Бывшие

— И много о чем с твоей стороны «не заходило речи»? Чего я еще не знаю?

— Нам по сорок, у каждого за плечами свой груз, — отрезает. — То, что ты должен знать, ты знаешь.

— Если судить по твоей логике, твое бесплодие в список того, что я должен был знать не входило?

— Наши отношения еще не перешли на тот уровень, чтобы предъявлять друг другу какие-то претензии. Тебе так не кажется?

— Серьезно? Мы год вместе, Иванна. Год! Это приличный срок. И ты сама не горела желанием что-то менять, тебя все более чем устраивало.

— А ты не настаивал.

— То есть это я виноват?

— Прости, я за рулем, мне неудобно. Поговорим дома, — и сбрасывает вызов.

Я не могу поверить своим ушам, эта женщина заново открылась для меня сегодня и с неожиданно неприятной стороны. Она никогда не была такой резкой. Никогда не грубила. И, как я считал, всегда была со мной честной.

Да, возможно, не смотря на показное равнодушие эта тема для нее до сих пор больная, но разве я не прав? О таком нужно рассказывать сразу! Чтобы знать, в каком направлении двигаться дальше. И именно потому, что нам не по восемнадцать, она должна была рассказать об этом едва ли не на первом свидании. Это в молодости есть время для маневров, а когда тебе почти сорок, часы тикают немного в другом ритме.

Убираю телефон и чувствую себя откровенно дерьмово. Меня задел не сам факт того, что она не может иметь детей, я бы действительно никогда не порвал с ней только из-за этого, меня задело то, что она это намеренно скрывала. Именно намеренно! Я же не идиот.

А если бы я страстно мечтал о детях и они были бы смыслом моей жизни, планировал, что вот-вот, а потом выяснилось бы такое?

И нет, меня никогда не смущал ее возраст. Еще молодая абсолютно здоровая женщина, у меня и мысли не возникало приписывать ее в число не способных выносить дитя старух!

За все время отношений эта ссора стала первой и сразу оставила гнусный осадок. Больше всего я ценю в людях искренность и она эта прекрасно знала. Я, например, был с ней честным с самого начала, у меня не было от нее тайн, которые могли повлиять на качество наших отношений.

Память неожиданно прорезает воспоминание из недавнего прошлого, настолько недавнего, что кажется, будто я до сих пор ощущаю на губах вкус помады Вики…

Ну нет, это совсем не то… И Иванна знала о ней. Я не вдавался в подробности, но все-таки и не скрывал, что когда-то у меня был роман в девушкой, которая была моложе меня на пятнадцать лет. Роман был бурным, но быстротечным и не смотря на то, что я так и не смог забыть ее окончательно, Вика никогда не была угрозой для наших, как мне казалось, стабильных отношений.

«Если решишь забрать свое, приезжай сегодня в 21:00 вот по этому адресу…»

Кажется, что буквы ее сообщения прожигают карман. Жгут с того самого момента, как это сообщение пришло.

Достаю телефон и перечитываю смс, поражаясь, настолько нужно быть бесцеремонной и… смелой, чтобы решиться на такое. Впрочем, смелости ей никогда было не занимать. На что она рассчитывала?

Да ее горец ее в асфальт закатает, если узнает, что она творит за его спиной. К чему этот неоправданный риск? Зачем вообще нужна эта встреча?

Поколебавшись секунду, нажимаю «удалить» и заманчивое предложение улетает в безразмерную виртуальную мусорку. Так-то лучше. И я стараюсь не думать о том, что каждое написанное ею слово до сих пор сидит в голове, включая пресловутый адрес…

Едва только решаю убрать телефон обратно в карман, как он оживает в моих руках, и к своему стыду мне хочется увидеть на экране номер заканчивающийся на три тройки, именно с него мне пришло то сообщение.

Но это не Вика, это Иванна.

«Прости, появились кое-какие дела за городом, останусь на ночь у подруги»

Что?

За все время наших отношений она никогда не ночевала ни у каких подруг. Даже засиживаясь где-то допоздна всегда возвращалась домой, а уж тем более если знала, что я дожидаюсь ее у нее дома.

Что это, мать твою, за инфантильное детское поведение? Это она скрыла от меня правду, а потом она же обиделась на то, что я пристыдил ее ее же промахом! Решила меня наказать? Остаться где-то, чтобы я поволновался, или позлился, или, может, поревновал?

Мне давно не двадцать лет, когда от подобного бурлит кровь, если бы я хотел отношений с бунтаркой, я бы закадрил второкурсницу!

Раздраженно набираю номер Иванны, но механический голос ровно оповещает меня о том, что абонент выключен. Звоню еще раз — та же песня.

Просто ни в какие ворота. Не знаю, какой реакции она ждала, но мне хочется сделать только одно — уехать отсюда. Что я и делаю — накидываю куртку, забираю с тумбочки у входа ключ от машины и, выключив свет в прихожей, закрываю за собой дверь.

Хочет кого-то воспитывать, пусть заведет щенка. Со мной этот номер не пройдет.

Глава 17

Вообще, я не большой любитель шумных баров и крепленых напитков, но сегодня почему-то захотелось совместить одно с другим. Поэтому я сижу сейчас в популярной забегаловке недалеко от дома и пью второй стакан виски. Настроение откровенно дерьмовое, как-то навалилось все… Но, не смотря на то, что пары алкоголя быстро достигают своей цели, я стараюсь сохранять трезвость ума и анализировать произошедшее сегодня как можно более здраво.

Может, эта тема действительно слишком для нее больная и поэтому она выпустила колючки? Может, стоило быть чуть деликатнее и терпимее?

Хотя куда уж больше. Я и так не обвинял ее, хотя мог! Она не была со мной честна, скрыв действительно важные факты своей жизни, вспылила, выключила телефон, уехала на ночь к какой-то непонятной подруге. Кто так делает? В восемнадцать — да, это нормально, но не в сорок же лет, когда дух бунтарства давно должен смениться разумом.

Я не чувствую своей вины во всем случившемся, но все-таки решаю связаться с ней снова. Буквально наступив на горло гордости.

Я — мужчина, она — женщина. Я должен сделать первый шаг, поговорить с ней на остывшую голову. Играть в обидки просто глупо.

— Центр планирования семьи «Гармония», чем могу вам помочь?

— Я хотел бы поговорить с Иванной. Иванна Прохорова, сексолог. Она сегодня… читает у вас лекцию или что-то вроде того, — говорю, ощущая себя при этом полным кретином. — Ее мобильный выключен, поэтому… В общем, пригласите ее к телефону, будьте добры.

— Да, она была здесь, но уже уехала.

— А она… не сказала куда?

В трубке на секунду повисает неловкая пауза. Унизительная.

— Простите, ничем не могу вам помочь. Я не знаю.

— Спасибо, — роняю в трубку и сбрасываю вызов. Так нелепо я не чувствовал себя уже давно. И ладно бы косяк был на мне, так нет!

— Еще виски?

Поднимаю глаза на бармена и, подумав, киваю. К черту сухой закон.

Философствовать я тоже не большой любитель и в какие-то знаки свыше особо не верю — я прагматик до мозга костей, но трудно опровергнуть то, что все сошло с оси, когда на горизонте снова появилась Вика. Это предложение от ее назойливого и крайне упорного криминального сожителя, потом ссора с Иванной. Первая ссора, между прочим, и сразу же заставившая пересмотреть взгляд на наши отношения.

И отношения ли?

Как назвать то, что между нами происходило весь этот год? Удобный секс? Наверное, это ближе всего, теперь я это понимаю.

Нам было комфортно вместе, мы ничего не требовали друг от друга и не строили далекоидущих планов на будущее. Вернее, я пытался, но все какое-то эфемерное, «потом». Какое «потом», когда тебе почти сорок? А ведь я хотел семью уже лет с тридцати трех, действительно хотел, и когда появилась Вика желание стало особенно острым. А после разрыва… как-то потом не сложилось.

Первое время я думал о ней очень много, позже отпустило, но… я все равно ее помнил. Не получалось выбросить из головы окончательно. Может, поэтому и не выходило ничего путного ни с Иванной, ни с теми, кто был до нее.