Страница 71 из 80
– Вот так! – торжествующе заявил наконец один из людей, самый бородатый и тощий, с глазами вдохновлённого маньяка. – Всё легко настраивается! Всё как надо подгоняется! И твоим сородичам тоже будет удобно! Под кого хошь подгонку сделаем, хоть под драконицу, хоть под драконёнка! А щас мы с тобой поедем во-он туда, сперва пройдёмся слева, я буду править…
– Какую ещё подгонку под любого? – очнулся вдруг Рратан. – Под какого такого любого?
– Да не боись! – мужчина, уже забравшийся на заднее сидение, хлопнул дракона по плечу, – эту машину за тобой оставим, если захочешь, она зовётся Карька, так и будешь говорить: Карька – моя! А твоим родичам другие справим, может ещё и лучше…
– Родичам? – в один миг вместо трясущегося от ужаса дракона в машине оказался разгневанный дракон. – Вы хотите нас всех усадить в машины?
Рратан рванул ремень, воздух вокруг дракона вспыхнул дымкой зеленью, слова потерялись в рычании, которого не могло издавать человеческое горло.
Сподручники рванулись к Рратану, грозно гаркнул Урал Маскай.
Бородатый мужчина попытался с воплем дать дёру из машины, но не успел: Рратан сгрёб его за плечи и швырнул в трёх сподручников справа, уже поднимающих дубинки, сам выкатился под ноги двум сподручникам слева, получил удар по плечу, взревел оглушительно. Эльфы, караулившие Илидора, схватили его за руки, скрутили, повалили наземь – золотой дракон даже не дёрнулся от удивления, в кои-то веки его сумели застать врасплох.
– Эй, вы чего? – спросил кто-то сверху голосом Врана Бесшумного, и перед лицом Илидора оказались его башмаки. – Вы чего на парня кинулись, вашу кочергу?
Судя по залихватскому «Э-эх!» и хрипам, Вран сгрёб сподручников за шкирки, а судя по тому, что они перестали давить на Илидора – гном просто сдёрнул их с золотого дракона. Тот едва не расхохотался от такого поворота событий, но тут его обдало горячим и щипучим воздухом, люди заорали испуганно, гном заорал тоже – ругательно, а когда Илидор наконец сумел подняться на ноги – забывшие про него сподручники бежали к машине, над ней с рёвом закладывал вираж большой дракон, похожий на бревно с лапами и гигантскими крыльями, а вокруг творилось нечто вроде конца света.
Воздух раскалился, в нём взрывалось что-то мелкое и горело что-то дымное – не от огня, от яда, в небе нарастали огненные камни – на самом деле не огненные и не камни, воздух всё нагревался и начинал закручиваться маленькими смерчами, жёг грудь и раздирал горло. Вокруг бегали и кричали люди, многие бросились прочь, вниз по склону. На Илидора налетела светловолосая девушка – та самая, что желала прикупить драконьих потрохов, пискнула, пробежала мимо, кашляя. Пронёсся большими скачками бородач, который только что обещал каждому дракону по комфортной машине. С истошными криками пробежала группа людей, от которых Илидор едва успел увернуться, до того опешил, внезапно оказавшись в этом смрадно-горючем пространстве.
Закрывая нос рукавом, золотой дракон слепо метался между домами и сараюшками, которые вдруг оказались повсюду, натыкался на ящики и какой-то хлам, валявшийся под ногами. Глаза ело – словно соли сыпанули, земля мелко дрожала, рёв Рратана становился всё ниже и жутче. Тарахтя и громыхая, содрогалась упавшая набок машина, словно кто-то пинками бил по ней из-под земли, желая выбросить ввысь, в небо, чтобы она упала вверх и летела всё выше и выше, пока не сгорит в солнечном пламени. Рёв Рратана ввинчивался в уши, бил по чему-то внутри головы, ослеплял и не давал дышать. Из глаз текли слёзы. Илидор стал пробираться за дом ощупью. Споткнулся о тело человека – мёртвый или без сознания?
Рядом с домом рухнул с неба огненный камень – как будто земная твердь раскололась орехом, и камень тоже раскололся, исторг трупное зловоние и едкую взвесь. Сквозь слёзы Илидор не мог толком понять, что такое этот камень на самом деле – сгусток яда в коконе плотного воздуха или сжатый воздух, обнятый ядовитой скорлупой, или в самом деле здоровенный валун, загоревшийся от чего-то невыразимо ядовитого? Да какая, в общем, разница!
Откуда у Рратана столько силы? В него словно вселилось ещё целое стадо ядовитых драконов, словно сама исконная магия обмотала его собой, как плащом, а теперь передумала и силится вытряхнуть!
С грохотом разлетелась на куски стоявшая у дома бочка, выплеснула в небо фонтан чего-то шипящего и смердящего гнилым луком, к горлу подкатило, из глаз с новой силой хлынули слёзы, и в то же время казалось, будто вся влага из глаз испарилась и они сжались до размера горошин.
Лёгкие раздирало, словно в них завелась колония тараканов, и, кашляя, Илидор отполз за дом. Тут воздух оказался чуточку чище, рёв Рратана как будто немного притих.
Почти сразу за домом вилась тропинка, спускавшаяся к озеру, а там, внизу, было нормальное озеро и совершенно обычнейший склон без бешеных драконов.
И без эльфов.
Илидор, жадно хватая ртом воздух, поднялся на подрагивающих ногах, опёрся ладонью о шершавую деревянную стену, отёр глаза рукавом. Дом и землю тряхнуло от нового рёва Рратана. Шаг. Ещё один шаг. В этом безумии никто не заметит, как один ма-аленький золотой дракон куда-то подевается…
– Илидор, место! – гавкнул откуда-то Урал Маскай, и дракон словно очнулся.
Что на него нашло? Он бы не ушёл далеко сейчас. Наверное.
Он не готов. Наверное.
Когда он будет готов?
– Илидор, бзыряй тебя захухрой, в клетку! – заорал вынырнувший из-за угла сподручник и махнул дубинкой.
Как они могут что-то рассмотреть в этом безумии? Золотой дракон покрутил пальцем у виска и ткнул пальцем в небо, перекрикивая грохот:
– Какая клетка, если он…
И вдруг оказалось, что золотой дракон орёт в оглушительной тишине, потому что миг назад всё вокруг стихло. Бешенство ядовитого дракона выплеснулось вовне и закончилось, остался только большой и неуклюжий с виду крылатый зверь, повисший в воздухе над крышами долинных домиков.
Они выглядели ужасно испуганными и беззащитными перед большим зверем, опасливо прикрывались ушами-скатами, умоляюще поднимали пальцы-трубы и флюгеры.
От стоящей неподалёку эльфской повозки бежали сподручники с самострелами, заряжёнными тяжёлыми металлическими болтами, и ядовитый дракон при виде их вздрогнул, поднялся выше, а потом ещё чуть выше.
– Вот это будет история! – глядя на Рратана едва ли не с любовью, проговорил Вран Бесшумный. Оказывается, всё это время он невозмутимейше стоял между двух домов, опёршись на топор, лишь время от времени отирая слезящиеся глаза. – Лучшей истории никто не сказывал в харчевнях на Перекрёстке уже двести лет! Даже с Громкого Камня такого не…
– Рратан! – из-за перевёрнутой телеги выбрался Урал Маскай.
Едва услыхав его голос, дракон взревел, и стало понятно, что ярость его никуда не делась – только излишки её выплеснулись наружу, но в таком массивном драконе осталось ещё много, много места, и всё оно заполнено ядовито бурлящим месивом.
– Кэ-эсʼсо-ой! – и струя зелёной слюны полетела…
…сначала показалось – в Урала, но нет – дальше, в машину, валявшуюся на боку. Ядовитая слюна расплескалась, разбрызгалась, запузырилась на металле, взвыл Эпадий, сын Баресы, а Вран Бесшумный застонал почти сладострастно и повторил:
– Какая будет история, ну какая история!
В Рратана полетело несколько болтов из самострела – мимо, громоздкий с виду дракон легко увернулся от них, мотнул головой, забулькал подобно котлу с густым супом.
– Рратан! – очнулся Урал Маскай, но дракон не собирался его слушать.
Оглянувшись вправо-влево, Рратан рванул вверх.
Не рассчитал. Или не мог рассчитать – быть может, ярость потушила в нём все способности к расчёту. Правда, некоторые потом поговаривали, что Рратан нарочно превысил высоту, на которую мог уйти от эльфов – просто поняв: он уже не выкрутится. А некоторые говорили: это ядовитая ярость, тлевшая в Рратане от самого дня побега Кьярасстля, стала такой огромной, что затопила всего дракона, разъела его, свела с ума.