Бывшие

Такой красивый… и кажется, совсем не изменился.

И тут же в голове набатом: он кинул тебя! Просто уехал! Видел, как ты валяешься в снегу, рыдая и все равно сел в этот поезд! Ты была ему не нужна!

Это немного возвращает с небес на землю, дыхание становится ровнее. Но в груди вопреки доводам разума — больно.

Я столько раз представляла себе эту встречу, столько раз… Я мечтала о ней. Я придумывала, что скажу ему и даже как просмотрю… А на деле наверняка выглядела до идиотизма глупо.

А впрочем, какая разница, что именно он там подумал. У нас уже давно разные жизни.

Вздрагиваю, когда Тигран накрывает своей рукой мою ладонь и выдавливаю, как мне кажется, искреннюю улыбку.

Тигран появился в моей жизни спустя два года, как уехал Саша. Два года отчаяния и апатии, чередующихся взрывами неконтролируемой ненависти.

Порой я хотела найти и убить его, потому что он посмел растоптать мои искренние чувства. Ведь ради него я была готова на совершенно отчаянные вещи, а он это не оценил! Зато Тигран кинул к моим ногам все. Увез из дыры, которую и городом не назвать, подарил жизнь, о которой я даже не могла и мечтать! Он полюбил меня… и он меня сломал. И продолжает ломать до сих пор. К сожалению, когда до меня дошел смысл фразы: «птица в золотой клетке», мне уже обрезали крылья. Поэтому сейчас я улыбаюсь ему «той самой» улыбкой, которая ему нравится. Кроткой, ласковой, а внутри бушуют демоны.

— Что с тобой? — Тигран подозрительно щурится, заглядывая мне в глаза. — Градов? Дело в нем? Ты его знаешь?

— Нет! — выпаливаю слишком поспешно: — Впервые увидела, понятия не имею, кто это.

Я понимаю, что скажи я Тиграну, что это мой бывший, да присочиняй еще что-нибудь — он мокрого места от Саши не оставит. И когда-то я мечтала о чем-то таком. Я психовала, я злилась, я проклинала его! Проклинала… и отчаянно продолжала любить. До одури.

Первое время я хотела приехать к Москву и на полном серьезе его покалечить! А уже на следующий день думала броситься ему в ноги, с мольбой начать все заново.

Я просто любила его до беспамяти. А он меня нет. Так что уж пусть лучше золотая клетка, по крайней мере мной хотя бы дорожат.

Я истощена морально и даже физически, кажется, что этот неожиданный привет из прошлого вытянул из меня все жизненные соки. Я хочу забыть этот вечер, стереть из памяти… Но знаю, что долгие-долгие часы посвящу воспроизведению каждой черты его лица и каждой секунды этой короткой встречи.

Я настолько была ошарашена, что даже не увидела, был ли он рад увидеть меня или ему было все равно…

— Я домой поеду, хорошо? — осторожно вытаскиваю руку из-под ладони Тиграна. — Извини, что помешала.

— В очередной раз, — подсказывает, но без злости. Скорее вкладывая в тон ноту нравоучения. — Нико́ тебя отвезет.

— Не надо, я такси вызову.

— Впрочем, — приподнимает запястье и смотрит на свои элитные «Паркер», — у меня на сегодня все. Поехали вместе.

Нет! Нет! Только не это! Я не хочу сейчас вот этого всего. Я одна побыть хочу! Но Тигран уже поднимается с места, незаметно подавая знак охраннику, что мы уезжаем.

Я никогда не любила Тиграна так, как нужно любить мужчину, скорее, я просто хотела убежать от прошлого. Я думала, что новая жизнь, которую он мне подарит, вытравит из памяти того, кому там не место. Как же сильно я ошибалась.

Я теперь в клетке. Я и мои запертые демоны.[1]

1- Друзья, у романа есть предыстория «Грешники». Если хотите узнать, как герои докатились до такой жизни — прочитайте. Все сразу встанет на свои места.

Глава 5. Саша

Я сижу за накрытым столом, сервировка идеальна — фарфоровая посуда, приборы, разложенные согласно этикету, свечи. И в тарелках что-то наверняка аппетитное, выглядит потрясающе, но есть не хочется совсем. Я смотрю на барабанящие по стеклам капли дождя и вспоминаю начало ноября пятилетней давности. Тогда я был не в Москве — в крошечном городке на отшибе мира. Был мороз, снег, настоящая русская зима. А еще была Вика и несколько совершенно сумасшедших ночей в ее маленькой обшарпанной квартире.

А потом… ее глупый поступок и мое волевое решение покончить со всем и избавить нас друг от друга.

Я не сомневался, я знал, что все делаю правильно, но я очень долго не мог прийти в себя после расставания. Потому что я ее любил.

Казалось бы — ну какие глубокие чувства за столь короткий срок, я сам же утверждал, что это чушь собачья, но жизнь показала, что случается и такое. Я действительно успел ее полюбить, но в то же время понимал, что на тот период наша связь не привела бы ни к чему путному. Потому что это были не отношения, а бег по полю с разбросанными минами — невозможно предугадать, когда рванет. Неконтролируемая ревность с ее стороны, безбашенные выходки, вечный поиск приключений на свою — да и мою — пятую точку. Этот ее побег к бывшему ночью… Ну не была она готова к чему-то серьезному, а я не хотел ее ломать, вылепляя для себя «удобную» женщину. Не вышло, бывает. И в моей жизни это было не первое «не вышло», но первое, что принесло столько душевных мук.

Очень много раз я порывался набрать ей и узнать, как она, но постоянно себя останавливал. Ни к чему было ворошить прошлое, слишком еще было по-живому. Но тем не менее приезжал к брату на все семейные праздники, в тайне надеясь, что Вика тоже приехала навестить мать. Но она не приехала ни разу за те два года, что я как дурак обивал порог чужого дома. На мои осторожные вопросы, как она там получал однотипные ответы от Вари: нормально, учится, работает. Вот и все.

Я долго ею болел, но потом, как оно всегда происходит в жизни, постепенно излечился. Реальность внесла свои коррективы, я практически перестал думать о ней, занялся своей жизнью, карьерой. И все шло хорошо ровно до сегодняшнего дня. Сегодня я снова встретил ее и понял, эта «болезнь» пустила во мне слишком глубокие корни.

Непроизвольно вздрагиваю, когда теплые руки мягко опускаются из-за спины на мои плечи:

— Красное или белое?

— Пусть будет красное. Но немного, я все-таки за рулем.

— А ты разве не останешься на ночь? — Иванна перемещает ладони на мою шею и массирует кожу так умело, что глаза закрываются сами собой.

— Прости, рано утром я должен быть в офисе.

— Ты можешь поехать от меня, — мурчит на ухо, — раньше тебя это не останавливало.

Да, глупо, осознаю, звучит как отмаз, но оставаться у нее мне сегодня почему-то не хочется. И Иванна это понимает, она очень умная женщина и плюс к этому — мудрая, поэтому никогда не лезет в душу, требуя немедленной исповеди.

— Я хочу, чтобы и ты выспалась, знаю, какие сложные тебе порой попадаются клиенты. Иди сюда, — отодвигаю стул подальше от стола и усаживаю ее к себе на колени.

— Это точно, не у психиатров самые интересные экземпляры — у нас.

Иванна сексолог, очень хороший специалист своего дела, с кучей дипломов, практикой в Тибете и прочими регалиями, которые мне, обычному владельцу ЧОПа, даже не снились.

— Оставайся, я сделаю тебе расслабляющий массаж с маслом пачули и иланг-иланг. Через полчаса забудешь обо всем, что тревожит.

— С чего ты решила, что меня что-то тревожит?

— Чувствую, — запускает пальцы в мои волосы, мягко массируя затылок. — Не забывай, я чувствую тебя насквозь.

Друзья не устают повторять, что мне очень с ней повезло: умная, образованная, умеет подать себя в обществе, красивая, и не смотря на то, что ей уже сорок — выглядит она на зависть многим молодым девчонкам. Мы познакомились случайно, год назад, на дне рождении общего знакомого, почти сразу завязался роман. Но не безбашенный, как это происходит в молодости, а осторожный, неторопливый, «размеренный». Мы не давим на друга, не толкаем сделать следующий шаг, например такой, как жить вместе.

Это в двадцать хочется поскорее оказаться в одной постели и не выбираться оттуда сутками, хочется почувствовать себя взрослым, а когда тебе уже под сорок, это все — пройденный этап. В моей ванной есть ее зубная щетка, в ее — моя, мы можем остаться друг у друга на ночь или даже на пару недель, а потом, ничего не объясняя, поехать к себе домой.