Бутылка в море

Лера часто приезжала к нам. Я старалась относиться к ней индифферентно, но не могла побороть нарастающее с каждым визитом чувство привязанности. Странное дело, но я верила и ей, и Тиму. Истина лежала посередине. Мне тогда так казалось.

Общими стараниями постепенно стали заметны улучшения в здоровье Тима. Первым шагом был проснувшийся интерес к книгам. Первую книгу читал он старательно и терпеливо, быстро уставая, перечитывая забытые вчерашние главы, но читал. Мы посмотрели экранизацию этой книги, обсудили версию режиссера, разошлись во мнениях и немного поспорили. Постепенно Тим возвращался.

Однажды, помогая мне в парке, Тим начал неприятный, но уже привычный разговор:

– Почему ты называешь его Максом? – почти ритуал. Едва я слышала этот вопрос, то понимала, что мы поругаемся.

– Не начинай.

– Ты должна понимать, что он – не Макс. Я часто пытаюсь понять, как ты их разделяешь, – продолжал он.

– Я никого не разделяю. То, что я хочу помочь тебе восстановиться, не значит, что я буду мириться с твоими фантазиями.

– Я тоже хочу помочь тебе восстановиться. Док же видит, что ты общаешься с Максом, и ему это не нравится, поверь, – Тим настойчиво пытался убедить меня в своей правоте.

– Даже твоя сестра называет его «Макс», – отстаивала я свое мнение.

– Это возможно, – засмеялся Тим. – Сокращенно «Макс», а полное имя «Максимилиан», так что это не аргумент.

– Хорошо, вспомни случай с телефоном.

– И что? У тебя был номер дока, КакбыМакс его дал перед отъездом на море, – Тим называл Макса КакбыМаксом. – Мы попросили Вал позвонить по этому номеру, когда гуляли все вместе. Дальше помнишь?

– Помню, – с вызовом ответила я, – телефон был у Макса, потому что док ему доверил мобильник на время. Он вообще очень доверяет Максу. Если бы Макс был доком, как ты говоришь, то он бы честно сказал: «Это мой телефон, потому что я – док!»

– Диана, тебе все пытались объяснить, но ты же сразу начинаешь психовать. Он попытался тебя успокоить.

– Видимо, ты хочешь, чтобы я чаще психовала, – обиделась я.

– Наоборот. Тебе стоит один раз поверить нам и посмотреть на КакбыМакса другими глазами. Я не пойму только одно: какие факторы влияют на твое восприятие этого человека?

– Наверное, такие же факторы, благодаря которым ты различаешь нас с Вал, – попыталась отшутиться я.

– Вы – разные люди, – удивился Тим.

– Ты уверен? – мне было смешно. – Док говорит, что мы очень похожи.

– Ди… – он укоризненно посмотрел на меня. – Скажу тебе по секрету: док считает, что ты так специально себя ведешь, чтобы не выписываться.

– Это он сказал тебе? Что-то не верится.

– Он сказал это Вал. Она расспрашивала его. Просила забрать тебя вместе со мной.

Я не нашлась, что ответить, настолько это было неожиданно.

– Док сказал, что это невозможно, но он обещал подумать о том, чтобы привести тебя на один день в гости к нам.

– Это было бы здорово! – восхитилась я.

Просто невероятно, как может измениться смысл жизни в одну секунду! Я готова была простить Тиму занудство с КакбыМаксом. Я готова была сделать вид, что верю в эти бредни! Я поняла, что нестерпимо хочу поехать в гости к Лере и Тиму. Посмотреть, как они живут, почувствовать, как живут люди за пределами клиники.

Первым делом я начала обращаться к Максу на «вы» и сохранять дистанцию, не обсуждая личные темы. Поначалу это было забавно. Макс смотрел на меня с недоверием, пытаясь вывести на чистую воду и понять, что со мной, но я действовала грамотно. Справляться у него о состоянии Тима необходимости не было, поэтому я с чистой совестью называла Макса доком, не подходила к нему первая и старалась быстро и вежливо закончить разговор. Мои старания были вознаграждены: Тима выписали в начале сентября. Уезжая, Валерия пригласила нас с доком в гости, и он пообещал навестить Тима уже в следующее воскресенье. Вместе со мной.

***

В наших широтах сентябрь – жаркий месяц. Не испепеляющий как июль или август, а просто – жаркий.

Ранним воскресным утром я спешно натянула ярко-желтые хлопковые шорты и белоснежную блузу с воланом на груди, которые накануне предусмотрительно передала мне Лера, собрала волосы в высокий хвост, натянула кеды и побежала на парковку, где ждал док. Увидев меня, он смущенно сказал, что я похожа на осеннее солнце. Мне понравилось это сравнение.

Завтракать Валерия нам категорически запретила, потому что обещала фруктовые соки, редкий сорт чая, наисвежайшие французские булочки с мандариновым мармеладом и настоящие итальянские сыры.

По дороге меня немного укачало, оказалось, что дом Леры и Тима находился недалеко от моря, а для этого требовалось подниматься и спускаться по горному серпантину в течение часа. Рассматривая в окно уставшие за лето деревья, мне казалось, что они ждут осени, когда наконец-то можно будет сбросить с себя надоевшую листву. Несколько раз нам пришлось сделать остановку из-за моего недомогания, мысленно я благодарила Леру за то, что не завтракала, хотя док ворчал, что надо было перекусить – легче перенесла бы дорогу.

В машине док включил джазовую музыку, много рассказывал об исполнителе. Оказывается, джаз был его увлечением. Док был не таким как в клинике. Мне стало казаться, что он и правда похож на Макса своей простотой, веселостью и непринужденностью. Хотя мне была не очень интересна музыка, но это лучше чем слушать, как я должна себя вести. Точнее – как я не должна себя вести. Что должна говорить (а лучше молчать), как не должна уходить далеко от дока, не должна пить спиртное, если вдруг предложат (хотя не должны), чай – только одну чашечку и главное – будь естественной. Да, конечно. Как можно, выполняя все эти «должна-не должна», быть естественной?

Из-за меня мы опоздали к завтраку, но хозяева не подали вида. В домашней обстановке Лера была весела и беззаботна, она стремительно раздавала распоряжения прислуге и спустя десять минут нам накрыли великолепный стол около бассейна. Тим занял нас экскурсией по дому.

Я бы, наверное, заблудилась в таком огромном доме без провожатая. Дом был старым, но прекрасно отреставрированным и оборудованным по последнему слову техники. Светлые комнаты, высокие потолки, минимум деталей и максимум свободы. Гармоничные сочетания невесомых тканей, развевающихся от легкого ветерка, огромные вазы с цветами, белоснежная мебель, лаконичные зеркала без рам, еще больше расширяющие пространство, создавали потрясающее ощущение воздушности и нереальности дома.

Комнаты Валерии и Тима вписывались в общую концепцию дома, но в каждой чувствовались стиль и увлечения хозяина. В комнате Леры отдельно был оборудован уголок для работы. Меня позабавило, что в уголке не предполагался стол. Уголок(в прямом смысле был уголком на полу, засыпанным чертежами и бумажками и освещаемым огромной лампой на длинном шнуре, чтобы можно было опустить ее хоть до самого пола. Так ей было комфортно. В остальном это была обычная девичья комната с умеренной порцией пушистых игрушек, большой кроватью и несколькими сундучками-комодами. Из комнаты Леры можно было попасть в огромную гардеробную, похожую на музей.

Комната Тима была выполнена в лаконичных светло-серых оттенках, мебели практически не наблюдалось, только огромный матрас на полу и телевизор на полстены. Он с гордостью продемонстрировал нам незаметную для глаз встроенную музыкальную систему. На одной из стен висели его рисунки и фотографии звезд с автографами. Я с удивлением нашла свой портрет среди рисунков, но не стала акцентировать внимание. Док надолго задержался перед рисунками и попросил сделать несколько фотографий на телефон, на что Тим легко дал согласие. Рисунки действительно заслуживали отдельного рассмотрения, все они были посвящены морю и человеку в море. Техника исполнения была не идеальна, но переходы цветов, игра светлого и темного завораживали. Меня привлек морской пейзаж с одиноким купальщиком. Мужчина, плывущий к солнцу. Рыжие лучи солнца золотили голову мужчины и море вокруг него, от чего складывалось ощущение, что он растворяется в толще воде.