Дракон и золотая фея

Неестественная тишина неожиданно взорвалась диким визгом зрительного зала, который просто ошалел. Когда я, наконец, робко открыла глаза, то поняла, что свет погас и сценический лифт опускает нас вниз.

Меня трясло. Так, словно от лихорадки. Кожа покрылась липким потом и казалось, никакая сила во вселенной не способна сейчас согреть меня. В голове все путалось, и эта путаница словно даже защищала мой разум, не давая окончательно сойти с ума от того, что произошло чуть больше, чем за одну минуту. Алекс в зрительном зале, паника, поцелуй с Брентом... поцелуй на сцене, перед полным залом зрителей и телекамерами!

— Канарейка? — раздался его голос над моим ухом — тихий, немного растерянный. И в ответ я только сильнее задрожала. — С тобой все нормально? — проговорил он, крепко обнимая мои плечи, которые мелко тряслись.

— Он был там, в фан-зоне, — всхлипнула я, до боли сжимая пальцами собственные плечи.

— Кто? — нахмурил брови Брент. И вдруг я поняла, что лифт уже давно остановился, а вокруг нас суетятся закулисные работники. Оглянувшись вокруг, Брент схватил меня за руку и скомандовал: — Пошли.

Я не стала ни спорить, ни спрашивать, куда мы идем. Просто как зомби пошла за ним, продолжая дрожать. И он, чувствуя эту дрожь через мою руку, которую до сих пор не выпускал, только ускорялся. Пока, закрыв дверь своей гримерки, не усадил меня рядом на диван и не заставил посмотреть на себя.

— Канарейка, эй, скажи хоть что-нибудь! На тебе же лица нет.

— Я... извини... он был там, был! — закричала я, и понимая, что больше здесь никого нет, просто не выдерживая, разрыдалась.

Остолбенев на мгновение, дракон снова крепко обнял меня. Вот только от этого слезы не останавливались, лишь сильнее хотелось плакать.

— Да кого же ты там увидела... неужели того своего бывшего, который слал тебе письма с угрозами, а потом наврал прессе?

Ответить не получалось, горло будто веревка сдавила. Поэтому я просто кивнула.

— Слушай, ты меня пугаешь, — серьезно проговорил Брент, посмотрев мне в глаза. — Даже если вспомнить, что он тебя решил преследовать, и всю эту историю с прессой... Обычно никто так бурно не реагирует на встрече с бывшим. В чем дело на самом деле, Канария?

Я продолжала молчать, просто плакала и дрожала.

А потом и сама не поняла, когда заговорила. Спрятав взгляд, всхлипывая и понимая, что сейчас рассказываю этому мужчине то, чего не собиралась рассказывать никому и ни за что. То, что сама больше всего стремилась начисто стереть из своей памяти.

Когда я закончила, то поняла, что Брент тоже молчит. А еще не шевелится... только кулаки сжимаются до белых костяшек.

Внезапно он резко, изо всех сил прижал меня к себе.

— Если он хотя бы приблизится к тебе, хоть покажется на глаза, я его убью, — напряженно выдохнул грозовой дракон сквозь стиснутые зубы. И я поняла, что его руки дрожат.

Добравшись домой вместе с Брентом и его охраной, я еще долго не могла прийти в себя и просто бродила по квартире туда-сюда. То подходила к окнам, то пялилась на те или иные предметы интерьера. В конце решила попробовать отвлечься, полазив в сети. Но не стала открывать чат, просто пошла на новостные сайты. И сразу же почувствовала, что мне на голову вылили ведро холодной воды.

Этой новостью изобиловала вся лента.

Надоблачный город Гранфаллон. Тот самый, о котором когда-то говорили в чате — огромный, революционный, якобы с миссией, направленной на изучение других миров.

Надоблачный город, который сегодня вечером, как раз после концерта, неожиданно взорвался. Никаких сообщений о неполадках, никаких эвакуационных кораблей, которые от него отлетали. Это произошло буквально за считанные минуты, перед которыми все было хорошо, и после которых город разлетелся на куски посреди небес, не оставив ни одного выжившего.

Глава 20. Переворот

О том, что вчера после концерта так и не встретилась с Карин, я подумала, только когда после обеда меня разбудил ее голосовой вызов. От менеджера Брента подруга узнала, что он подбросил меня домой вместе со своей охраной, поэтому не волновалась и решила заняться работой. Собственно по поводу работы кицунэ мне сейчас и звонила: наш с Брентом поцелуй в конце концерта стал для руководства лейбла сюрпризом. Сюрпризом, который имел место на концерте первой величины. И если совсем немного подумать, то становилось ясно, что на мероприятиях такого уровня сюрпризы, мягко говоря, не очень любили. Когда в организацию вбухано кучу денег, то большие боссы обычно хотят, чтобы все шло по плану. Вдобавок и я, и особенно Брент, были публичными персонами, которым прежде чем сделать шаг, надо убедиться, что он воспримется фан-базой положительно но не подорвет продажи.

Поэтому я даже не стала задаваться глупыми вопросами вроде: «за что же меня теперь вызывают на ковер?». Просто готовилась получать люлей и надеялась, что если не уволили после всех сплетен в прессе под редакцией Алекса, то за такое тоже не погонят в шею. Потому что тогда тому уроду станет значительно проще до меня добраться.

Впрочем... да что там! Я даже от самого поцелуя до сих пор морально не отошла! Как и от всего того, что произошло потом. Надо же было так запаниковать, чтобы выкинуть такую глупость? Конечно, после того, как я все ему рассказала, он видимо решил, что я просто хотела позлить Алекса. И похоже, отнесся с пониманием ко всей этой истории. Однако для самой себя я пересекла границу, к которой даже подходить нельзя было! И теперь мне было страшно, невыносимо страшно. Возможно, именно этот страх и был одной из главных причин моей вчерашней истерики. Не только то, что я увидела Алекса, но и то, что почувствовала, в порыве эмоций поцеловав своего напарника, который мне небезразличен.

Меня снова начало трясти и я села на диван, чтобы глубоко вдохнуть воздух и выпить холодной воды.

Странные чувства. Смешанные. Мы с ним уже давно знакомы, и я знаю, что могу доверять ему как другу. Что он хороший парень и никогда не обидит меня. С ним всегда весело, тепло и спокойно. А еще, что самое страшное, в тот момент я поцеловала его в первую очередь потому, что действительно хотела этого. И мне на самом деле было хорошо — горячо, сладко, безумно и страстно. Взрыв, которого я не могла даже представить.

Но в то же время не удавалось избавиться от страшного, холодного, липкого ощущения, которое было призраком Алекса. Гадкое, невыносимое настолько, что от него физически тошнило. И так сильно, что хотелось просто удавить себя, чтобы больше никогда этого не чувствовать.

Поэтому хорошо, что уже совсем скоро Брент улетит из Артемиса.

Немного собравшись, я покинула маленькую уютную крепость своей квартиры и направилась в офис «ЭфирРекордс». Карин уже ждала меня у двери приемной директора, и смущение на ее лице мне не очень понравилось.

— Что, все плохо? — спросила я с выражением лица миленького щенка, который сейчас получит тапком по попке за то, что навалил кучку у входной двери.

— Не знаю, и от того еще больше нервничаю, — призналась кицунэ.

— Ты и не знаешь? Неужели?

— Ага, представь себе, — вздохнула девушка. — Сижу вот тебя жду, к начальству пока не пускают, потому что сейчас там Брент Шторм со своим менеджером.

— И его тоже вызвали спросить, что это за творческая импровизация и какого черта?

— Может и за то, а может по поводу того, что он отпел последний концерт и на днях улетает со станции, — задумалась Карин. — В любом случае, ждем, пока нас позовут.

Кивнув, я уже устроилась было на диване в приемной, когда секретарь неожиданно сообщил, чтобы мы проходили к директору филиала.

— Что, прямо сейчас? — удивилась я.

— Да, вас ждут, — подтвердил мужчина.

— Но предыдущие посетители еще не вышли?

— Нет, они до сих пор там. Проходите.

Странно. Неужели начальство решило устроить нам коллективную воспитательную беседу? Черт, надеюсь, у Брента действительно не будет из-за этого серьезных проблем.