Страница 39 из 92
- Вот дерьмо! - воскликнул один из центурионов и указал на город. В сгущающихся сумерках Макрон увидел огненный шар, поднявшийся над стеной и пролетевший курсом на фоне первых звезд, появившихся в ночном небе. Раздался слабый рев пламени, когда он рухнул в сторону поселения и пробил крышу со снопами искр и разбитой черепицей. Мгновение спустя на здания упали новые пылающие свертки, и колеблющееся свечение между группами домов показало, что начался пожар.
Макрон повернулся к полководцу. - Господин, мне следует взять несколько человек, чтобы потушить пожар?
Корбулон покачал головой. - Мы уже потеряли достаточно людей сегодня, центурион.
- Но там еще есть припасы и материалы, господин. Они нам понадобятся для укреплений и лагеря.
- Может быть, но это того не стоит. - Корбулон смотрел, как пламя лизало небо, и затем смиренно добавил: - Пусть горит.
Пока люди в лагере наблюдали за происходящим, на поселение обрушился непрекращающийся шквал зажигательных средств, вызвавший новые пожары, которые неуклонно распространялись по заброшенным зданиям, пока поселение не загорелось из конца в конец, и гигантские языки пламени не осыпали звездное небо, отбрасывая свои лучи на окружающую долину более чем на километр. Жар от пожара прогнал часовых с вала, обращенного к поселению, и даже там, где он стоял рядом с командующим, Макрон вздрогнул от вспыхнувшей волны жара, захлестнувшей лагерь. В его уши ударил шум ревущего пламени, пронзенный грохотом обрушений, когда бревна зданий рушились в самом сердце этого ада. Пространство вокруг поселения наполнилось крысами, собаками и кошками, когда огонь выгнал их из укрытий и заставил бежать в ночь.
Более часа Макрон и остальные мужчины в колонне стояли, завороженные зрелищем. Затем, наконец, он повернулся и направился к линиям палаток, обозначенным для преторианцев, хотя настоящих палаток там не было. Большинству мужчин приходилось лежать на импровизированных постельных принадлежностях из кустов и веток, покрытых запасными сагумами. Те, кто первыми попали в поселение, вернулись с набором кожаных чехлов для повозок и рулонов льняной ткани, из которых можно было сделать укрытия. Но большинство из них будет спать под открытым небом, как они это делали с тех пор, как переправились через реку три дня назад. По крайней мере, сегодня вечером они согреются у огня. Макрон мрачно улыбнулся про себя.
Он нашел центуриона Метелла сидящим на задней части небольшой повозки, которую вытащили из поселения и вручную потащили обратно в лагерь.
- Для чего это? - спросил Макрон.
- Припасы, господин. - Метелл приподнял кожаный полог, чтобы увидеть мешки с зерном, набор кувшинов, полосы соленой баранины и кружочки сыра. - Это то, что мы получили от добычи на марше, и то, что мы нашли в поселении. Я подумал, что будет лучше хранить все это в одном месте и под охраной.
- Отличная идея. Были ли проблемы с попытками солдат утаить еду?
- Нет, господин. По крайне мере мне не известно. Они подчиняются вашим приказам. То же самое и с офицерами.
Макрон весело склонил голову набок. - Обычно самый первый человек, который, как я подозреваю, помогает себе с припасами, является квартирмейстер, но, учитывая, что это ты…
Метелл улыбнулся в ответ. - Не волнуйтесь, господин. Если я поймаю себя на том, что краду что-нибудь из повозки, я себя побью так, что очень нескоро забуду.
- Вот это дух, - похлопал его Макрон по плечу. - Ладно, тебе лучше начать готовиться к выдаче сегодняшнего рациона. Я прослежу, чтобы за раз приходила одна центурия. Убедись, что все они получат справедливую долю. Я не хочу, чтобы вспыхивали ссоры или препирательства. Приступай.
Он отправился в шестую центурию и приказал центуриону Порцину прислать по одному человеку из каждого контуберния для сбора пайков, а затем провел обход других центурий когорты, чтобы разъяснить систему раздачи. В то время как Метелл тщательно отмерял припасы, некоторые из мужчин начали разводить костры, используя камни и землю, чтобы обеспечить основу для небольших железных решеток, на которых они готовили еду. У каждого контуберния был свой котел, в котором они варили зерно и мясо, из которых готовилась тушеная мясная похлебка, которую деканы разливали по личным котелкам. Вскоре успокаивающий запах древесного дыма и еды разнесся над рядами палаток, и люди собрались у костров, ожидая, когда их накормят.
Макрон прошелся по кругу, обмениваясь шутками и делая паузу для коротких обменов мнениями, пока он оценивал настроение когорты. Удовлетворенный состоянием духа преторианцев, он выдал пароль дежурной центурии, которой командовал Порцин, а затем присоединился к людям из штаба своей центурии: своему заместителю, опциону Пантеллу, четырем писцам, буцинатору, знаменосцу когорты и солдату, несущему изображение императора. Для него было оставлено место рядом с костром, и он с благодарностью присел на корточки, согретый огнем для готовки и жаром за спиной со стороны горящего поселения. Он ткнул большим пальцем через плечо.
- Лучше извлеките из этого максимум удовольствия, ребята. Когда эти развалины догорят, скоро снова станет холодно.
- И к этому нам нужно будет кажется привыкать, господин, - сказал Пантелл.
- Сплетни распространяются быстро, - заметил Макрон. - Но ты прав. И не говори мне, что ты действительно верил в эту чушь о том, что все это закончится в считанные дни, и мы сможем вернуться в таверны и кабаки Тарса.
Пантелл пожал плечами. - Я надеялся.
- Да брось, мы солдаты, это то, за что нам платят. И будет еще лучше, когда мы возьмем Тапсис, у нас будет много добычи. Мы все прекрасно справимся с этим. А тарсские шлюхи не любят никого более, чем римского солдата, отягощенного серебром.
- А за это я выпью. - Знаменосец поднял флягу и отхлебнул вина. Макрон поймал его взгляд и приподнял бровь. Мужчина передал флягу своему соседу, затем стал беспомощно наблюдать, как она пошла по кругу, пока не была возвращена ему почти пустой.
Вино не развеяло опасения Пантелла, и он смотрел на котел, обращаясь к своим товарищам. - Если мы не возьмем Тапсис в ближайшее время, мы все еще будем здесь, когда придет зима. Здесь, в горах, очень быстро станет намного холоднее. Запомните мои слова. А еще будет дождь. Много дождя.
В этот самый момент Макрон почувствовал, как что-то мягко ударило его по щеке. Он моргнул и посмотрел вверх, и на его обнаженный лоб упала еще одна капля дождя. Шум полившего на землю дождя и звон капель, падающих на броню, неуклонно перерастали в то, что, как он надеялся, не превратится в проливной дождь.
- А теперь посмотри, что ты сделал, - кисло сказал он, глядя на опциона. - Так искушать судьбу.
Пантелл робко посмотрел на остальных. - Я только сказал, ребята…, что боги повеселятся над нами.
- Ой, да пошел ты, - прорычал знаменосец, накидывая сагум на плечи и натягивая капюшон на голову. - В следующий раз держи это при себе, а?
Командир контуберния, старший писарь, наклонился над котлом и немного помешал его черпаком, чтобы проверить консистенцию тушеной похлебки. - Готово, парни. Пора нам навалиться.
Макрон получил котелок первым, убедившись, что писарь соскребает черпаком по дну котла, чтобы получить несколько кусков мяса, которые там плавали. Он быстро поел перед тем, как передать свой котелок одному из других писарей, чтобы тот почистил его и вернул в его походную сумку, затем встал и расправил плечи, возвращаясь к горящему поселению. Пламя уже начало угасать еще до того, как пошел дождь, и он надеялся, что оно погаснет, прежде чем оно сожрет всю оставшуюся еду и полезные материалы в зданиях. Словно в ответ на его молитвы, пламя начало уменьшаться и разделяться на несколько меньших очагов. Его люди, однако, стонали и жаловались, стараясь прикрыться плащами. Ветераны из их числа гидроизолировали свои сагумы с помощью заплат из животного жира и высмеивали дискомфорт тех товарищей, которые еще не научились выживать в горной кампании.
Макрон пожелал им спокойной ночи и поспешил к повозке, которую охраняли Метелл и двое его людей. Забравшись в заднюю часть фургона, он залез под кожаный полог и спрятался от дождя. Там, прислонившись к мешкам с зерном, он опустил подбородок на грудь и быстро погрузился в глубокий сон под аккомпанемент непрерывного звука дождя и далекого грома, когда молнии сверкали над горами, окружающими Тапсис.