Пробуждение

Я устало опустил свой меч и вытер свободной рукой пот с лица.

— Кай, а ты отличный боец! Ты сейчас в открытой схватке победил Симона. Он был сильным и уважаемым воином. Теорис говорил мне, что Артис называл тебя трусом на допросе у Одреда. Теперь я вижу, что принц глубоко ошибался… — с насторожённым интересом посмотрев на меня, сказал Изориус.

Поморщившись от неприятной мне похвалы, я промолвил:

— Не подразумевал, что буду способен на такое. Я искренне сожалею, что обстоятельства вынуждают меня совершать подобные поступки…

— Нам надо уходить, Кай. Немедленно.

— Ты прав. Нам пора, мы и так задержались здесь слишком долго.

Лекарь подхватил две сумки, стоявшие у кровати, и закинул их себе за спину.

— Бери остальные и следуй за мной. Я выйду первым, и если снаружи будет опасно, то дам тебе знать, — бросил он и направился к выходу.

Сумки имели внушительный вес — они, похоже, до отказа были набиты провизией и водой, но благодаря широким лямкам не вызывали неудобств при ношении, в чём я смог убедиться, когда последовал примеру Изориуса. Потом я подошёл к кровати и вытер лезвие меча от крови одной из выделанных шкур, в последний раз окинул хижину взглядом и мысленно выругался. Мы совсем забыли о контроллере! Кольцо по-прежнему лежало на столе, и к нему медленно прокладывала путь багровая струйка из лужицы крови, образовавшейся там после того, как внутренности первого убитого мной стражника выпали из его рассечённого живота. Главный лекарь уже успел покинуть помещение, поэтому я быстро подобрал кольцо, надел его на палец и уже собрался было выходить, как вдруг услышал чей-то громкий голос снаружи. Стараясь действовать бесшумно, я подкрался к дверному проёму и прислушался.

— Изориус, хорошо, что я застал тебя здесь! — Раздался грубый голос, показавшийся мне очень знакомым. — Арена полыхает огнём, поэтому все небоеспособные горожане обязаны явиться туда для тушения пожара. В Цитадели объявлено чрезвычайное положение. Кроме того, одному из отщепенцев удалось сбежать и даже прихватить с собой твоего младшего ученика. Но с этими недоносками мы разберёмся позже, а сейчас для нас важно лишь одно: верховный правитель Одред тяжело ранен! Мне приказано лично сопроводить тебя к нему во дворец. Поторапливайся!

В ответ на эти слова я услышал сбивчивое и невнятное лепетание лекаря, пытающегося таким образом выпутаться из щекотливой ситуации. Мне было ясно, что кроме меня больше некому будет устранить это неожиданное препятствие, а именно — снова убить одного из ангелов… Пересилив нахлынувшее чувство отвращения и крепко стиснув в руке рукоять своего клинка, я сделал шаг к выходу.

Снаружи уже смеркалось, и узкие улицы были непривычно пустыми. Где-то вдали за домами виднелось зарево огня. Там полыхала Арена. Эта картина согрела бы мне сердце — в глубине души я надеялся, что амфитеатр смерти больше никогда не будет восстановлен, — но вид двух фигур, стоявших у порога дома, вновь вернул меня на землю. Этими двумя людьми были Изориус и лейтенант Робур, причём последнего мне хотелось видеть сейчас меньше всего. Я сильно сомневался в том, что смогу победить этого крепкого и опытного воина.

Он был обнажён по пояс, два кожаных ремня диагонально, крест-накрест охватывали мощный, мускулистый торс, а за спиной торчали рукояти двух клинков. На его потном теле виднелись следы копоти, и волосы на голове были частично сожжены. Увидев меня, ангел остолбенел. Какое-то краткое мгновение он переводил ошарашенный взгляд с меня на Изориуса и обратно, а потом отступил на шаг назад и быстро выхватил оба меча из-за спины. Глаза лейтенанта сузились, и желваки заиграли на его крепко сжатых скулах.

— Предательство! Здесь, в Цитадели! — прошипел он. — Паршивый пёс!

Робур резво подскочил к лекарю и сильно ударил его в лицо обратной стороной рукояти. Послышался противный хруст, и кровь хлынула из перебитого носа Изориуса. Тот взвыл и зажал лицо руками. Не сводя с меня внимательного взгляда, ангел нанёс хлёсткий удар ботинком ему в живот и, когда лекарь со стоном согнулся пополам, добавил другой ногой по голове. Толстяк свалился на землю без чувств.

— Сволочь, тобой я займусь позже! — бросил Робур в его сторону. — А сейчас я изрублю на куски тебя, падаль!

Он фронтально развернулся в мою сторону и вытянул на полусогнутых руках оба клинка в моём направлении. Его лёгкие мечи имели одностороннюю заточку и немного изогнутую форму, напоминая тем самым сабли — древнее фехтовальное оружие. Такими клинками хорошо работать с обеих рук, что он наглядно и продемонстрировал. Лейтенант направился ко мне, и мечи вихрем закружились в его умелых руках. Я отпрыгнул в сторону, увеличивая дистанцию между нами и выискивая взглядом брешь в его защите. Робур презрительно усмехнулся и ускорил свой шаг, сближаясь со мной. Так как смертельного поединка всё равно избежать было уже невозможно, я решил больше не отступать и в свою очередь двинулся прямо на него.

Сталь гулко зазвенела, когда наши клинки соприкоснулись. Ангел обрушил на меня град быстрых, хлёстких ударов, и мне было очень трудно сдерживать этот ураганный натиск. Я сразу почувствовал, что после предыдущего боя со вторым стражником усталость в моих руках ещё не прошла окончательно. В сердце мне закрался страх, и тело мгновенно покрылось испариной. Передо мной находился искусный боец, и каждый его удар представлял смертельную опасность. Весь мир для меня сейчас сфокусировался в одной точке, и я уже не замечал, что происходит вокруг нас. Только мой противник и его сабли существовали в данный момент. С трудом отражая его ожесточённые удары, я одновременно поражался самому факту того, что вообще был в состоянии противостоять этому ловкому воину. Но, очевидно, и для него это тоже стало неожиданностью, так как презрительная усмешка исчезла с его лица, а взамен появился мрачный оскал, и в глазах промелькнуло изумление.

Но всё же силы наши были неравны. Робур был свеж и крепок, а я уже провёл один изнурительный бой, к тому же на моём физическом состоянии стало сказываться истощение моего организма в результате скудного питания в стенах тюремного барака. Я понял, что долго так продолжаться не может. Скоро лейтенант почувствует слабость в моих руках и нанесёт решающий удар. Наверное, мои мысли о скорой смерти замедлили мою реакцию, чем ангел успешно и воспользовался. Одним клинком он неуловимым движением отклонил мой меч в сторону, а вторым с такой яростью и силой ударил по нему, что я от неожиданности и резкой боли разжал руку. Меч упал к моим ногам, и я тут же получил мощный пинок в живот. К счастью, я успел выдохнуть и напрячь мышцы брюшного пресса, поэтому избежал участи Изориуса. Но мне всё-таки пришлось сделать пару шагов назад, чтобы не лишиться равновесия, и за счёт этого я потерял возможность вернуть свой клинок. Робур довольно усмехнулся, перешагнул через лежащий на земле меч и, не опуская своего оружия, стал с интересом меня рассматривать.

— А ты удивил меня, отщепенец! — провозгласил он. — Не думал, что потрачу на тебя столько времени. Признаюсь, я неправильно оценил твои способности. Но как бы ты ни был хорош, тебе не суждено победить ангела благородных кровей. Ты выродок, и всё твое племя — выродки! Вы были, есть и всегда будете низшими существами! Ваш удел — пресмыкаться перед нами и служить. А если кому-то из вас и придёт в голову мысль усомниться в установленном порядке, то за этим неминуемо последует неотвратимое и справедливое наказание. Поэтому сейчас, наглый отщепенец, мне придётся основательно покарать тебя! Поверь мне, подобную честь я оказываю не каждому выродку. Только лучшим из них!

Он криво усмехнулся и сплюнул мне под ноги. Пока Робур высокомерно произносил свою тираду, я попытался успокоиться, собраться с мыслями и найти хоть какой-нибудь выход из положения, чтобы спасти свою собственную жизнь и жизнь Изориуса. И постепенно в моей голове возник довольно рискованный план.

Вместе с последними словами и презрительным плевком лейтенанта я рванул за лямки одну из сумок за моей спиной и, когда она очутилась в моих руках, бросил её прямо в лицо заносчивому ангелу. Вслед за первой сразу же последовала и вторая. Робур не успел уклониться или пригнуться и, чтобы заслониться от моих «метательных снарядов», поднял обе вооружённые руки вверх на уровень своей головы. Пользуясь моментом, я бросился к нему со всей скоростью, на какую был только способен. У моего противника уже не оставалось времени, чтобы адекватно среагировать на этот манёвр, и мне удалось войти с ним в плотный захват, крепко сцепив в замок свои ладони у него за спиной. Его руки с саблями повисли над моими. Я знал, что при таком тесном контакте длина мечей Робура не позволит ему каким-либо образом поранить меня. К тому же он просто не успел бы этого сделать.