность была необычной для серебряного эльфа: она была высокой и широкоплечей, с глазами цвета янтаря. Ее рыжевато-коричневые волосы были заплетены в десятки косичек и украшены перьями и расписными каменными бусами. В самом мягком настроении Шануррия внушала страх. Теперь даже Рунмейстер, отнюдь не трус и не слабак, держался от нее подальше.
"Отправьте меня в Башню Восхода", - потребовала она. "Я соберу всех заклинателей, а потом пойду сражаться рядом с кентаврами".
Лэрот кивнул и начал произносить заклинание, которое перенесло бы певчую клинков в далекую Дрелагару.
Шануррия приняла водоворот и стремительность магического путешествия, и вышла из заклинания на полной скорости. Она пронеслась через двор Башни, проталкиваясь мимо стражников-золотых эльфов, которые преградили ей путь. Они кричали, что Круг наложен и его нельзя прерывать.
Она едва успела переступить порог, как на нее обрушился взрыв мощной силы. Шануррия попятилась назад, зажимая кровоточащие уши. Не было ни звука, ни сотрясения, ничего, что могли бы услышать или почувствовать другие люди, кроме эльфов, но Шануррия не сомневалась, что каждый эльф на Эвермите ощутил воздействие этого ужасного беззвучного взрыва. Она сама, столь настроенная на тихую музыку магии, была оглушена ее силой.
Ужас охватил певчую клинков, когда она осознала последствия для Башни Восхода. В прошлые времена целые башни высших магов были разрушены мощной вспышкой магии. Если это неизвестное заклинание могло так подействовать на нее, то что оно должно было сделать с Кругом заклинателей?
Шануррия несколько раз ударила себя по лицу, надеясь отвлечься от ужасной, звенящей боли и сосредоточить силы на предстоящей задаче. Она со всей возможной скоростью поднялась по винтовой лестнице, ведущей в комнату заклинателей на вершине Башни, приготовившись увидеть тела своих друзей.
От изумления она застыла на пороге. Группа золотых эльфов - каждый из них был ей известен, большинство из них она отобрала и обучила - стояла в кругу, кончики их вытянутых пальцев соприкасались. Круг был невредим; даже сейчас губы эльфов шевелились в песне заклинания, которую Шануррия уже не могла расслышать. Посреди них стояла одна женщина-эльф. Шануррия узнала в ней Певицу Круга, воина-мага, который мог объединить магическую песню в одно заклинание, подобно тому, как Центр объединяет круг Высших Магов.