Страница 2 из 5
Второе впечатление связано с одним происшествием, имеющим бо́льшее отношение к теме книги. Здесь я впервые услышал, что граница проходит у Шаторайяуйхея, потому что в свое время чехи признали реку Роньву/Роняву[8] судоходной. И когда приехала комиссия Антанты, «негодяи» разожгли костер на берегу, начали размахивать над ним одеялом, в то время как их «засланный казачок» на голубом глазу врал добропорядочным британцам и французам, что якобы там идет пароход. Эта несправедливость возмутила меня до глубины души, и я подумал, что нужно всем рассказать, что произошло: ведь лжецов нужно вывести на чистую воду.
Так началась моя коллекция легенд: некоторые я услышал в поезде дальнего следования, другие – за партией игры в карты в румынском селе Илиени (некогда венгерском Ийефалва). Начало этой книге положила статья, написанная в 2001–2002 гг. для сборника «Мифы, легенды, заблуждения в венгерской истории XX века»[9]. Собирая материал для книги, я находил все новые и новые легенды или источник происхождения тех, что давно будили мое любопытство.
Эта книга ни в коем случае не историческое сочинение, а краткий справочник для тех, кто не знает, что отвечать, если в такси, на вечеринке (в предрассветный час на кухне), или у стойки бара к нему обратятся с вопросом: «И по-твоему случайность, что по Трианону…?», но всем нутром протестует против того, что говорит собеседник. Эта книга для них, поэтому в ней так много сносок, чтобы доказать свою позицию, что в подобных дискуссиях самое главное.
Трианонский мирный договор – одно из самых трагических событий в истории Венгрии XX в. Общественному мнению страны пришлось столкнуться не только с материальными реалиями поражения в войне – потоком беженцев и обвалом экономики, территориальным расчленением Венгрии, – но и вытекающими из них инфраструктурными проблемами. Не менее чувствительными были моральные тяготы – унижение временной оккупации и подписание мирного договора, как и сам процесс его выработки. «Самой ужасной потерей из всех, что постигли нас в борьбе не на жизнь, а на смерть, <…> была та, что мы не могли забрать с собой, не могли сохранить от разрушения <…> самое главное, пребывавшее с нами во всех испытаниях, поражениях, в трауре и безысходности, – чувство собственного достоинства и гордость», – этими строками, написанными в сентябре 1919 г., Иштван Милотаи выразил настроение многих венгров[10]. Самоанализ способствовал созданию художественных произведений, оказавших огромное эмоциональное воздействие на читателей: пример тому – сборник под редакцией Дежё Костолани «Окровавленная Венгрия», в котором лучшие венгерские писатели и поэты высказали отношение к территориальным и человеческим потерям[11]. Сюда же можно отнести и значительную часть рефлексирующей венгерской литературы межвоенного периода, от Ласло Немета и авторов тома «Что есть венгр?» до философа истории Тибора Йоо и мыслителя Лайоша Прохаски.
Эти произведения читали только представители определенных социальных групп. У широких слоев населения не было и не могло быть подобной рефлексии в отношении к Трианону. Для большинства выработка/усвоение нюансированного, гармонично сочетающего разные точки зрения коллективного исторического сознания невозможны. А в Венгрии этому к тому же не способствовало общественное мнение, тяготевшее к однозначным выводам (по такой логике выходило, что во всем виноваты «масоны», «евреи», «крупные землевладельцы», «турецкое иго»», «венгерская разобщенность», «коммунисты», «венгерская национальная политика», Михай Каройи, Оскар Яси, Миклош Хорти). Как правило, такие однофакторные попытки присвоения национального прошлого рождаются скорее на более гибком в таких вопросах правом фланге: но нет, книги успешного в недавном прошлом автора, благосклонно принятые СМИ, экономиста Аттилы Чернока, представляют собой обобщающие работы левого толка, идейными корнями уходящие в эпоху Кадара, с характерными прагматично-технократическими поисками «козлов отпущения». Механизмами создания легенд занимался и портал Ассоциации учителей истории tenyleg.com[12]. А. Чернок скончался в 2015 г., использовавшиеся им методологические подходы постепенно выходят из употребления, зато болезненные фантазии о Трианоне, однако, живы как никогда. Трианонский мирный договор санкционировал такое масштабное усечение территории, такую долю населения отбросил за национально-государственные границы, что ни рационализм научного знания, ни политики не смогли сделать это понятным для общественного мнения. Поэтому исторический дискурс о Трианоне во многих проявлениях приобрел черты фольклора. Рождались сказочные фабулы, которые пережили прошлый век и по сей день влияют на историческое сознание большей части населения, даже определяют его.
Эпистемологически, как известно, нельзя доказать, что нечто не существовало. У этой книги другая задача. Не опровержение или дегероизация любой ценой. Главная ее цель, – проанализировав разные легенды, сложившиеся вокруг Трианонского мирного договора, найти источник их происхождения. Когда мне удавалось докопаться до зерна истины в том или ином вымысле, я был не в силах скрыть удивления: ведь, собственно говоря, это могло бы быть и правдой. Легенды, вымыслы по своей природе эфемерны, передаются из уст в уста и лишь иногда всплывают на страницах мемуаров или газет. Иногда мои рассуждения небезупречны. За это заранее прошу прощения.
Один из видных исследователей этой темы справедливо заметил: вокруг Трианона «слишком много метафорических и метаисторических рассуждений»[13]. К этому можно добавить слова Л. Раваса, написанные им почти 70 лет назад и опубликованные на страницах газеты «Reformatus Élet» («Реформатская жизнь»), но и сегодня звучащие как нельзя более актуально: «Тот сделает больше всего для отмены Трианонского договора, кто вскроет больше всего неправды в венгерской жизни, добьется как можно большей справедливости»[14].
Не исключено, что некоторые заявления покажутся острыми и оскорбительными, часть утверждений – личными и преувеличенными. Именно по этой причине считаю нужным подчеркнуть: я не беспристрастный наблюдатель. По обеим линиям моей семьи были те, кто пострадал от Трианона, те, кто остался «там» или был вынужден переехать «сюда». Их истории, рассказы глубоко повлияли на мой выбор профессии. Помимо моих учителей и книг я благодарен переживанию впечатлений от Трианона за то, что выбрал самое субъективное мастерство на свете: стал историком.
Выражаю благодарность Рихарду Радошу, директору издательства «Jafa» за поддержку и долготерпение, без которых не было бы этой книги. Благодарю за помощь сотрудников издательства: Юдит Кюрти за подбор фотографий и иллюстраций, Кристину Немец за редактирование текста. В появлении на свет русского издания этой книги – огромная заслуга Ольги Хавановой и Александра Стыкалина, Института славяноведения РАН, Венгерского культурного центра в Москве, издательства «Нестор-История», которых я благодарю за помощь.
Спасибо моей семье, прежде всего жене Жофии за терпение, детям – за понимание (по крайней мере, стремление к этому), что приняли: я не мог проводить много времени с ними, бил по клавиатуре компьютера, ходил в библиотеки и погружался в воспоминания давно почивших людей.
Дорогой Читатель, добро пожаловать!
Приступим…
Трианон: историческое измерение
Историки, занимающиеся проблемой Трианонского мирного договора, часто утверждают, что венгерскую историческую науку по сей день ждет непочатый край работы. Каково же положение дел в действительности?
8
Река протекает через Венгрию и Словакию и в Венгрии называется Роньва (Ronyva), в Словакии – Ронява (Roňava) (прим перев.).
9
Ablonczy B. Trianon-legendák // Mítoszok, legendák, tévhitek a XX. századi magyar történelemről / szerk. I. Romsics. Budapest, 2002. 132–161. old. Часть этого текста была опубликована в журнале «Kommentár» («Комментарий») (Ablonczy B. Trianon-problémák // Kommentár. 2007. 4. sz. 57–67. old.), а также на сайте komment.hu портала портале origo.hu. См.: Ablonczy B. A rо́zsadombi faktum // URL: http://bit.ly/1K3RCc8 (дата посещения: 01.12.2019). Эти три текста составляют менее половины предлагаемой вниманию читателя книги.
10
Milotay I. Tíz esztendő: cikkek, kortörténeti jegyzetek 1914–1924. Budapest: Pallas, 1924. 171. old.
11
Анализ этого явления см.: Zeidler M. A revíziо́s gondolat. Budapest: Osiris, 2001. 182–184. old. Более полное издание см.: Idem. A revíziо́s gondolat. Pozsony: Kalligram, 2009. Далее я ссылаюсь на первое издание.
12
Csernok A. A komáromi pontonhíd. Budapest: s.n., 2008. Продолжение см.: Idem. A valо́ság erejével. Budapest: s.n., 2009. См. критические рецензии на мои книги: Ablonczy B. Az utolsо́ hamisrealista. konzervatorium.blog.hu. 12.10.2009. URL: http://konzervatorium.blog.hu/2009/10/12/az_utolso_hamisrealista (дата обращения: 20.06.2015). После выхода в свет первого издания этой книги Чернок продолжил кипучую писательскую деятельность в том же идейном ключе: «Урок истории» («Történelemо́ra», 2013), «Потерянная страна» («Elherdált ország», 2014). В книге «Как ручей меж скал» («Mint patak a sziklák közt», 2011) в ответ на мою корректную критику (см выше), высказанную на четырех-пяти страницах, Чернок посвятил 64 страницы ее опровержению, правда, с относительным успехом. Критику Ассоциации учителей истории см.: Lőrinc L. «Rád ragyog végre a fényteli nap» // tenyleg.com.04.04.2013. URL: http://bit.ly/1G6QHou (дата обращения: 01.03.2015).
13
Szarka L. A 20. századi Kárpát-medencei államhatárok kialakulásának történeti hátteréről // Limes. 1997. 2. sz. 19. old.
14
Református Élet. 1935. 8 VI. 1. old.