Падение Серого

– Двести выстрелов? – прошептала Киса – Вы дуры! И Серый идиот! Да там их сотни!

– Это ты дура – усмехнулась Стелла – Ещё сто патронов тащит тупая помощница! Но это на случай если прижмут. А основной боезапас сейчас забрасывают в нижнюю канализацию говногоблины, как Серый и сказал, и Рика откорректировала задачу, раз невероятный Серый с гоблинам договорился. Три тысячи двести патронов! Оценочное количество огров от двух до трёх сотен. Должно хватить, да больше и нет. Три с половиной тысячи. Потом гоблины соберут малые штурмовые крючья, отмоют, взведём… Но это потом. И два таких же скафандра с экзоскелетами для гоблинов готовим, как Серый и приказал… Дальше и по делу, для дуры медленно… Боезапас в ящиках, в них ленты с патронами. И к ним привязаны разноцветные пустотелые шарики, найдёшь, дура, если жить захочешь. Твоя задача заряжать пулемёт! Ленту в заплечный магазин возвращать. Вопросы есть?

Вопросов не было. Были учения с расстрелом полусотни патронов-крючьев.

Тянуть я не хотел. Ситуация с моими мозгами меня сильно напрягала, а тут ещё Смерть на хвосте! Но и спешки не было – отчёт о забрасывании боеприпасов не поступил, а и… спешить не значит не думать… Чёрт! Опять дары Хаоса! Ну и гад же ты, старина Хаос! Наши костюмчики говнолазные и невероятный пулемёт погрузили на Бизон и увезли ко входу в канализацию и далее к той самой двери, где мы шарик выменяли, и через которую войдём. Мы, во избежание нападения Смерти, решили прибыть отдельно. Самотёком. Вышли в дождь. Кора сердито посмотрела на Кису и доложила:

– Смерть бухает в У Огра. В засаде, надо полагать. Разведданные получасовые – обняла меня, прошептала – Ни пуха!

– К чёрту! – произнёс заклинание я.

Мы вышли из ворот виллы, повернули направо. Во вспышках молний у восточного угла виллы стояла покачивающаяся фигурка мокрой ладки под прозрачным зонтом и в плаще с капюшоном. Пока мы собирались ринуться назад, несчастная бросила зонт, опёрлась на каменный столбик ограждения моей, или уже не моей виллы, наклонилась, и… звук и конвульсии не оставили сомнений – отлично проблевалась! Я сказал, переходя в не воровское, но спасительное при излишнем уме состояние берсерка, и довольно слабое:

– Да, не умеют Сущности правильно бухать! Только на Руси правильно умеют! И черти учатся. Быстро проходим мимо и прихватываем зонт!

Мы тихо, под ручку, пронеслись мимо жалкой мокрой смертоносной девицы, Киса схватила и сложила зонт. Быстро пошагали вперёд, свернули за угол на север. Я бросил последний взгляд на пока не скрывшуюся за углом фигурку, которая попыталась взять зонт, метнулась в стороны, потом воздела руки к небу и завопила про охреневших вадов. Киса восторженно шептала, что первый раз в жизни вот так нагло украла на улице, и что не понимала, как вообще так можно, но я не спрашивал, а просто тащил её и говорил что делать, и что я её совращаю.

Мы бежали по улицам под ослабевающей грозой! Потом я в состоянии берсерка, а Киса в состоянии удивлённой красотки, занимались любовью! Киса весело вопила про насильника. Из переулка кто-то выглядывал. Сверху какой-то идиот орал якобы насилуемой девице упираться… Бежали дальше… Ехали на омнибусе. Дождь прекратился.

Я вышел из состояния берсерка. Подумал. Решил, что мой офигевший организм пытается спастись от избытка ума и нерешительности хотя бы состоянием безумия.

Осмотрели зонтик. Ну так… ничего… Из очень толстого для зонта стального основания, или древка, вернее древка, длиной в метр, выдвигается трёхсантиметровой ширины метровый острый как бритва тонкий клинок! Этакий тонкий двухметровый протазан, или меч странный. Зонт из очень прочной прозрачной ткани можно и как щит использовать, но это не оружие для боя, хотя как сказать… Похоже на бывший мой Резак Конца! Назвали Зонт Смерти. Киса решила его взять в нижнюю канализацию. Я одобрил – небронированных огров резать будет отлично. Если патроны кончатся, конечно. А такое нежелательно, конечно – может быть совсем для нас конечно.

Пришли в начало нашего пути по верхней канализации. Но не спускались, а остановились перед началом пологого спуска, под зданием – даже не подвал, а нечто вместо первого этажа без двух стен, но с кучей толстых свай – в трущобах второго района Южного сектора, где даже и не воняло ещё. Здесь горел большой костёр под железным листом – типа печки такой, ха. Толклись несколько сиреневых гоблинов и пара наших гномов-механиков – остальные наши, помня мой приказ и опасаясь наведения Смерти, уехали.

Мы час сушились у костра, завернувшись в полотенца. Готовились в долгий и отчаянно опасный, как говорил мой ум, но прекрасный, как кричала интуиция, поход. Перекусили неплохо. Для Кисы даже туалет из палатки был. Я не мог решить, короткий ливень, это хорошо, или плохо – с одной стороны воды, вернее жижи, в канализации больше, и идти нам будет сложнее. С другой стороны, огры будут заняты регулярным потопом, и им труднее будет сражаться. Решил, что нам хуже, но отменять операцию нельзя. Покурил нормально последний раз на следующие полдня минимум, а скорее всего сутки, судя по длине тоннелей. Киса поспала полчаса – молодец, умеет когда надо! Пташка высокого полёта!

Мы оделись. Залезли в говнолазные костюмы. Запечатались сами. Гномы проверили. Нормально! Мы ещё и давление повысили, выпустив немного воздуха из баллончиков, предназначенных для недолгой борьбы за живучесть в случае небольшой разгерметизации – давление не упало. Стравили его сами. Я повесил на спину здоровенный рюкзак с боеприпасами. Повесил за спину огромный тяжёлый меч. Взял в руки потрясающий короткий пулемёт, к которому из-за спины шла лента с нехилыми цилиндрами малых штурмовых крючьев. А внутри пулемёта постоянно крутился барабан, приводимый целой кучей зачарованных пауков – при нажатии на гашетку барабан начнёт крутить стволы, а дальше… дело техники – верхняя направляющая приподнимается, чтобы плечи арбалета ничего не задевали, автоматические снятие с предохранителя, нажатие, выстрел, выброс арбалетика.

Киса повесила на спину меч и рюкзак с сотней патронов, сунула за спину и Зонт Смерти, к своему относительно небольшому мечу. Мы поговорили – голос проходил нормально. И слышали мы сносно. Попрыгали, задав работу червякам усиления наших мышц. Подвигали руками. Махнули гномам и потопали за говногоблинами с факелами.

Да уж, дерьма прибыло. Гоблины топали прямо по стремнине потока. Ну и мы спокойно шлёпали по мутному потоку, привыкая. И отвыкая от брезгливости – в нижней канализации такое вообще будет считаться родниковой водой!

У двери, где мы и выменивали первый шарик, гоблины долго открывали кучу регулярно смазываемых ими замков, двигали полдюжины мощных немного ржавых засовов. С вековым скрипом и лязгом открылись мощные решётки. Мы зашли в тоннель, в котором нихрена и не было видно. Прошли десяток шагов, но пока работало обычное зрение, почти ничего не показывая. За нами закрыли решётки, оставив дозор ждать нашего нескорого возвращения. Погасили факелы.

Потянулись мучительно долгие минуты ужасающего ожидания – мы были слепы. А огры, как все уверяли, что-то в кромешной тьме видят, ходят же без фонарей! И если сейчас нападут, то всё для нас закончится не начавшись. И мы тревожно вслушивались в журчание потоков дерьма и шум падающих капель.

Пронесло! Хотя так и должно быть! Через девять минут Киса негромко сказала:

– Вижу! Ничего.

– Вижу, чисто! – ответил я через пару минут, сочинив и каламбур.

Мы замерли, смотря в опускающийся вниз тоннель. Камни, поток. Всё мертвенно-зелёного цвета и мерцает. Но видно! Хотелось орать от счастья! И сердце колотилось бешено! И рядом Киса прошептала:

– А может не надо? Я перехотела становиться кошкой…

– Идёшь за мной, смотришь назад. Если перекрёсток, то ты сначала налево смотришь! Окропим дерьмо красненьким!

– Тут монстры – запоздало пискнула Кисуля.