Внедрение

— Пообещай, что не будешь делать глупостей, и я развяжу тебе руки, — с усмешкой сказал мужчина.

— Что ты хочешь от меня? Почему не убил, как Хромого? — хрипло проговорил Тим. Во рту у него пересохло и сильно хотелось пить, а запах жареного мяса многократно усиливал острое чувство голода.

— Ты про старика, который был с тобой? Я не хотел его убивать. Это была самозащита, он первым бросился на меня с ножом в руке.

— Тогда почему ты не зарезал меня? Я ведь сделал то же самое!

— Ты задаёшь слишком много вопросов. В твоём положении я бы не осмелился делать этого.

— Так почему? — вновь упрямо спросил бывший пастух. Он не заметил в глазах незнакомца жестокости и был почти уверен в том, что тот больше не причинит ему вреда.

— А ты храбрый малый! Ладно, я отвечу на твой вопрос. Я не убиваю без особой надобности, тем более детей.

— Я воин, а не ребёнок! — возмутился Тим.

Мужчина расхохотался и наклонился к костру, чтобы повернуть вертел.

— Где мой товарищ? Что ты сделал с ним? — Парень огляделся вокруг, но не заметил тела Хромого.

— Не беспокойся. Я позаботился об останках твоего друга. — Его собеседник достал маленький нож, срезал небольшой кусок мяса с вертела и пожевал с сомнением на лице. — Ещё не готово…

Кровь отхлынула от сердца Тима, и оно бешено застучало в груди от ужасного предположения. Неужели он попал в плен к дикарю-каннибалу? Ходили слухи, что в лесных дебрях обитает множество подобных чудовищ в людском обличье.

Незнакомец внимательно посмотрел на него и, похоже, догадался о том, какие мысли проносились в эти минуты у юноши в голове. Он широко улыбнулся, показав при этом ровные, белые зубы.

— Я похоронил его, точнее, накидал на тело сухих веток. Так он пролежит ещё немного, а потом его найдёт кто-нибудь из падальщиков. Труп твоего попутчика послужит этому лесу.

— Что за мясо у тебя на костре?

— Лесной заяц. Я добыл его вчера, перед тем как наткнулся на вас. Ну так как, теперь ты позволишь мне развязать тебе руки? — ухмыльнувшись, спросил мужчина.

Тим немного успокоился, но гибель Хромого всё ещё омрачала его настроение. Многодневное путешествие сблизило их, хотя раньше он никогда не был с ним в дружественных отношениях.

— Как хочешь. Я всё равно ничем не могу тебе помешать, да и не собираюсь этого делать, — ответил он.

Его пленитель встал с земли и, подойдя к нему, одним движением ножа перерезал верёвки на руках. Затем он вернулся на своё место у ствола и стал с интересом наблюдать за парнем. Тим сел и, в свою очередь, настороженно рассматривал его, разминая при этом затёкшие запястья.

— Как тебя зовут? Я вижу, что ты не местный. Откуда вы оба прибыли? Говори только правду и не пытайся меня обмануть! — требовательно произнёс незнакомец.

Юноша вздохнул и промолвил:

— Дай мне хотя бы сначала попить воды. У меня в горле першит.

Виновник смерти Хромого криво ухмыльнулся, но все же запустил руку в свою походную сумку, лежавшую рядом с ним и, достав из неё плоскую деревянную флягу, бросил Тиму. Парень перехватил её на лету, быстро выдернул пробку из горлышка и принялся жадно пить. Основательно утолив жажду, он вновь закупорил сосуд и кинул его обратно в руки мужчины.

— Пожалуйста, — с иронией в голосе обронил тот.

— Спасибо тебе! — почувствовав лёгкое смущение, сказал юноша.

— Так как тебя зовут?

— Тим. А тебя?

— Ты опять задаёшь вопросы?

— Извини…

— Зови меня Бродяга. Здесь меня знают под этим именем… Каким образом вы со стариком очутились в этом лесу?

Юноша собрался с мыслями и приступил к рассказу. Он подумал, что скрывать ему, в принципе, нечего. Вся его прежняя жизнь до набега кочевников не отличалась большим разнообразием. Он никогда не удалялся от фермы дальше тех границ, в пределах которых располагались отведённые ей пастбища. Когда он стал достаточно взрослым, Наместник распорядился о том, чтобы его зачислили в пастухи, и он вместе с остальными молодыми жителями деревни стал проводить большую часть своего времени на травяных лугах и примыкающих к ним участках леса, присматривая за скотом. Животные сами находили себе пропитание, а их задачей было следить за тем, что бы никто из свиней и кролбаранов не отбился от стада и не сбежал. Работа была простая и непритязательная, но она хотя бы позволяла ему покидать территорию поселения.

Унылую ферму, состоявшую из нескольких деревянных лачуг и больших сараев для скота и населённую в основном ущербными стариками, Тим не любил, особенно в те моменты, когда туда наведывались Клыкастые, чтобы забрать мясо, приготовленное для них фермерами. Иногда хозяева забирали вместе с мясом и кого-нибудь из деревенских. Эти несчастные никогда больше не возвращались в родные места, и об их дальнейшей судьбе можно было только гадать. Ходили разные слухи, один ужаснее другого, поэтому сердце парня всегда замирало, если отряд армейцев появлялся в деревне. На пастбищах он ощущал себя в безопасности, и ему было известно, что другие пастухи тоже разделяют его чувства. Монотонность такого существования время от времени нарушалась торговыми караванами, когда их путь проходил рядом с поселением. В такие моменты все жители выбирались из своих лачуг и даже ненадолго отрывались от работы, чтобы поглазеть на чужеземцев и их вьючных животных. Наместник не препятствовал этому, возможно, полагая, что эти короткие мгновения идут на пользу рабам, скрадывая их серую и безрадостную жизнь.

Данное положение вещей продолжалось до того дня, пока не нагрянули кочевники и не увели свинопасов с собой. Тим поведал Бродяге о схватке воительниц Клана Всеобщей Любви с похитителями, по окончанию которой пленным пастухам была дарована нежданная свобода. Вот только свободу эту приняли лишь трое из них — он, Хромой и Сэм. Остальные так и не смогли порвать со своим рабским прошлым. Описывая в ярких красках схватку и боевые умения девушек-воинов, юноша умолчал о своём разговоре с Девой и о том впечатлении, какое она на него произвела.

Бродяга в молчании внимательно слушал его рассказ до момента битвы воительниц с кочевниками, но когда Тим принялся восторженно отзываться о боевых навыках девушек, он презрительно усмехнулся и процедил сквозь зубы:

— Тут нечему удивляться… Против обученных бойцов Клана сражались дикари, проходимцы, собиратели лёгкой наживы. Если бы эти красотки столкнулись с настоящими воинами кочевников, исход битвы был бы совсем другой. По крайней мере, наездницы не отделались бы так легко!

— Но ведь те люди, кто на нас напали, были кочевниками! — разозлился Тим. Ему не понравились уничижительные слова мужчины.

— Да, но они не были воинами. Вас и ваших свиней захватил один из кочевых отрядов, функцией которых является грабёж плохо охраняемых территорий и доставка ворованного продовольствия родному племени. Такие группы обычно состоят из всякого сброда. Умелые воины попадают в них только в том случае, если чем-то провинились перед своими вождями… Кстати, тот горбун, кто, по твоим словам, чуть не убил предводительницу девушек, вероятно, как раз и был одним из таких воинов.

— Не знаю… Может, ты и прав, но я видел собственными глазами, как молодые женщины легко убивали сильных, вооружённых мужчин. Я не думаю, что это так просто сделать.

— Согласен. Я много слышал об этих воительницах, но сам пока ещё не видел ни одну из них. Безусловно, они неплохие бойцы, но, скорее всего, только потому, что до сих пор не повстречали на своём пути достойного соперника!

— Такого, как ты? — с вызовом поинтересовался парень.

— А ты дерзкий юнец! — с удивлением воскликнул Бродяга. — Однако мне нравится твоё бесстрашие. Или твоя безрассудность…

— Ты воин? — прямо спросил смелый пленник.

— Многие люди считают так! — рассмеялся его пленитель.

— А что ты делаешь в лесу? На Диких Землях?

— По-моему, ты ещё не закончил свою историю, а уже требуешь ответов от меня.

Тим кивнул, соглашаясь с этими словами, и стал рассказывать о последних днях, проведённых вместе с Хромым. Им удалось каким-то непостижимым образом избежать погони и не столкнуться со сторожевыми постами Клыкастых, а также с другими отрядами кочевников и проникнуть на Дикие Земли, которые, по сути, представляли собой огромную область, сплошь покрытую дремучими лесами. Юноша считал, что им просто повезло, но старик упрямо утверждал, будто это целиком и полностью его заслуга, дескать лишь благодаря ему им удалось уйти незамеченными. Тим не спорил с ним, для него было важным лишь одно: они всё ещё живы и свободны.